Песня Волчьей луны (СИ) - Петровичева Лариса - Страница 12

– Согласен.

– Тогда пусть ваш путь будет ровным и ясным. Идите по нему с терпением, любовью и достоинством, – священник выпустил их руки, и Ирвин вдруг ощутил новое прикосновение: что-то переполненное теплом и нежностью дотронулось до его головы, выметая прочь все темное и горькое. Стало легко – он сделался похож на воздушный шар, невесомый и свободный.

Лети, куда хочешь. В тебе больше нет зверя.

Шнур, который оплетал их запястья, растворился золотым туманом. Арьяна улыбнулась и погладила Ирвина по щеке.

– Кажется, у нас началась новая жизнь, – сказала она. Ирвин кивнул, попробовал подняться – получилось. Арьяна подхватила его под руки, испугавшись, что он снова упадет.

– Да, – ответил Ирвин и не узнал своего голоса, такого растерянного и робкого. – Да, начинается.

***

После церемонии Ирвину стало хуже – священник объяснил, что такое бывает при работе серьезных заклинаний. В госпитале были палаты интенсивного лечения, где размещали особо сложных пациентов. Когда Ирвина из церкви повезли в одну из таких палат, то Арьяна шла рядом с носилками, и в душе не было ничего, кроме усталости.

Все, что случилось за эти дни, будто бы произошло с кем-то другим, а не с Арьяной. Она вышла замуж. Она теперь хармиранская принцесса. Отец, конечно, будет рвать и метать, не такого он хотел, когда отправлял Арьяну из Варандана. Да, теперь, после женитьбы на своей истинной, Ирвин больше не будет оборачиваться – но его дети все равно никогда не получат ни власти, ни влияния, о которых так мечтал король Якоб.

У них ведь будут дети. Ирвин не из тех, кто откажется от своих супружеских прав. Когда его вносили в палату и укладывали на койку, Арьяна вдруг посмотрела на него именно как на мужчину, с которым надо будет разделять ложе, и в глубине души что-то дрогнуло – что-то, похожее на предвкушение.

Об истинных парах она когда-то читала в сказках. Кейди обожала истории о принцах и принцессах, которые встречались и влюблялись друг в друга с первого взгляда. Потом, конечно, их ждали интриги недоброжелателей, козни врагов и всякие преграды на пути к счастью, но заканчивалось все свадьбой, в этом можно было не сомневаться. И однажды Кейди принесла историю про истинную пару, в которой герои сперва не испытывали ничего, кроме ненависти и отторжения, но потом эта истинность пробудила и укрепила в них любовь.

Нужна ли ей любовь вообще? Сейчас Арьяна не знала. Тогда Ирвин был прав, когда сказал, что она устала – ей бы отдохнуть пару дней, успокоиться, принять все, что случилось.

В конце концов, Арьяна всегда понимала, что так будет: ее выдадут замуж за человека, которого она увидит за несколько дней до свадьбы. Значит, надо просто жить дальше.

Когда она хотела уходить, Ирвин придержал ее за руку. Сейчас муть в его глазах окончательно развеялась, он смотрел спокойно и твердо, и Арьяна вдруг подумала, что на самом деле ей повезло. Она не знала, почему такая мысль пришла в голову – просто вдруг стало ясно, что ее муж хороший человек, и они будут жить дальше, уже в своей истории, а не в чужой.

Шейла могла успокоиться. Ее положению ничто не угрожало – впрочем, ей следовало понимать, что однажды князь все-таки должен будет жениться, чтобы оставить Хармиран законным детям. А если она продолжит бросаться на людей с кинжалом, то Киган просто вынужден будет отправить ее куда-нибудь из столицы.

– Спасибо, – негромко, но твердо произнес Ирвин. Арьяна улыбнулась и спросила:

– Как ты себя чувствуешь?

– Намного лучше, – он улыбнулся в ответ. – Теперь все наконец-то исправилось.

– Я рада, – откликнулась Арьяна, не зная, что еще можно сказать. Что они будут жить долго и счастливо, как и положено в сказках? Что звериная суть растаяла навсегда, как тот шнур, который обвивал их запястья?

Ирвин это знал и без нее.

– Киган, конечно, разозлится. Как это вдруг такая скоропостижная свадьба… Нам надо готовиться, через несколько дней нас представят как супругов ваэн Гаверел.

