Балтийский форпост - Малыгин Владимир - Страница 37

– Сделаю! – А ведь и впрямь сделаю, ничего другого просто не остаётся.

– Тогда слушай. Баркас себе не бери, не стоит он того, чтобы из-за этой мелочи с речным народом ссориться. Отдашь моим людям, пусть владеют. И им хорошо будет, и тебе при случае от той благодарности большая польза может получиться. То, что золото своё тебе отдаю, они про то уже знают!

– Откуда? – не сдержал удивления. Только потом сообразил, что рядом же все на столбах висели!

– Дошло? – усмехнулся синими губами кормчий. – Пусть знают! То твоё по праву будет! Никто и слова супротив того не скажет. А если и скажет, то свои того не примут! А ты дальше слушай. Пройдёшь устье и держись правого берега. Так и иди до пологого, заросшего травой холма. Его узнаешь по большому серому камню на верхушке. Издали увидишь, так что не сомневайся. Там и остановишься на ночлег. Вот под тем камнем меня и захоронишь! Да помни: ты слово дал!

Умирающий отпустил мою руку, откинулся назад, прикрыл глаза и надолго замолчал. Смотрю, а у него даже грудь не шевелится. Помер?

– К золоту один иди, не нужно никому про ту пещерку знать, – очнулся и зашептал еле слышно кормчий. Пришлось наклониться к нему близко-близко, иначе бы вообще ничего не расслышал. – Она тебе самому ещё не раз потом пригодиться может! Искать же её будешь так. Обойдёшь тот холм кругом, и…

Пока суд да дело, дружинники мои всё оружие на поле брани собрали, все землянки прошерстили, просмотрели, чем разбойники промышляли. Или что напромышляли, так оно точнее будет сказать. Живых больше никого не нашли, а всё найденное добро вынесли наружу, на утоптанную землю в одну кучу сложили. Так проще потом будет на лодки переносить. Разбираться со всем этим добром уже дома будем.

А я ещё раз прошёлся по поляне перед тыном, осмотрел убитых. Искал того здоровяка, которому я в грудь болт из арбалета всадил! Искал, да не нашёл. Словно испарился здоровяк куда-то! А ведь я точно знаю, что попал, даже слышал, как болт в тело вошёл! И видел, как здоровяк этот после моего выстрела завалился на землю. Куда делся? Выжил каким-то чудом и удрал? Похоже на то. Это ж как исхитриться нужно, чтобы во время боя незаметно для всех удрать? Впрочем, именно что во время боя и можно удрать! Когда под ноги никто особо не смотрит, чтобы шальной удар не пропустить. Я ведь тоже глаза вниз старался не опускать, иначе бы меня та зараза за штанину не прихватила бы!

Ладно. А если удрал, то куда побежит? К лодкам вряд ли, там охрана, дружинники настороже сидят. Значит, в глубь острова рванёт! И искать его там вряд ли имеет смысл. Судя по тому, с чем мы здесь столкнулись, наверняка у него есть ещё какие-нибудь схроны! До подземных ходов же тати додумались? Додумались. Во-от! Значит, и ещё какие-нибудь пути отхода тоже вполне могли для себя подготовить!

А то и лодчонка какая-никакая на такой вот крайний случай в укромном месте у вожака наверняка припрятана! Вполне же может такое быть?

Так что следопытов озадачу, но, думается мне, бесполезное это уже дело. А жаль. Я бы с удовольствием поспрошал его. Оч-чень уж заинтересовало меня то, что мне Степан рассказал. Вот уж кого-кого, а разбойничка того как раз и можно было вдумчиво расспросить! И о злате-серебре тоже. Откуда он о нём знает? Если так за золотом охотится, то наверняка и свои запасы имеются? Мне бы они точно не помешали…

Ходил и удивлялся. Сколько шуму было, схватка такая жаркая, а тел всего ничего. Насчитали десятка два с половиной убитых. Да и то, как уже упоминал, в основном одни женщины. Мужчин среди них немного.

Ну а что я хотел? Ночь! Ничего же не видно было! А ночью и кошка львом покажется!

Ладно, сейчас следопытов озадачу. Если беглецы на острове останутся, то здесь быстро всё к прежнему вернётся, новая шайка тут же образуется. И рабынь оставлять тоже нельзя, наверняка пропадут. Приберут их к рукам разбойнички.

