S-T-I-K-S. Пройти через туман 5 (СИ) - Рудкевич Ирэн - Страница 11

Два раза ткнув пальцем сначала в одного, а потом и в другого, я запустил в них по молнии. Неожиданно Пончик сумел защититься от удара высоковольтного заряда. От удивления, я вздрогнул и послал ещё одну молнию, но и в этот раз электричество бессильно стекло с какого-то невидимого щита. Вероятно, это какой-то Дар Улья. Вырвав из кобуры на бедре револьвер, я выстрелил. Только вот и Пончик успел-таки, наконец, извлечь старый, затёртый до блеска «Макаров». Наши выстрелы слились в один звук, прокатившийся над безлюдным пирсом.

Он промахнулся, а я попал. Однако продвинутый щит и от этого защитил гопника. Когда он открыл глаза, то увидел, как сплющенная двенадцатимиллиметровая пуля падает откуда-то из района его лба, так и не причинив урона. Пончик удивлённо моргнул и навёл на меня ПМ, зажатый в трясущейся руке.

— Бах! Бах! Бах! Бах! Бах! Бах! Щёлк! Щёлк! Щёлк! — отрывисто прозвучали выстрелы, и наступила тишина.

— Патроны кончились? — участливо спросил я, вытаскивая меч серых из ножен.

На самом деле, было даже странно, что он столько раз выстрелил и не попал. По закону случайных чисел (он же «закон подлости») хоть один из выстрелов должен был бы попасть в меня, но…

Метнувшись к толстяку, у ботинок которого медленно начала разливаться дурнопахнувшая лужица, я замахнулся и… Никакой щит его не уберёг от меча серых. Перекошенное от ужаса лицо бандита развалилось на две неравных половины.

В воздухе воняло палёной плотью, мочой, содержимым кишечника и озоном. Убиты наповал, что подтверждали остановившиеся в момент попадания пульсации энергетических систем живых организмов. В обозримом пространстве я видел только одно живое существо на борту яхты. Знахарское надзрение позволяло мне смотреть сквозь стены, и то, что открылось моему взору, мне не понравилось. Человек, с большой долей вероятности сам Питон, незаметно выбирался на палубу яхты с каким-то оружием. С каким, сказать было сложно — всё же умение видеть энергетические тела не давало возможности оценить опасность. Может, у него в руках воздушка, а может, и гранатомёт.

Дверца резко распахнулась, и из люка, ведущего в недра яхты, с автоматом ППШ выскочил здоровый лысый мужик, чем-то смахивавший на неандертальца. Я чуть не присвистнул от удивления! Реликтовый человек в руках с реликтовым автоматом.

Правда, обалдевший от происходящего разум не помешал вбитым на подкорку рефлексам бросить меня на землю.

Победишь ты в бою или нет, зависит, по большей части, от реакции и умения сохранить хладнокровие. Первое у меня оказалось намного лучше, чем у Питона, а вот вторым я мог бы с лёгкостью поделиться с десятью такими, как мой противник. Первая очередь просвистела надо мной. Но обольщаться не стоит, вторая будет моей и, с большой долей вероятности, последней. Я ударил слабым зарядом молний, которые могли бы шокировать, парализовать, но не убить. И попал.

Тело главаря муров тряхнуло, и он обмяк, а я, матерясь, поднялся и принялся отряхивать и без того замурзанный камуфляж. Оглянувшись вокруг, я снова задействовал знахарское надзрение и не заметил признаков живых существ. Рыбы, чайки и крысы не в счёт.

Не торопясь, я приблизился к яхте в взошёл на борт. Отыскав кусок верёвки, надёжно связал Питона и затолкнул бандюгана внутрь — не на свежем же воздухе беседовать. Взяв бутылку пива, не задумываясь, вскрыл её и за один глоток опустошил две трети, а остаток вылил на валяющегося мура.

— Ты! Ты… Ты кто такой? — почти прокричал он, багровея лицом.

— Это не важно, Питон, — ухмыльнулся я и вкрадчиво продолжил. — А знаешь, что тебя сейчас действительно должно волновать?

— Ч-что? Какого хрена?

— А то, что я тот, кто будет решать, жить тебе дальше или сдохнуть. Ферштейн, ушлёпок?

В воздухе висел запах пороха и смерти. Я стоял над телом связанного врага. Под подошвами моих ботинок хрустело разбитое стекло и какой-то мусор. Яхта, когда-то бывшая ярким свидетельством преуспевания, после того, как на ней пожил этот бандит, превратилась в помойку, которой в самое ближайшее время предстояло стать могилой, а ее некогда роскошному интерьеру — превратиться в тлеющий пепел.

