Медленное пламя (ЛП) - Эшли Кристен - Страница 23

Без задней мысли я подошла к входной двери, просто чтобы проверить, не увижу ли чего-нибудь, и к своему шоку заметила обалденный старый красный грузовик «Шевроле» Тоби с серебристыми вставками, припаркованный рядом с моим «Фокусом».

Я уставилась на него.

Он приехал.

Он был здесь и не постучал в дверь.

Меня это так ошеломило, что я вместе с ребенком и собакой сразу же вышла за дверь (ну, мы с Дэппер Дэном вышли, Бруклина я несла на руках). Спустившись по ступенькам крыльца, я посмотрела направо, затем повернула туда, увидев Тоби на высокой лестнице, прикрепляющего к карнизу рождественскую гирлянду с круглыми лампочками в стиле ретро.

Он приехал и сразу приступил к работе.

И даже не постучал в дверь.

— Привет, — позвала я.

Не глядя на меня, он ответил:

— Йоу.

Я стояла и смотрела на него, потеряв дар речи, потому что, да, снова была в шоке.

Йоу?

Просто… йоу?

Это было так не в духе Тоби, это был анти-Тоби.

— Додо! — завопил Бруклин при виде Тоби.

«Додо» — так он называл своего дядю Тоби («Зи» — Иззи, «Джаджа» — Джонни, «Гого», Марго, а Дейву пришлось разделить с Дэппер Дэном прозвище «Дада»).

Тогда Тоби посмотрел вниз.

— Привет, приятель, — обратился он к моему сыну. Затем, без малейшей паузы для улыбки моему ребенку, его глаза переместились ко мне, и он заявил: — Он без куртки, Аделина, а здесь холодно.

Вот что он сказал.

Он не спустился вниз, чтобы обнять моего сына (он всегда обнимал Бруклина, особенно при встрече).

Он не заметил Дэппер Дэна, который взволнованно бродил под лестницей, ожидая внимания, — еще одно, что делал Тоби, только после того, как обнимет моего мальчика.

Он не спросил, нравится ли мне гирлянда, которую он, похоже, прикрепил уже наполовину, а значит, пробыл здесь какое-то время.

Он даже не упомянул, что я без куртки.

Только сказал, что у Брукса ее нет, о чем я, кстати, знала.

— Тебе следует войти в дом, — посоветовал он и снова вернулся к гирлянде.

— Додо! — вскрикнул Бруклин.

Я ждала.

Тоби продолжал прикреплять гирлянду к карнизу.

Мои щеки обожгло холодом.

На деревянных ногах я отвела сына и собаку обратно в дом.

Закрыла дверь.

— Додо! — взвизгнул Брукс в закрытую дверь.

Дэппер Дэн тявкнул.

— Он работает, детка, — прошептала я, прижавшись губами к его макушке, и почувствовала холодную кожу, отчего мысленно пнула себя под зад и растерла его голову теплой ладонью, в то время как Бруклин сердито отдернул ее.

Я опустила его на пол и уставилась на дверь.

Итак, ссора на улице прошла плохо.

Но дела явно обстояли хуже, чем я думала.

Мужчин Гэмбл воспитала Марго. Это означало, что даже если они плохо вас знали, все равно проявляли любезность и вежливость. Если они знали вас хорошо, то были открытыми и дружелюбными, а в зависимости от вашего пола — ласковыми.

Но если вы им не очень нравились, то они не вели себя как засранцы, но особо и не распинались перед вами.

Так что вы слышали от них в свой адрес «Йоу», но на этом все.

Мне только что сказали «Йоу».

И это было (в основном) все.

Ладно, Тоби был прав во всем, что сказал тогда на улице, а я не была права, борясь за себя, и, возможно, переступила черту своим последним пренебрежительным комментарием, обвинив его в драматизме.

Ладно, я знала его, но даже если бы и не знала, только по одной его великолепной бороде можно было понять, что он альфа, и, возможно, обвинение его в драматизме могло нанести неприятный удар по самолюбию нормального мужчины, но такому мужчине, как Тоби, это было равносильно тычку в бок медведю.

Но он тоже кричал на меня.

И начал разговор зло и агрессивно.

Ни о чем не подозревая, я возвращалась на работу и, столкнувшись с проблемой на улице, не справилась со своей реакцией.

Но он начал первым.

И как бы слабо и незрело это ни звучало, но…

Он начал первым.