Вернулся к землянкам, а тут как раз охотники нашли несколько уходящих в глубь острова рваных цепочек следов! Не одному мне умные мысли в голову пришли. Отправил погоню. Если вожаки ушли, так в этом точно убедиться нужно. А коли не ушли, то…

Приказ охотники получили однозначный! Оставлять за спиной недобитого противника не нужно. Нельзя множить врагов, мне их и так хватает.

Сначала собирался прочесать остров всеми наличными силами, да передумал. Всё-таки мало нас: даже если растянемся на возможно большие интервалы между собой, и то не сумеем всё перекрыть. Да и опасно так растягиваться. Разбойнички, судя по тому как ловко от нас ускользнули, люди весьма умелые. Так что рисковать попусту людьми не вижу смысла. Лучше пусть охотники аккуратно по следу пройдутся, вытропят злодеев. И, не мудрствуя лукаво, перестреляют этих умельцев издалека.

До Наровы дошли благополучно. Погода никаких сюрпризов не подбросила, ветер тоже порадовал, к утру следующего дня подвернул на юго-западный. Жаль, что паруса в негодность пришли, с ними поход наш стал бы вообще комфортным. Но и так хорошо, грести всё легче, когда ветер с кормы задувает.

Распрощались в устье с командой баркаса. Как и завещал кормчий, не стал я это дряхлое корыто себе оставлять. А обозвал я его так, чтобы себя успокоить. Жалко такое добро отдавать в чужие руки. Если бы не клятва, то точно себе бы оставил. И что там речной народец потом подумает, мне как-то всё равно.

В устье взяли правее, да так и пошли вдоль берега на двух своих плоскодонках. Стою на носу головной лодки среди разбитой в хлам надстройки, вглядываюсь в наплывающий берег. Про золото, такое ощущение, уже знают все. Похоже, что не только Степан слышал слова разбойника. Хорошо хоть наш с кормчим разговор остался недоступным для чужих ушей, а то бы… А что – а то бы? Да ничего! И не в походе тут дело! И не в положенной в таком случае каждому из дружинников определённой доли в трофеях!

Тут другое. Вообще другое! Всё, что в той пещерке находится, мне по праву умирающим владельцем завещано, и никто, кроме меня, не может быть хозяином тех сокровищ. Это понимаю я, понимают это же и все остальные. Так что разговоры идут, но из ряда тех, когда мечтаешь о том, что было бы, если бы у меня было… И так далее…

Если бы не камень на вершинке, то мимо холма точно бы прошли. Да и какой это холм? Так, бугорок невеликий, прыщ на ровном месте!

Тут, под этим прыщом, и причалили. Лодки вытащили на песок, якорных канатов нет, похоже, что картечь не только надстройки в хлам разбила, но и места крепления этих канатов. Вот и утонули якоря, ушли под воду вместе с этими самыми канатами. Пришлось привязывать верёвки одним концом к мачте, а вторым – к камням на берегу.

Выставили караулы, начали обустраивать лагерь. Сегодня у нас день отдыха. Вымотались мы за эти дни здорово, забегались прямо-таки. А я пошёл наверх, на холм, провожаемый любопытными взглядами. Один пошёл. Сопровождать меня запретил.

Вот и вершинка. И камень, тот самый, серый. Огляделся, носком сапога землицу ковырнул. Вот здесь и выкопаем могилу, похороним кормчего, выполним последнюю волю.

А теперь можно и со склона спускаться. Где там приметные ориентиры? В какую сторону идти?

И я осмотрел окрестности…

С покатого склона перебрался на более крутой, направление держу на приметное кривое деревце. Раскорячилось оно сухими ветвями на противоположном склоне соседнего холма, словно причудливая Баба-яга. И стоит, руки с длиннющими корявыми пальцами вскинула, будто к себе подманивает! Бр-р! Так и тянет перекреститься, настолько похоже выглядит! Рука сама собой ко лбу потянулась! На автомате!

На какую-то мизерную долю секунды! Потом опомнился, оглянулся по сторонам. Опустил руку. Оказывается, слишком сильно я в эту действительность врос! Вот прямо реально сильно! Ну и отлично! Но себя контролировать всё-таки лучше нужно!

Ну что? А ничего! Нужно дальше пройти, глянуть, что там и как?