Лечить нельзя помиловать (СИ) - Логинова Александра - Страница 13

Тюремное начальство, озадачившись потерей лейтенанта, – ушибленный башкой об нищего, тот прямо с дежурства уехал жить в лес, – хотело было вздернуть собаку-оборванца. Но конвой, сопровождавший осужденного, вывел его из тюрьмы и снабдил на дорогу деньгами. Расследование вопиющей служебной халатности принесло удручающие результаты: никто не пеленал волю конвоиров, не околдовывал и даже не подкупал. Просто мужики имели неосторожность сказать висельнику пару слов и услышать ответ.

– Раз в два месяца Божественный Оракул возвращается в королевский дворец, привозя рукописи собственного сочинения для личной библиотеки правящей династии. Я устрою вам встречу.

– Зачем?

Через неделю после памятного события бродягу вернули в столицу – он успел смыться в пригород, идя на поводу у пустого желудка. С величайшей осторожностью побирушку допросили и узнали, что все неприятности настигали оборванца в до боли благородные моменты. Пытаясь спасти ребенка от падения с речного обрыва, нищий свалился в реку сам. И был очень удивлен, что остальные взрослые не кинулись на помощь тонущему мальчику, внезапно оказавшемуся на берегу. Еда, которую он отобрал у пенсионера, была испорчена и грозила старику летальным исходом. А драка с горожанами и вовсе спасла девушку от насилия – бродяга увидел, как толпа подвыпивших юношей зажала в темной подворотне юную блондинку и совершила грязное насилие. Только сама блондинка об этом не знала, успев убежать в начале потасовки.

«Фантомные видения», как позже окрестили этот феномен маги-ученые. И до того сильными и яркими они были, что за несколько лет бродяга взлетел на социальной ракете до титула придворного провидца, а еще через десятилетие стал Божественным Оракулом, о чьем здоровье целители трепетно беспокоились. Сейчас дедушке перевалило за сто двадцать лет, но видавшие его дают максимум семьдесят.

– Святой Провидец много путешествовал последние пятьдесят лет. Объездил не только все уголки нашего мира, но и посетил прочие измерения. Полученная степень кандидата маго-хронологических наук позволяет ему изучать самые трудные и загадочные фолианты, написанные учеными. Уверен, он подскажет нам выход. Осветит темную тропу незнания лучом божественного проведения.

Заманчиво, подагра его одолей. Если у меня и есть тайная мечта, то она проста до ужаса – приходить к компромиссу с пациентами. И отмена божественных сделок поможет достичь взаимоприятного консенсуса гораздо эффективнее. Вдруг гвардейский хитрован прав, и я смогу улучшить свой талант?... А если нет, никто не заставит меня силой выйти замуж за Клода, что бы он там себе ни воображал. Быть невестой маркиза – это неоспоримое право посещать королевскую библиотеку, где, помимо работ Провидца, хранятся любопытнейшие труды личных целителей правящего дома. Я многого добилась сама, но добьюсь еще больше, ознакомившись с монографиями великих практиков. Стану уникумом и заработаю на собственный особняк с великолепным ремонтом и охраной.

Только дверь отмою сначала.

– Эрла Алевтина? – в окошко глухо постучали. – Я записана на прием.

– Конечно, мисс, проходите.

«Тошнота, болезненный живот, общая слабость», – глаза пробежались по карточке пациентки двадцати четырех лет. Кажется, я знаю, с чего начнется новый рабочий день, и от этого на душе подозрительно хорошо.

– Поздравляю, миссис Найтингейл, у вас будет мальчик, – невольно улыбаясь, я убрала ладони с плоского женского живота.

Эмбриональный срок еще сравнительно небольшой, но первый триместр успел минуть, догнав пациентку токсикозом на двенадцатой неделе. Миссис Найтингейл лежала на кушетке с круглыми от шока глазами и никак не могла принять новость. Частое явление при незапланированной беременности, вызывающее у меня только мысленный смешок – а чего они ждут, принципиально не предохраняясь?

– Как же так? – потрясенно прошептала девушка, автоматически прикрывая живот ладонью. – Двенадцать недель? То есть три месяца?

– Да. Муж осведомлен о ваших недомоганиях? – на лицевую сторону амбулаторной карты клеим желтую полосочку, знак будущей роженицы.

