Колонистка Бет (СИ) - Хонихоев Виталий - Страница 34

Никакой мистики, думает Бетани. То есть, конечно, одна сплошная мистика, как вообще возможны временные петли? И не значит ли это, что она и спасатели — попросту разминутся на пару десятилетий? Даже если пробьют завал — обнаружат тут только ее тело, иссохшую мумию, двадцатилетней давности. А то и столетней — кто же его знает, на сколько лет тут эти петли отбрасывают. Или наоборот — она в прошлое углубится. В те времена, когда тут еще и лифта не было. Или самого Джексонвиля… если это работает на одиннадцать лет назад, то может работать и на сотню.

Она смотрит на Другую. Значит это все же — я, думает она. Просто — более ранняя. Потому что ее бот-паук — все еще Алиса Дрейк. Потому что она не знает о станции. Интересно, каково это — жить, зная что есть еще одна такая же как ты? И… как это скажется на социальном рейтинге? Или на друзьях? На семье? Ладно с Алисой — у каждой из них есть по своей подружке. Удобно.

— К сожалению твоя теория не согласуется с данными из Шолохова. — вздыхает шеф-директор, выслушав Венди до конца.

— Почему это? — возмущается Венди: — если мы встретили участников экспедиции…

— Это была разведывательная миссия. На станции — не было женщин. За все время работы станции на ней не было ни одной женщины. Шолохов отказался высылать списки сотрудников военной разведки, которые служили на станции, однако это мы знаем точно.

Глава 17

— Джексонвилл, здесь Бетани Стоун. У вас есть какой-либо способ определить кто из нас двоих — настоящая… нет, неверно… — Бет закусывает губу. Кто из них настоящая? А если — они обе настоящие? Вот просто воссозданы в каком-нибудь огромном инопланетном синтезаторе, атом к атому… ну или если вторая Бетани Стоун — перенесена сюда из параллельной вселенной? Тогда такое понятие как «настоящая Бетани» — вообще теряет всякий смысл, да и звучит обидно — настоящая, ненастоящая. Если она, Бетани хоть на какую-то долю процента допускает что Другая Бетани — тоже испытывает чувства, а не является злобной марионеткой инопланетных захватчиков — то это будет обидно. И немного страшновато. Потому что если есть настоящая Бет, то есть и ненастоящая Бет. Вот как с Алисой-Венди. Права Алисы Дрейк, ее подруги на земле — надежно защищены континентальной Евразийской судебной системой правосудия… а права бота-паука, который самостоятельно провозгласил себя Венди — не защищены ничем. Потому что до сих пор такого никогда не случалось, чтобы боты-пауки становились полностью разумными…

И если подумать, то «ненастоящая» Бетани Стоун сразу же становилась более уязвимой. У настоящей Бетани — есть номер, есть своя комната, своя кровать, свои очки социального рейтинга и она может рассчитывать на свою порцию жиров, белков и углеводов в любой столовой или кафетерии Джексонвиля. А на что может рассчитывать «ненастоящая»? Она посмотрела на Другую, которая стояла напротив, широко расставив ноги и держа правую руку на рукоятке управления огнем гаусс-винтовки. В своем бронированном «Аламо» она выглядела словно массивный Голиаф, прочно вбитый ногами-колоннами в мягкий грунт. Из-за нее — выглядывали камеры слежения бота-паука. Бетани моргнула и подумала, что самое страшное это не то, что у Другой может не оказаться прав колонистки поселения… самое страшное сейчас, если окажется, что это она, Бетани Стоун — на самом деле фальшивка. Не настоящая. И тогда все, о чем говорила Алиса, все о чем думала она сама — будет не просто абстракцией. Это у нее — не будет своей кровати, своего места и своего номера колонистки. Черт, даже сертификаты на технику безопасности и степень квалификации по управлению техникой и те заново сдавать придется… она помотала головой. Боже мой, какая глупость в голову лезет.

— Джексонвилл. — раздается в наушниках, и она поднимает голову. Другая убрала руку с винтовки и прижала лангрифон, выходя в эфир: — я имею в виду… может быть у вас есть возможность определить кто же из нас двоих — оригинальная Бетани Стоун?

