Проклятие Энтаны - Брюс Алина - Страница 21

Меня начало запоздало трясти, и я обхватила себя руками.

Безумие. Безумие. Безумие. Что я сейчас едва не натворила?..

Вдруг я отчетливо почувствовала, что за мной следят. Однако, оглянувшись, никого не заметила. Мне стало не по себе, и я поспешила вслед за Ферном, который успел дойти до конца улочки.

– Стой! – окликнула я его, догоняя. – Куда ты? – Он резко остановился, и я тут же замерла, не решаясь подойти ближе. – Нас ждут у Храма Предков – давай посмотрим по карте, где мы…

Несколько секунд он стоял молча, но я видела, как он тяжело дышит, словно пытаясь с собой справиться. Наконец он глухо произнес:

– Надо просто выйти к реке, оттуда дойдем с легкостью.

Я подавила вздох облегчения. «Дойдем» – значит, Ферн не намерен сбегать.

– Но в какой стороне Иммра? Отсюда ее не слышно…

Он нетерпеливо махнул рукой направо.

– В той. Я видел там Храм Энтаны.

– Да?..

– Такую громадину сложно не заметить, – с угрюмой усмешкой сказал Ферн и снова зашагал, не дожидаясь меня.

Я двинулась за ним на небольшом расстоянии.

Мы добирались до Храма целый час. От поглощенной Тени голова всё еще кружилась, хотя уже не так сильно, как раньше, и пусть и с трудом, но я успевала за широким шагом Ферна. Однако, когда мы наконец выбрались на тенистую набережную, я порядком выбилась из сил и уже мало обращала внимания на город. Остановилась я лишь однажды – мы как раз проходили мимо главной площади. С противоположной стороны открывался потрясающий вид: за Аллеей раздумий с ее густыми деревьями возвышались здания Академии и Гильдии камневидцев, соединенные крытым арочным переходом. А над ними из скалы словно вырастал Храм Энтаны. Даже Ферн притормозил, глядя на него.

Солнце уже вовсю играло бликами на водах Иммры, когда мы перешли по широкому мосту к Храму Предков. Древнейший храм страны отличался своеобразием: невысокий, округлый, он был полностью сложен из дымчато-серого энтанского азонита, даже конический купол, украшенный каменным шпилем причудливой формы, на который в более позднее время установили позолоченный якорь – в память о корабле Прародителей.

Большего я разглядеть не успела. С широких ступеней нам навстречу поднялась рассерженная Кьяра и, едва мы с Ферном подошли ближе, набросилась на нас:

– Где вы пропадаете? Мы битый час вас ждем! Мы уже и за сумками на пристань сходить успели!..

– Заблудились, – коротко сказал Ферн, хмуро рассматривая потемневшие от времени тяжелые двери.

– А карта вам на что?.. – с негодованием начала сестра, но когда он повернулся, она замолчала, увидев его потемневшие глаза.

– Где остальные? – бросил он.

Кьяра, растерявшая весь пыл, кивнула на храм.

– Внутри. Осматриваются. Вход через южные двери – восточные заперты, – предупредила она, когда Ферн стал подниматься по ступеням.

Мы обе проводили его взглядом. Едва он скрылся внутри, Кьяра сбросила с себя оцепенение и тоже собралась уйти, но я окликнула ее:

– Постой!

Сестра нехотя обернулась, напустив на себя холодный вид, но я решила не обращать на это внимания. Я заметила, что ее глаза не были подернуты темной поволокой, а значит, Тень она не поглощала. Но почему?

– Я хотела узнать: разве ты не чувствовала теневой голод? На корабле?

Кьяра, казалось, ожидала чего-то другого – она удивленно вскинула брови и покачала головой.

– Нет. По крайней мере, я так не думаю – желания поглотить Тень у меня пока что не возникало. А у тебя?

Она посмотрела мне прямо в глаза, по которым было ясно видно, что я-то Тень поглотила.

– Мне пришлось, – смущенно ответила я.

Помолчав, я уже открыла рот, чтобы рассказать о Тайли, когда Кьяра, пожав плечами, произнесла:

– Пойдем, мы и так потеряли много времени.

И, развернувшись, стала подниматься по ступеням. Вздохнув, я последовала за ней.

