Звездная Кровь. Изгой III (СИ) - Елисеев Алексей Станиславович - Страница 17

Топор выпал из его рук, но не успел упасть, подхваченный мной, прежде чем достиг земли. Захваченное оружие тут же прорубило кости черепа, оказавшись в голове второго некроса. Не успел я опомниться, как около меня оказались ещё около двух десятков зомби, только теперь вооружённых мечами и копьями. Я парировал, уворачивался, наносил рубящие удары и делал выпады, словно стальной вихрь, оставляя после себя окончательно мёртвых врагов.

Всё завершилось в считанные минуты. Я стоял среди неподвижных тел, задыхаясь и сжимая оружие. Некросы лежали вокруг неподвижно, теперь мёртвые окончательной смертью.

Пока я озирался в поисках, кого бы ещё зарубить, услышал крик:

— Ки-и-ир!

Конечно! Чиновница осталась у кареты совсем одна! Я бросился со склона обратно. Было хорошо видно разбросанные тела легионеров, испуганного кучера, забравшегося под карету, и пару цезарей, обезумевших от страха, но тяжесть утыканных стрелами трупов других птиц и кареты не давала им убежать.

Задание Наблюдателя Единства!

Восходящий Кир! Вы находитесь в области, где был замечен рыцарь смерти Аюкан, приравниваемый по шкале некроэволюции к альфа-некросу. Рыцарь смерти Аюкан представляет опасность для Народов Единства. Ликвидируйте опасность любым доступным вам способом.

Награда: Слава

Награда: Звёздная монета

Награда: Руна (качество: серебро)

Я выругался и… Увидел его.

Фигура, до поры скрытая от меня громоздкой каретой, была не простым некросом, а созданием из кошмаров. Его присутствие словно искажало воздух вокруг него. От Звёздного Монстра будто без остановки стекал пар, только пар белый, а эта субстанция была антрацитово-чёрного цвета. Рыцарь смерти Аюкан стоял прямо над распростёртой фигурой в золотом, его чёрные доспехи были украшены рунами. Худое костистое лицо обернулось ко мне, а я во все глаза смотрел на распростёртую Пипу. Правая рука Восходящей была сломана, я это понял по гримасе боли на её лице и острому осколку кости, торчащей из открытого перелома. Её чудесное оружие валялось дезактивированным далеко от неё.

— Храбрый легионер хочет бросить вызов неизбежному, — прошелестели серые губы Аюкана. — Что же, попытайся.

Я крепче сжал саблю, соображая, что делать. Если битвы с этим неживым чучелом я не боялся, он, как и я, был на бронзовом уровне Восхождения, то вот спасти Пипу я никак не успевал.

— Сейчас, — прошелестел враг. — Только закончу с этой бронзовой девчушкой и займусь тобой.

Он занёс булаву над девушкой, а я, наконец, решил уравнение. Быстро активировав Скрижаль, я выбрал Руну Таранный Рывок и использовал её. Этот бой проверит пределы моих собственных сил и навыков. В мгновенье ока мы оказались с Аюканом лицом к лицу.

Серые губы скривились в ухмылке, а костлявые руки опустили тяжёлую булаву, но её в сторону отвела моя сабля.

— О, — равнодушно удивился рыцарь, — Игрушечный солдатик кое в чём поднаторел?

И без паузы нанёс удар уже по мне под неожиданным углом снизу. Я успел, но…

Увернуться не получилось. Оставалось только принять удар на жёсткий блок. Сабля сломалась с жалобным звоном, я только и успел отскочить.

— Ты всего лишь мимолётная искра против вечного пламени смерти…

Серая мёртвая кожа на лице собралась складками и пошла морщинами, показались длинные, острые зубы. Я понял, что Аюкан улыбается.

От следующего удара я увернулся и отпрыгнул за многострадальную карету. Вновь просвистевшая рядом булава заставила пригнуться, но это была ошибка, к счастью, не моя, а противника. Тяжёлое оружие частично проломило деревянную стену экипажа и завязло там, давая мне время.

Я активировал экстрамерное хранилище и первое, что там обнаружил — тот самый клинок гаргульи, что разрубил пласталь моего карабина во время боя за форт дигов в Мёртвом лесу. Я тогда вырвал необычный полуторный меч из когтистой лапы некроморфа и… Попросту про него забыл! Столько всего происходило, что не было времени произвести ревизию своего имущества.