— Такой возможности у нас нет. — признается диспетчер спасательного отряда: — пожалуйста сохраняй… сохраняйте хладнокровие. И откажитесь от любых враждебных или агрессивных действий по отношению друг к другу. Мне кажется, что у нас тут у всех массовая галлюцинация, но выяснять это мы будем уже после того, как вытащим тебя из этой дыры, замотаем в теплый плед и вручим тебе чашку с горячим какао. Научные теории подождут, нужно сперва тебя спасти, Бет.

— … это приятно. — признается Бетани и видит, как Другая Бет — кивает в своем шлеме. В этот самый момент ее вдруг подбрасывает в воздух, она слышит грохот, поверхность пещеры под ней трясется, в воздух вздымаются тучи пыли!

Все заволакивает пылью, в эфире слышится треск помех и голос спасателей Джексонвиля — пропадает за этим шумом. Она падает на землю, пытаясь ухватиться за что-то.

— Землетрясение! — слышит она голос Другой на аварийной волне, успевает удивиться тому, что это — землетрясение, тут же не Земля. Скорее — марсотрясение. Долину для Джексонвилля специально выбирали с нулевой сейсмической активностью… что же случилось?

Наконец поверхность под ней перестала содрогаться, и она смогла поднять голову и осмотреться. И ничего не увидела. Поднятая в воздух мельчайшая взвесь пылевом облаком блокировала обзор. Словно в туманном киселе, только красновато-желтого оттенка.

— Здесь Бетани Стоун. — роняет она в эфир на аварийной волне: — все целы? Венди? Алиса? Бет? В смысле — Другая Бет?

— Здесь Алиса Дрейк. Мой бот в порядке. — откликается голос: — никаких повреждений.

— … зараза… я, кажется, застряла! Это Венди, у меня одну ногу камнем придавило! — обеспокоенный голос ее подруги.

— Сохраняй спокойствие. Мне пока ничего не видно, но пыль скоро осядет и тогда я смогу тебе помочь. — говорит Бетани: — не дергайся, а то еще обвалится там что…

— Мне же больно. — отвечает Венди и Бетани безошибочно узнает в голосе капризные нотки. Вздыхает.

— Ты же бот. — говорит она терпеливым тоном, таким разговаривают с детьми и домашними питомцами: — тебе не может быть больно. Это просто сигналы о повреждениях. Ты можешь отключить эти индикаторы если захочешь. У тебя же операционная система стандартная. Отключи информацию о повреждениях и все.

— Тебе легко говорить, не у тебя ногу прищемило этим здоровым валуном! Раздробленные три сустава, степень повреждения восемьдесят пять процентов и… — голос Венди затих. Бетани прислушалась. Пыль вокруг оседала, но делала это чрезвычайно медленно, она по-прежнему видела только кроваво-желтую взвесь, будто в киселе плавала. Бетани протерла визор своего шлема. Бесполезно. Даже когда она руку вперед вытягивала — она не видела собственную руку дальше локтя.

— Венди! — крикнула она в эфир, начиная беспокоиться: — ты там как?

— … оказывается я и правда могу выключить эти сигналы… — задумчиво отзывается Венди: — мне уже совсем не больно. Я вообще все тут могу отключить… и, а вот! — откуда-то раздался негромкий хлопок.

— Венди!

— Все в порядке, Питер Пэн, я умею летать. В смысле — отстрелила я эту ногу к чертям. Все равно толку от нее уже никакого. А ты знала, что у пауко-ботов есть такая функция?

— Не пугай меня пожалуйста. — говорит Бетани: — я за тебя переживаю. И оставайся на месте, пока пыль не осядет. Все равно ничего не видно, блуждать в такой пылище опасно — еще свалимся куда-нибудь. Видели там сбоку обрыв — за сталагмитами? Вниз лететь метров сто наверное… так что прижми свою металлическую попу и не дергайся пока.

— Бетани? — раздается осторожный голос: — Бетани, ты тут? Отзовись!

— Да тут я. — отзывается Бетани: — чего хотела?

— Ты… моя Бетани? Или — нет? Я по голосу вас различить не могу.

— А ты — все еще Алиса? Не Венди? Тогда я — Бетани Венди. — говорит Бет: — Бетани Алисы! Отзовись! — в эфире стоит тишина, прерываемая треском статических помех. Некоторое время она выжидает, вспоминая, когда именно она в последний раз слышала Другую. Получается, что она разговаривала с Другой только до обвала и землетрясения, чем бы оно не было вызвано. Получается, что с момента как пыль поднялась в воздух — она ее не слышала.