Хладнокровный ублюдок, яростно рвущий аристократов (СИ) - Борчанинов Геннадий - Страница 10

— Д-да… — выдавил он.

— Докладывай, что валяюсь на диване целыми днями. На судьбинушку горькую жалуюсь. Понял? — произнёс я.

Незачем Вадику знать пока о моих делах. Хоть и друг, но лишнее внимание мне ни к чему.

— Понял, — вздохнул Андрей.

— Первое задание тебе, — сказал я. — Карту города мне раздобудь. Бумажную. Можно старую. И пожрать чего-нибудь принеси.

Степанов удивился, но виду не подал, кивнул молча, вышел. Я растянулся на диване, похрустывая суставами.

И, к моему удивлению, Андрейка первое задание выполнил уже через полчаса, деликатно постучав в дверь моей берлоги. Пожрать он принёс шаурму, ещё пышущую жаром сквозь бумажный пакет. А карту Тюмени, свёрнутую вчетверо и слегка обтрёпанную по краям, аккуратно положил на стол. Километровка, тридцатилетней давности. Многие новые районы на ней отсутствовали, вместо них значились деревеньки или пустые болотца, но и так сойдёт.

— Красавчик, хвалю, — сказал я, вгрызаясь в сочную свежую шаурму.

Я развернул карту, стараясь не закапать её чесночно-сметанным соусом, посмотрел на знакомые очертания города.

— Садись, будешь объяснять, — сказал я.

Андрей уселся напротив, всё ещё меня побаиваясь. Оно и понятно, при первой встрече я его едва не убил. Да и сейчас при желании мог это сделать без особых проблем, и он это прекрасно чувствовал.

— А чё объяснять-то? — не понял он.

— Диспозицию. Кто под кем ходит, кому какие районы принадлежат, — сказал я. — Мыс вот чей, например? Кто тут главный?

— На Мысу? Серёга Масло, — ответил Андрей так, будто я спрашивал общеизвестный факт, который знают даже малые дети.

— А этот Серёга Масло под кем? — спросил я.

— В смысле? Сам по себе, — удивился Степанов.

— Не бывает так, — покачал головой я. — Крыша у него наверняка должна быть. Или из аристо, или из силовиков. Безопасники, менты, войска. С кем он?

— Да откуда я знаю-то? — пожал плечами Андрей.

— Плохо готовился, надо узнать, — приказал я.

Если крыша сильная, например, из СБК, то лучше его пока вовсе не трогать. Проблем будет больше, чем возможных профитов. А если он под каким-нибудь мелким дворянским кланом, то с него и начнём. Сначала Мыс, а потом и весь город. Всё будет моим.

— Ну, я поспрашиваю… — протянул Андрейка.

— Ты дебил? — прищурился я, глядя на него в упор.

— Чё… — вздохнул он.

— Такие вещи спрашивать. Живо билет в один конец выпишут, — сказал я. — Изящнее надо, тоньше.

Пожалуй, такую работу ему доверять пока рано. Буду узнавать сам.

— Лучше мне скажи, где этого Серёгу найти можно, — сказал я.

— Так это… Автосервис у него, на Дачной, там он регулярно, и в будни, и в праздники, — сказал Андрей. — Разборка, сервис, малярка. Пацаны там всё делают.

— Ха! Сразу бы и сказал! — воскликнул я.

— А ты не спрашивал, — буркнул Андрей.

— А ты не догадался, — в тон ему ответил я. — А надо было. На карте пальцем ткни, где его сервис. Прогуляюсь схожу.

Степанов нахмурил брови, разглядывая старую карту, потом уверенно ткнул в длинное здание почти на самом берегу Туры. Ага, примерно понял.

Я поднялся, накинул чёрную мастерку с белыми полосками, закатал рукава. Надо бы глянуть, как поживает этот Серёга Масло. В автосервис, конечно, лучше бы ехать на какой-нибудь колымаге, сделать вид, будто приехал чиниться, но колымагой я пока не обзавёлся, даже самым захудалым «Москвичом». Пройдусь пешком, понаблюдаю так. В конце концов, на разборку за каким-нибудь датчиком или патрубком можно придти и без машины.

— Скоро вернусь. Надеюсь, — сказал я. — Давай без глупостей тут.

В качестве демонстрации возможностей я просто спалил на руке бумажный пакет от шаурмы. Никаких ритуалов, заклинаний и тому подобного мне не понадобилось. Просто захотел, и усилием воли поджёг его, и огонь не причинил мне никакого вреда. Зато Андрейка перепугался до усрачки. Неодарённые всегда так реагировали на любые проявления магии.