Для них у меня отдельный стеллаж, где любовно хранятся самые точные сведения пренатальной диагностики. Чуть левее – детский стеллаж с четырьмя полками: новорожденные и младенцы, ясельный возраст, дошкольники и младшие школьники и подростки. Пожалуй, это самый большой шкаф, ибо взрослые могут перебиться обезболивающим, а детей берегут. Скоро он тоже пополнится юным мистером Найтингейлом. Интересно, каким будет этот бутуз? Сейчас плод здоров и развивается без патологий, здоровье будущей мамочки тоже в норме. Легкий недостаток витаминов и минералов, объясняемый повышенным расходом «строительного материала» для формирования плода. Кальций, железо, цинк, магний, несколько базовых элементов, и недомогания как рукой снимет. А если нагрянет обострение хронических заболеваний у самой миссис, то всегда можно обратиться ко мне.

– Нет. Как мне прервать беременность? – всхлипнула пациентка.

Я замерла с поднятой рукой. Та-а-а-ак…

– Вы уверены?

Настроение стремительно скатилось обратно на отметку «корректный профессионализм». Искусственное прерывание беременности в Объединенном королевстве не преследовалось законом, но и не шибко одобрялось. А замужняя девушка и вовсе может сделать аборт только по медицинским показаниям или с дозволения мужа, в остальных случаях – подпольно. И расценивается такая услуга как мелкое правонарушение, покрываемое штрафом. Крайний срок для миссис Найтингейл еще не минул, здесь прервать беременность можно вплоть до четырнадцатой недели.

– Уверена, – нервно кивнула она, не убирая ладони от живота. – Я… Я хочу прервать беременность.

– Могу я поинтересоваться причинами вашего желания?

Задыхаясь от волнения, Анжелина Найтингейл поведала банальную историю: замужем она всего несколько месяцев и еще не успела познать радостей супружеской жизни, как и обжиться в доме свекров. Мать мужа и без того относилась к невестке без пиетета, рассчитав служанку и взвалив её обязанности на нового члена семьи. «Интересное положение» нисколько не улучшит дела будущей мамочки, лишь обременит ежедневный труд. Сложно стирать килограммовые простыни и мыть поросят, будучи на сносях.

– Она и ребенка ублюдком назовет, – разрыдалась пациентка. Пачка носовых платков перекочевала на стол. – Совсем мне жизни не даст!

– С чего вы взяли?

– Матушка… Нет, извините, не могу! Эта женщина, вовсе не моя мать, родила Генри спустя сотни попыток забеременеть на четвертом году брака. Она никогда не поверит, что у нас получилось зачать в первую брачную ночь.

– Но ведь можно доказать отцовство даже внутриутробно, – растерялась я.

– А еще можно подкупить лекарку, извините, конечно. Не хочу всю жизнь отмываться от клейма блудницы, не хочу приводить ребенка в этот дом, – крупные слезы полились с удвоенной силой.

Несмотря на сложные отношения со старшим поколением, мужа Анжелина любила. Признавала его легкую бесхребетность, но легко прощала ночью на простынях. А днем сражалась с огнедышащим драконом, именуемым свекровью. На редкость ворчливой особой была эта дама, постоянно шпыняя обеих невесток. И как быть? Моё сочувствие можно черпать половником, вынашивать дитя в таком стрессе – дело рискованное и неблагодарное. Более того, пациентка сама выразила желание прервать беременность, и формально у меня нет права ей отказывать, а морально – нет права разубеждать.

Но женщина, желающая избавиться от ребенка, никогда не станет украдкой гладить живот.

– Миссис Найтингейл, чего вы хотите на самом деле?

В глубоко посаженных глазах заплескалась боль. Анжелина молча заплакала.

***

С уходом пациентки накатила меланхолия. Следующий прием назначен на завтра, чета Найтингейлов придет вместе, чтобы дать согласие на процедуру и реализовать свои репродуктивные права. В моей целительской практике было всего две подобные манипуляции, и обе по серьезным медицинским показаниям, когда сражаешься за женщину не на жизнь, а насмерть, отвоевывая ее у летального исхода. В таких ситуациях я говорю только одно: «Раздевайтесь, будет не больно». Ни маме, ни малышу, ни отцу… Даже мне не будет.