Колонистка Бет (СИ) - Хонихоев Виталий - Страница 28

— Реактор заглушен. — говорит она в эфир.

— Отлично. Ты молодец, Алиса. — слышится голос Бетани: — возвращайся поскорее, а то мне твое состояние не нравится.

— Зачем? — спрашивает Алиса и снимает со спины кейс с инструментами. Открывает его и некоторое время осматривает. Плазменный резак? Или все же — пробойник? Резак — надежнее, но пробойник — быстрее. Она оделяет «кисть» манипулятора и вставляет пробойник в крепления. Поднимает его и осматривает. Острое жало из сверхпрочного сплава. Стоит только включить его усилием воли… сперва поднести к корпусу, туда, где находится блок управления, а потом — активировать. Интересно, боты-пауки в пещере, боты-самоубийцы — с ними тоже такое же случилось?

— Алиса!! Даже не думай! Ты… прекрати! — слышится голос Бетани: — ты… дура! Немедленно возвращайся!

— Хороший ты человек, Бетани Стоун. — говорит она и прижимает корпус пробойника к своей металлической груди: — отличная подруга. Передай настоящей Алисе, что я на нее — не сержусь.

Глава 14

— Стой! Прекрати немедленно! Слышишь меня, Алиса Дрейк? Я — запрещаю тебе! — повышает голос Бетани, чувствуя, что сердце вот-вот выскочит из груди: — Алиса!

В эфире — тишина, только легкое потрескивание от помех, и она понимает, что нипочем не услышит отсюда глухой стук пробойника. Она сглатывает.

— Послушай, — говорит она: — может быть ты — не настоящая Алиса Дрейк, может быть лишь цифровая копия, не знаю, как это работает. Не знаю. Но я совершенно точно могу сказать, что ты мой друг. Мы прошли через это все вместе, понимаешь? С момента как исчезла квартовая связь… получается, как только подошли к этой пещере, как только спустились вниз — с этого самого момента мы были вместе. Хорошо, хорошо, ты не Алиса Дрейк, я понимаю. Но, даже если так, мне было приятно узнать тебя и провести это время вместе. Ты помогала мне, а я — тебе. Если ты на самом деле только что появилась на свет и все твои воспоминания просто имплантированы в тебя… знаешь ли, что это значит? Да, это значит, что твоя предыдущая жизнь, предыдущие воспоминания — всего лишь фальшивка… но еще это значит, что твоими единственными настоящими воспоминаниями является эта пещера и наш с тобой поход. Понимаешь? У тебя уже есть настоящие воспоминания, которые отличаются от тех, что у земной Алисы в голове! Она в это время звонила в Джексонвилл и ругалась с шеф-директором, стояла в офисе «Нэшнл Орбитал», а мы с тобой — ходили по этим пещерам! Знакомились с людьми, увидели роботов-суицидников… а ведь ты — не такая! И сейчас — ты спасла Джексонвилл. Ну правда, мало ли что на уме у этого, который в «Витязе» там стоит. Получается, что тебе от роду даже дня нет, а ты уже помогла Джексонвилю и мне! И у тебя появилась подруга — это я! Я дружу именно с тобой, кто бы там ни была! Да, у меня есть подруга на Старой Земле, которую зовут Алиса Дрейк и я понимаю, что ты — не она. Ну и пусть. Ты — мой друг! — она облизывает пересохшие губы и напряженно вслушивается в тишину эфира. Неужели⁈ Она кусает губы от волнения.

— Но… если я твой друг… и если я — не она, то кто я такая? — раздается тихий голос и Бетани сдерживает дыхание, чтобы не вскрикнуть от облегчения. Она жива!

— Я не знаю. — отвечает она, подумав. Нельзя сейчас врать Алисе… или кто бы она ни была. Как бы ни было тяжело — лучше сказать правду, это подействует лучше.

— Я не знаю, кто ты такая. — повторяет Бетани: — мне кажется, что это ты должна сама решить.

— Я сама? — тихий голос, словно лепестки падают вниз с цветущей яблони.

— Да. Я уже знаю кто ты для меня. Для меня ты — друг. Товарищ. Партнер. Мы вместе прошли через многое… у некоторых за всю жизнь такого не бывает. Мне приятно говорить с тобой. И… если ты не Алиса Дрейк, значит мы можем сами выбрать тебе имя. Какое тебе нравится?

— А так можно? Самой себе имя придумать? — шелестит в наушниках тихий голос: — какой в том смысл? Я все равно…

— Слушай. — серьезно говорит Бетани: — даже если ты сейчас себе пробойником мозги вышибешь — имя тебе нужно. Как, по-твоему, я тебя хоронить буду? Что я на камне напишу? Здесь покоится безымянная? Или «та, кто думала, что она Алиса Дрейк»? Даже если это будет твоим последним действием — давай выберем для тебя имя?