Внутри Храм Предков также отличался от привычных мне храмов. От дверей – западных, южных и восточных – ступени полукружием спускались вниз, а в северной части, перед постаментом со статуями Прародителей, было отгорожено небольшое прямоугольное пространство: там выходила наружу часть скальной породы. По преданию, именно на этом месте Серра и Иалон вознесли свои молитвы Предкам, когда благополучно достигли этой земли. А согласно «Падению Альканзара», здесь же Серра пробудила камень-сердце.

Именно там все и собрались, дожидаясь нас. Донни сидел на корточках, изучая дымчато-серый азонит, Ферн, засунув руки в карманы, слушал Нейта, а Тайли разглядывала постамент, на котором был высечен барельеф – корабль, пересекающий Штормовые моря.

Я медленно спустилась, чувствуя позабытый трепет.

После ярких красок и роскоши Альвиона храм казался совсем простым, даже строгим, но его воздвигли сами Первые, и каждого камня касались их руки. Оказавшись внизу, я сначала последовала примеру Кьяры – поклонилась Серре и Иалону – и лишь затем подошла к остальным.

Тайли, поймав мой взгляд, тут же смущенно отвернулась и попятилась, прячась за Нейтом. Тот, увидев, что все в сборе, сказал:

– Мы здесь уже кое-что осмотрели, но так сразу, конечно, ничего не найти.

Он, как и Ферн, больше не выглядел больным – его темно-карие глаза почернели, выдавая поглощенную Тень. Или Теней?..

– …Хоть мы наверху уже искали, но проверить будет нелишним, – продолжил он. – Тайли, возьмешь ниши на себя? – обратился он к девушке. Когда она кивнула, окликнул Донни: – А ты, глазастый, проверь на всякий случай стены и ступени, вдруг где-то окажется тайник. Мы тогда вчетвером поищем здесь, внизу.

Я еще раз огляделась. На самом верху в неглубоких нишах стояли древние на вид деревянные скамьи, а полумрак рассеивали не только свет, проникающий сквозь узкие окна, но и настенные светильники с люминариями.

От западных и восточных дверей ступени плавно спускались к полукруглым площадкам для хора. За ними в стене были ниши, скрытые тяжелыми портьерами темно-бежевого цвета. Мы начали поиск оттуда. Но там лишь висели облачения Служителей и Служительниц и стояли деревянные пюпитры.

Затем мы осмотрели высокие подсвечники с песком, стоящие по обе стороны от постамента со статуями Прародителей. А после с особым тщанием изучили сам постамент: за раздвижными панелями в задней части постамента хранились книги Закона, Толкования, сборники гимнов, кадильницы и шкатулки с игниями и благовониями. И больше ничего.

Разочарованно вздохнув, я встала и присмотрелась к другому барельефу, который был расположен на стене за постаментом. Изначально мне показалось, что там изображены Прародители, но теперь я поняла, что это не так. Хотя женская фигура в центре отдаленно напоминала Серру, мужская на Иалона не походила. К тому же по обе стороны от них было изображено всего лишь по одной паре.

– Кто это? – спросила я, ни к кому особенно не обращаясь.

– Семьи Серры и Иалона, – отозвалась Кьяра. – Никто точно не знает, но, похоже, в центре родители Серры, возможно, одна из пар сбоку – родители Иалона. Насчет третьей пары ничего не известно. В храме нам рассказывали, что это единственное подобное изображение. Как утверждают, барельеф вытесал сам Аи́р.

Аир самым первым из Братьев и Сестер начал работать с камнем, став родоначальником всех камнерезчиков и скульпторов. Я с благоговением дотронулась до шероховатой поверхности, чувствуя, что прикасаюсь к самой истории.

Вдруг с другой стороны к барельефу подошел Ферн и стал его грубо, деловито ощупывать. Заметив, что я смотрю, он перевел на меня тяжелый взгляд, и я молча отошла, уступив место Кьяре. Сестра вслух возмутилась:

– Разве ты не слышал, что я сказала? Прояви хоть немного уважения!..

Ферн, не прерываясь, холодно ответил:

– Твое уважение не поможет нам найти камень-сердце.

Она не нашлась с ответом и, поджав губы, тоже приступила к изучению барельефа, но, в отличие от Ферна, делала это, едва касаясь каменной поверхности.