– Мне есть, чего опасаться? – поинтересовалась Арьяна.

– Разве что всеобщего любопытства. Это первый случай обретения истинной пары за несколько веков. Так что будет много разговоров и сплетен, – Ирвин посмотрел так, словно хотел добавить что-то еще. – И я сделаю все, чтобы тебя защитить.

– От разговоров? – неожиданно для себя самой Арьяна дотронулась до его щеки и тотчас же опомнилась и убрала пальцы.

– От того, что люди на виду всегда привлекают ненужное внимание, – ответил Ирвин и дотронулся до своего горла. – Вижу, Шейла уже выразила тебе свое почтение.

Кожу под пластырем немедленно начало саднить. Арьяна кивнула. В коридоре послышались шаги и негромкие голоса – санитары торопливо несли новых маленьких пациентов, и надо было выходить из палаты и браться за работу.

– Мне пора, – сказала Арьяна, и Ирвин, мягко сжав ее пальцы, произнес:

– Береги себя. Не обещай, хотя бы попытайся.

На то, чтобы сделать уколы всем хармиранским детям, которых привезли в генеральный госпиталь, ушла неделя. Все это время Арьяна провела там – спала в ординаторской, проверяла выздоровевших детей, которых приводили к ней на осмотр, проводила ежедневные планерки с врачами и медсестрами. Когда Ирвину удавалось с ней поговорить, он отмечал ее бледность и что-то еще, похожее на желание быть от него подальше.

Когда половину жизни ты проводишь в облике животного, то поневоле начинаешь присматриваться к чувствам людей и понимать их лучше, чем они сами понимают. Брак был для Арьяны чем-то вроде медицинской операции – ее провели успешно, больному сделалось лучше, и он теперь может идти своей дорогой и не маячить возле кабинета врача. Теперь у всех свои заботы и дела.

“Такие девушки, как Арьяна ваэн Гаверел, сами выбирают свою судьбу”, – подумал Ирвин – стоя в холле госпиталя, он увидел Арьяну, которая прошла в один из кабинетов, сопровождаемая толпой журналистов со всего Хармирана. Она сама выбрала профессию – родители наверняка упирались, принцессам не положено быть медсестрами. И мужчину себе она тоже хотела выбрать сама, а не по воле короля Якоба или судьбы.

Ирвин спокойно сидел в коридоре, дожидаясь окончания пресс-конференции – потом, когда журналисты стали расходиться, он заглянул в кабинет: Арьяна говорила с каким-то типом из “Большого времени” и выглядела очень воодушевленной и энергичной. Она была человеком на своем месте, и Ирвин знал, что это дорогого стоит. Принцесса перевела взгляд со своего собеседника в сторону двери, увидела Ирвина и будто бы опустила непроницаемую завесу на лицо, сделавшись спокойной, вежливой и очень отстраненной. Она была здесь и в то же время словно улетела в какую-то далекую неизведанную страну. Не дозваться, не догнать.

Журналист покосился в сторону Ирвина и все понял правильно. История полукнязя еще не просочилась в газеты, но разговоры уже ходили – не на все ротки можно накинуть платки. Цепко глядя ему в лицо, журналист попрощался с принцессой и был таков – возможно, помчался обдумывать новую статью о феномене истинной пары. Арьяна устало провела ладонями по щекам и взглянула на Ирвина уже мягче. Тот закрыл за собой дверь, опустился на свободный стул и сказал:

– Устала.

Арьяна кивнула. Усмехнулась.

– Хотела сегодня поехать куда-нибудь в приличное место. Принять ванну и выспаться. Похоже, у нас тут уже последняя партия пациентов, всем сделали уколы… – она вздохнула и добавила: – Честно говоря, не пойму, на каком я свете.

Ирвин улыбнулся. Самое интересное только начиналось. В ближайшее время Арьяну будут чествовать как спасительницу Хармирана, но все знают, сколько стоит уже оказанная услуга. Через полгода Хармиран лишится Валианского полуострова, и тогда на Арьяну будут смотреть совсем иначе – как на часть плана короля Якоба, который устроил эпидемию в соседнем государстве и сумел оттяпать кусок территории в качестве благодарности за спасение детей.