— Да какие глупости, Иван Васильевич, я же понимаю всё, — спешно забормотал он.

— Помни, мы с тобой разбогатеем, Андрейка, — сказал я напоследок.

Чтобы помимо кнута поманить его ещё и пряником. Классика управления персоналом. Щелчок-конфетка-щелчок.

Ключ от подвальчика я на всякий случай сунул в карман, выключенную мобилу оставил под диваном. Она могла бы пригодиться в качестве фотоаппарата, но я решил всё-таки пойти без неё.

Доморощенные качки, занимавшиеся на тренажёрах, проводили меня задумчивыми недобрыми взглядами, явно размышляя о реванше.

Я выбрался на улицу, щуря глаза от яркого солнца. После тусклых лампочек подвальной качалки оно казалось особенно слепящим, и я с сожалением вспомнил свои чёрные очки от Картье, которые остались лежать на прикроватной тумбочке в поместье Заславских.

Во дворе играла детвора, скрипели качели, ковырялись в песочнице малыши. Я побрёл прочь, сунув руки в карманы.

На самом деле у меня не было чёткого плана, как поступить, когда я доберусь до нужного автосервиса, придётся действовать по ситуации, по наитию. И это меня немного тревожило. Я, конечно, шёл не на драку, просто поговорить с одним из местных авторитетов, но пушку с собой всё-таки прихватил.

Дорога вела меня к промзоне, выросшей на останках бывшего судоремонтного завода. Отдалённое, уединённое местечко, хорошо подходящее для всяческих мутных делишек, и я нисколько не сомневался, что эти самые делишки тут регулярно проворачиваются.

Иногда мимо меня проезжали машины, своим ходом и на эвакуаторах, но других прохожих не было. Никому и в голову не приходило переться сюда пешком.

Авторазборку я сначала услышал, и только потом увидел, работа внутри кипела. Визжали болгарки, гремел и лязгал металл. Работяги ловко расчленяли погибшие автомобили на части, откладывая в сторону то, что ещё могло пойти на продажу или в сервис. Тут же принимали и металлолом, всё подряд, от старых холодильников и до краденых проводов.

На меня пока что не обращали никакого внимания, я просто ходил по территории разборки, поглядывая на останки машин.

Мне вдруг посигналили сзади, я резко обернулся. Я, оказывается, загородил путь чёрному тонированному «Патриоту», который только что въехал в ворота. Тонированное водительское окошко опустилось, оттуда высунулся бычара в строгом костюме.

— А ну, прочь с дороги, прол! — рыкнул он.

У меня сами собой сжались кулаки, но потом я увидел герб на капоте. Воронцовы. А потом я увидел ещё и эвакуатор, следовавший за джипом, и то, что ехало на эвакуаторе. Знакомая мне искорёженная бэха Петруши Воронцова.

— Ты глухой⁈ — рыкнул на меня безопасник.

— Пршу прщень, вашбродь, — пробормотал я, опуская взгляд, чтобы меня не могли узнать в лицо.

Мою фотографию наверняка показали всем и каждому. Как же, наследник рода поехал лично разбираться с соперником и был жестоко убит. Про меня уже должна была слышать каждая собака.

Я сделал вид, что увлечён разглядыванием разбитого «Москвича» и поиском подходящих деталей, и кортеж Воронцовых медленно проехал мимо меня. Бэху на эвакуаторе явно вскрывали болгаркой, извлекали погибших.

Вопрос. Зачем знатному роду Воронцовых привозить остатки БМВ на левую авторазборку на окраине города, да ещё в сопровождении охраны? Очевидно, хозяин этого места каким-то образом связан с кланом Воронцовых. Услуги гораздо ценнее, чем деньги. И если вовремя попросить об услуге нужного человека, это может оказаться гораздо полезнее, чем весь золотой запас Конфедерации.

Эвакуатор остановился в неприметном уголке, начал выгружать то, что осталось от элитной бэхи. Наверняка даже кровь ещё с сидений не отмыли. Хотя машина всё равно годилась только на металлолом. Моя магия не оставила ей ни единого шанса.

Рядом с «Патриотом» стояли и курили несколько человек. Трое — широкие, в строгих костюмах, с одинаковыми причёсками под троечку и бычьими шеями. Один — в грязном синем комбинезоне, скользкий, тощий, с хитрым бегающим взглядом. Ещё один, водитель эвакуатора, выгружал бэху. Как всегда, семеро смотрят, один работает.