В следующий миг мне пришлось снова принять булаву альфа-некроса на жёсткий блок, но на этот раз моё оружие, похожее на обоюдоострый клинок, выдержало. Противоположная кинжальному острию сторона заканчивалась тройным игловидным шипом, очень похожим на странный коннектор, за него-то я и ухватил меч, так как ничего похожего на рукоять не было и в помине. Металл отливал глубокой изумрудной прозеленью, очень похожей на окислы. Однако глубокая зарубка на булаве Аюкана заставила меня отбросить сомнения и перейти в контратаку. Противник не уступал мне в скорости, а в мастерстве… В мастерстве обращения с оружием пусть немного, но точно превосходил. Этого «немного» чуть пару раз не хватило, чтобы раскроить мой череп тяжёлой железякой. Через несколько сшибок мы разорвали дистанцию и пошли по кругу. Пока мы кружили друг вокруг друга, я не мог не спросить:

— Ты знаешь человеческую речь. Что заставляет тебя на нас нападать?

Рыцарь Смерти сделал паузу, и на мгновение показалось, что он обдумывает мой вопрос.

— Жизнь — это всего лишь мгновенье, — сказал он, и его голос был пронизан древней мудростью. — Смерть — это неизбежный финал всего живого. Однако некоторые стремятся обмануть судьбу, чтобы продлить своё существование сверх замысла природы.

Я почувствовал прилив гнева при мысли о своих павших товарищах.

— А какое право ты имеешь решать за других?

— Нет никакого права, — признал он, снова оскалившись, — кроме права сильного. Тебе следовало бы понять это до того, как ты встал на первую ступень Восхождения.

За этим разменом репликами последовала новая сшибка, и она не была похожа ни на один бой из тех, в которых я участвовал раньше. Булава Аюкана двигалась с противоестественной скоростью и точностью, с гудением разрывая воздух, но я успевал либо парировать их, либо уклоняться. Наше оружие лязгало. Я тяжело дышал и, казалось, что слышал, как стонут мои мышцы и связки от запредельной скорости.

Пока мы танцевали в этом смертоносном вальсе, я в запале крикнул:

— Здесь твоё право сильного закончится!

Он рассмеялся, и этот глухой звук разнёсся эхом в тишине.

— Ты ошибаешься. Я только начал. Это ты кончишься.

С каждым парированием и ударом я чувствовал, что мои силы уходят. Сила Рыцаря Смерти была не похожа ни на что, с чем я когда-либо сталкивался, и всё же внутри меня горел огонь ярче, чем когда-либо. А ещё я понял, что от него шёл неслабый пси-фон. Я уже несколько раз попадал под подобные ментальные удары, было с чем сравнивать.

Аюкан воздействовал на всё вокруг, внушая страх. От близости такого страшного существа больше всего хотелось склониться или бежать от этого дикого ужаса во плоти без оглядки. Как только я начал уставать, ощутил это сильней. Что будет дальше? Просто оцепенею и потеряю способность сопротивляться? Кажется, я понял тактику рыцаря смерти. Он сам не устаёт, а меня решил попросту измотать, навязывая быстрый темп боя.

Мир для меня сузился до этой самой важной схватки. Пока я парировал беспощадные и стремительные атаки Аюкана, мой разум метался в поисках слабых мест в его защите или стратегии. Псионическое давление, которое он оказывал, без остановки давило на моё сознание, но я отказался поддаваться.

Шелестящий смех Аюкана вновь прорезал воздух.

— Время на моей стороне, смертный. Ты не сможешь пережить вечность.

С каждым оброненным словом этот танец смерти становился всё сложнее для меня. Со стороны наши движения были неясны для любого, кто мог быть свидетелем этой схватки — один сплошной вихрь стали и ярости. И всё же среди хаоса битвы я нашёл момент, когда смог разорвать дистанцию и сумел активировать свою Скрижаль.

— Если жизнь — всего лишь мимолетная искра, — прохрипел я, — тогда я разгоню тьму…

На использование Руны «Сияние» у меня были определённые надежды. Но вызвал лишь ещё один приступ шелестящего замогильного смеха своего противника, во время которого меня снова придавило ментальным ударом.