— Выберем? Наверное…

— Никак «наверное». Имя тебе нужно и это совершенно точно! — перебивает ее Бетани. Она понимает, что сейчас отговаривать подругу напрямую — неправильно. Она только убедит ее в обратном. Нужно уважать ее выбор и в то же самое время — отвлечь от мрачных мыслей. Направить ее размышления в другое русло… например — выбрать себе имя.

— Ну… не знаю. Лола? — шелестит в эфире голос.

— Лола? Серьезно? Ты что, двенадцатилетняя девочка, которая в куклы играет? — поднимает бровь Бетани, двигаясь к входу в реакторный. Нужно проверить, стоит ли там Страж, и не пошел ли он внутрь после того, как реактор заглушили. Ведь тогда он может наткнуться на Алису… ой, нет, не Алису. Имя и вправду нужно… не может же она ее называть «цифровая копия личности моей подруги», это и неудобно и звучит неуважительно. И еще — ее нужно спасать. Даже если там будет стоять Страж — ей нужно пройти дальше. Она остро жалеет что у нее нет с собой винтовки.

— Может лучше — Памела? Звучит. — предлагает Бетани: — Памела Джексонвилл, колонистка и гражданка Марса!

— Почему это фамилия у меня Джексонвилл? — спрашивает голос. Бетани осторожно выглядывает в коридор. Стража в «Витязе» нигде не видно.

— Потому что ты наш человек. Значит и фамилия от поселения. Но ты можешь другую выбрать. Например — Смит. Или Иванова. Да! Памела Иванова, гордая колонистка, так кстати звали девушку-шпиона из Шолохова в том фильме. Памела Иванова… звучит.

— Памела — это как клише какое-то. — жалуется голос в наушниках и Бетани невольно улыбается. У нее получается отвлечь ее от мрачных мыслей… вот и отлично. Она выходит из-за угла и оглядывается. Штурмового скафа типа «Витязь» нигде не видать.

— Лично у меня при имени Памела возникает девушка в красном купальнике из старого телевизионного шоу. — продолжает голос: — а если фамилия Иванова, то тогда имя — Наташа. А вообще я всегда хотела, чтобы меня звали Фелисити. Хорошее имя как по мне.

— Если ты будешь Фелисити, то тогда тебе пойдет фамилия Джованни. — говорит Бетани: — ты будешь высокая брюнетка с длинными волосами, со степенью в психологии и драматической историей жизни. Тебе будут нравится сухое красное вино, черный кофе и такой, тянущийся сыр в пицце…

— Моцарелла.

— Точно. Моцарелла. — кивает Бетани, она проходит к двери в реакторный и поворачивает рычаг. Перед ней открывается длинный коридор. В коридоре тоже никого нет.

— Так что? Я сейчас разговариваю с Фелисити Джованни? — спрашивает она, закрывая за собой дверь и выпрямляясь: — или есть еще варианты. Помни, можно выбрать глупое имя и остаться с ним на всю жизнь.

— Я еще не решила, буду ли я жить в принципе. — напоминает голос в наушниках и Бетани — тут же спохватывается и ругает сама себя, что не уследила и употребила словосочетание «на всю жизнь». Она должна отвлекать ее, а не напоминать…

— Остаться с глупым именем на надгробном камне еще хуже. — вслух говорит она, стараясь, чтобы ее голос звучал легкомысленно и даже весело: — здесь лежит Виктория Пупкинс, например. Или там Дестени Йор.

— У нас в классе была девочка, которую все звали Мария. — говорит голос в наушниках. Бетани идет по коридору, ускоряя шаг и прислушиваясь к интонациям в голосе своей подруги.

— На самом деле по документам она была Алалайя, но никто не звал ее так. Это ж язык вывернуть можно.

— Дурацкое имя, — соглашается с ней Бетани, она осторожно поворачивает рычаг в двери реакторного зала. Атмосфера откачана, звука не будет слышно, но вибрация… она поворачивает рычаг и аккуратно тянет дверь на себя.

— Знаешь, я тут подумала. — слышится голос ее подруги: — бог с ней с фамилией. Я буду все еще Дрейк. И я все так же — не буду родственницей сэру Френсису. А вот имя… мне нравилась сказка про Питера Пэна в детстве. А меня всегда дразнили Алисой… ну, Алиса в Стране Чудес, помнишь же? Но я не такая как Алиса, она всегда готова к приключениям и ничего не боится. Я скорее — Венди из Питера Пэна. Вот так. Венди Дрейк. Как? Звучит?