И теперь он украшал мой дом проклятой рождественской гирляндой, не постучав сначала в мою дверь, чтобы сказать «Привет» и «Я здесь», а потом обнять моего ребенка и погладить мою собаку и, выйдя на улицу, чтобы поздороваться с ним, все, что я получаю, это «йоу»?

— Ну, нет, черт возьми, — сказала я двери.

Да, я перегнула палку.

И если бы он не вел себя как засранец, я бы признала, что перегнула палку и извинилась бы.

Но я не собиралась лезть из кожи вон, стараясь сделать это.

Я ожидаю гостей и мне нужно делать открытки.

К черту Тоби Гэмбла.

Я взяла сына, который снова завизжал, не так как из-за пренебрежения Тоби (что меня разозлило еще больше), и отнесла его обратно наверх, в кабинет.

Дэппер Дэн последовал за нами.

Мои мысли больше не занимал список дел, когда сорок пять минут спустя я услышала, как грузовик Тоби отъезжает от дома.

Без прощания.

Я усадила Брукса в манеж и вышла на улицу.

Потом обошла дом.

Карниз по периметру дома и столбы крыльца украшали гирлянды. Гораздо больше, чем несколько нитей, и на этом старом фермерском доме они выглядели не уродливо, а ярко, весело, винтажно и потрясающе.

Они выглядели идеально.

Проклятье.

Я вернулась в дом, вытащила сына из манежа и снова вернулась к изготовлению рождественских открыток. И позвольте сказать, что непросто попытаться сделать уникальные, праздничные, веселые или элегантные открытки, передающие дух Рождества, чертовски злясь на кого-то.

Час спустя, уже не думая о миллионе вещей, на этот раз я не упустила момент, когда услышал звук приближающегося автомобиля.

Мы пообедали, и приближалось время укладывать Брукса вздремнуть. Из-за Тоби мое настроение испортилось, поэтому компании я не хотела.

И, к сожалению, мне больше не хотелось, чтобы все приходили украшать дом к Рождеству.

Но деваться было некуда.

И в этом я винила Тоби.

Встав из-за стола, я подошла к окну, потянулась к занавеске, отдернула ее и увидела грузовик Тоби.

Он вышел из машины и доставал с сиденья со стороны пассажира упаковку пива.

— Ну, нет, этого не будет, — огрызнулась я в окно. — Нельзя быть одновременно засранцем и героем, щедрым на выпивку и рождественские гирлянды.

Я схватила Бруклина в середине броска шарика. Дэппер Дэну было скучно возвращать ему шарики (но, будучи очень хорошим псом, он все равно это делал), и услышала визг сына, который начинал капризничать, потому что ему пора было вздремнуть.

Не обратив на это внимания, я протопала по коридору, вниз по лестнице и остановилась на пятой ступеньке, ошеломленная видом Тоби уже в моем доме с сумками через плечо, направляющегося к кухне.

Он всегда стучал.

Никогда не врывался вот так.

— Додо! — взвизгнул Бруклин.

— Привет, — позвала я прямо перед тем, как Тоби свернул на кухню.

Он ничего не ответил.

Я добралась до подножия лестницы как раз в тот момент, когда он выходил обратно.

— Привет, — запоздало ответил он, глядя мне прямо в глаза. — Есть еще.

С этими словами он со своей удивительной мужской грацией направился к входной двери, а я смотрела ему вслед, а мой сын брыкался в моих руках.

Тоби закрыл за собой дверь, и Бруклин завопил:

— Додо! Додо! Додо!

Чувствуя отчаянное желание моего сына привлечь внимание того, кто его обожал, и видя, что он его не получил, я не разозлилась.

Раньше я никогда не испытывала этого чувства.

Даже в отношении отца.

Я не была уверена, что это за чувство.

Но если бы в тот момент меня спросили, я бы описала это как бушующую ярость.

Поэтому я стояла как вкопанная, обнимая расстроенного сына, и смотрела, как Тоби возвращается с двумя упаковками пива (хотя я видела, что он уже принес, по крайней мере, одну), а через его плечо висело еще больше сумок.

Но на этот раз это были потрясающие продуктовые сумки из мешковины, которые продавала Мэйси, и они были одними из немногих вещей за долгое время, которые я заметила и хотела купить (две с черными цветками чертополоха, две с рудбекией, которые я выбрала бы сама из-за потрясающего дизайна).