Оставлять Питона в живых я не собирался. Это было бы… Да… Это было бы глупо. Поэтому он погибнет от моей руки. Пресловутый бандитский авторитет валялся на полу каюты, из разбитого при падении носа стекала кровь, пятная его белоснежную рубашку. Его грудь вздымалась при каждом поверхностном вздохе.

Свет, пробивающийся через грязное стекло иллюминатора, отбрасывал гротескные тени на лицо Питона. Глаза бандита, были тусклыми и расфокусированными. Я присел рядом.

— Ну, Орк, — прохрипел Питон сухим шепотом. — Похоже, ситуация кардинально изменилась, да? Никогда не думал, что доживу до того дня, когда мне придется просить о пощаде…

Я усмехнулся.

— Какая честь, ты помнишь моё имя.

— Сюда, в Приозёрный, приезжает не так чтобы много путешественников. Запомнить всех по именам несложно.

— Я пришёл к тебе договориться, но вы начали стрелять, — спокойно сказал я. — Дай мне хоть одну причину не убивать тебя.

— Могу заплатить, — поразмыслив немного, ответил мой собеседник, с которого уже слетела вся напускная бравада. — Сколько ты хочешь?

— Во сколько ты сам оцениваешь свою жизнь?

— Забирай всё…

— Отличная цена. Банков у вас, в Приозёрном, нет. Значит, ты где-то хранишь свои сбережения. Верно?

Мужик, больше напоминавший неандертальца, поиграл желваками, но ответил быстро.

— Под кроватью есть сейф.

— Где ключ? — терпеливо спросил я.

— Замок цифровой. Код: Один-три-шесть-шесть-шесть-один-три.

— Очень оригинально, — похвалил я Питона. — Ты бы ещё установил вместо кода один-два-три-четыре-пять.

В указанном месте в компании сантиметрового слоя пыли действительно нашелся сейф, внутри которого обнаружилось под триста споранов, пару десятков горошин и две чёрные жемчужины. Неплохо они тут промышляли.

Кроме этого, в сейфе оказались какие-то бумаги и гроссбух, страницы которого были испещрены мелким почерком. Вчитавшись, я понял, что в этой книге главарь банды вел свои бухгалтерские записи. Полистав страницы, решил прихватить книгу с собой. Ещё больше меня обрадовала самопальная карта с непонятными пометками от руки — её я тоже взял с собой.

После грабежа я озаботился тем, что стащил все тела бандитов на борт яхты. Нашёл канистры с топливом, облил всё, что смог. Остаток солярки вылил лужей посреди каюты, а в центр её поставил зажжённый огарок свечи.

— Я отдал тебе всё, Орк… Пощади.

— Милосердием я не занимаюсь, Питон. Но я ценю эффективность. Ты упростил мне задачу, оставив все документы аккуратно сложенными.

Питон кашлянул, и этот хриплый звук эхом разнесся в тишине каюты.

— Ты забрал все, — прохрипел он, его взгляд скользнул по телам его людей, чьи лица исказились в вечной агонии. — И всё равно меня убьёшь. Будь ты проклят.

— Я уже проклят, — жёстко усмехнулся я. — Встретимся в Аду. Ты выбрал неправильный путь. Теперь, ты сталкиваешься с последствиями.

Питон уставился на меня, в его глазах все ещё читался вызов.

— Запомни этот день, Орк, — прохрипел он, его голос задрожал от бешенства. — Даже после смерти я буду преследовать тебя. За меня отомстят. Ты не представляешь, с какими силами решил поиграть. Это еще не конец.

Я спокойно встретил его взгляд. Этот мир изменил меня. Внутри не шелохнулась даже тень сострадания и неуверенности. Питон хотел нажиться на мне, я оказался ему не по зубам. Я поднял пистолет Макарова, добытый у Пончика, и несколько раз выстрелил. Жестокость, царящая вокруг, давно отучила меня оставлять живых врагов за спиной или доверять судьбу воле случая. Дырка в голове врага, оставленная девятимиллиметровой пулей, намного надёжней.

Мрачное удовлетворение охватило меня. Бешеные глаза Питона теперь бессмысленно смотрели в пустоту. Эхо его дерзких слов растворилось во влажном тяжёлом воздухе, поглощенное плеском волн о корпус небольшого корабля.