Симфония теней (СИ) - Злобин Михаил - Страница 13

— Как скажете, экселенс…

Лиас почтительно поклонился, хотя обычно пренебрегал подобными церемониальными жестами. А после оставил меня наедине с невесёлыми думами.

Ну посмотрим, чего стоят твои люди, Вердар. А заодно и ты сам…

Укрывшись вместе с Насшафой и Безликими под куполом-невидимкой, я наблюдал за Фаренхолдом. От нас до крепостных стен было каких-то полторы сотни метров. Но защитники под покровом «Мантии» не могли нас заметить.

Сегодняшней ночью вокруг города полыхали сотни костров. Пламя освещало все подступы к городу, а ворота были наглухо закрыты. Чертовы темноликие быстро смекнули, что в Медесе творится нечто недоброе. А потому предусмотрительно приготовились к обороне. За пределы укреплений они выгнали больше сотни человек, чтобы те поддерживали многочисленные огони. Судя по скромным нарядам, этими бедолагами были простолюдины. Обычные жители Фаренхолда. Алавийцы понимали, что в этой части света им некого бояться, кроме белых дьяволов. Стало быть, они собирались пустить всех этих горожан в расход. Швырнуть их на растерзание тварям, будто мясные обрезки стае голодных волков.

Но на беду иноземных захватчиков, я тоже готов принести жертву. И куда более кровавую…

— Насшафа, пусть твой брат начинает, — приказал я.

Абиссалийка что-то рявкнула своему ручному шаксатору, и тот стал выписывать замысловатые фигуры костяным хвостом. Безликие невольно затаили дыхание, ожидая, когда безумство битвы разорвёт покой тихой ночи. Первые горбатые силуэты асшатари показались в мерцающем свете костров с южной стороны. Огонь пугал их и злил. Он им не нравился. Но твари всё равно шли, подчиняясь воле своих хозяев.

— А-а-а-а!!! Демоны-ы-ы! — заорал кто-то из выставленных за городские стены простолюдинов.

— Бежи-и-и-им!

В полуночной тишине их крики разнеслись далеко. Они ширились и множились, подхватываемые десятками глоток. И вскоре вся команда хранителей огня стремглав помчалась к воротам. При виде убегающих людей в отродьях пустошей взыграли заложенные верховным отцом инстинкты. Они хрипло заревели и кинулись догонять добычу, пускаясь в устрашающий неровный галоп.

Вот на южных стенах наметилось оживление. Алавийцы пустили первый залп стрел. Большинство из них воткнулись в землю. Часть засела в шкурах солдат улья. А некоторые и вовсе угодили в улепетывающих крестьян.

Я видел, как одного несчастного ранили в бедро. Он этого поначалу даже не заметил, ничуть не снизив скорость. Но через десяток шагов споткнулся. Простолюдин поспешно встал и захромал за своими товарищами, но очень скоро его настиг один из асшатари. Острозаточенный костяной отросток врубился бедолаге в правое плечо, прошел до середины спины и застрял около позвоночника. Кровь, кажущаяся в свете костров черной, обильным фонтаном выплеснулась из раны. А тварь буднично стряхнула труп со своей конечности и заспешила дальше.

Со стен уже сыпался полноценный дождь из стрел. Однако толстокожим отродьям он причинял лишь небольшой дискомфорт. Они дергались, когда их шкуры расцветали десятками белых оперений, но боеспособности не теряли. Скорее даже наоборот, становились еще злее.

Убегающие крестьяне уже достигли городских ворот. Они ломились в створки, давя и топча друг друга. Но иноземные захватчики не спешили открывать им. Отчаянные крики рабочих с нашей позиции было слышно очень хорошо. Вопли пронзительным скрежетом царапали мои барабанные перепонки, вынуждая гневно стискивать кулаки. Совесть яростно бесновалась, требуя сделать хоть что-нибудь. Но холодный разум безжалостно душил её. Душил и приговаривал: «Они уже обречены. Смирись».

Торжествующий рёв разнёсся над равниной, когда асшатари на полном ходу кинулись рубить на куски простолюдинов. Запах крови и жажда убийств настолько вдохновила тварей, что они не обращали внимания ни на стрелы, ни на падающие сверху камни, ни даже на льющийся кипяток. Сейчас их занимало только одно — бойня.

Несчастные крестьяне полегли под изогнутыми костяными косами порождений ночи за считанные минуты. Отродья их стоптали как молодую поросль. Теперь перед самыми воротами образовалось багряное болото, в котором асштатари вязли, как в неглубокой трясине.

И в этот момент активизировался вражеский милитарий. К сожалению, никто из нас не успел заметить, откуда он запустил чары. Ослепительный столб огня просто ударил в скопление абиссалийских созданий, превращая их в живые факелы. От болезненного рёва содрогнулся сам воздух. Насшафа напряженно нахмурилась и закусила губу, явно переживая за солдат своего улья. И тут я отдал вторую команду.

— Отправляй остальных.

Красноглазая вздрогнула, словно успела позабыть, что стоит здесь не одна. А потом вновь обратилась к своему шаксатору.

Что ж, примерное представление о тактике защитников я получил. Альвэ не изобрели ничего принципиально нового, а действовали строго по осадной науке. Теперь дальнейший исход штурма будет зависеть от количества магов, сидящих за стенами. И от того, как быстро мои Безликие их нейтрализуют.

Новая волна тварей, выскочившая уже с востока, кажется немного удивила алавийцев. Они никогда не видели, чтобы кьерры использовали даже такие примитивные тактические хитрости. Всё что умели белые дьяволы — это наваливаться всем скопом или сидеть в засаде. Однако молдегары на стенах перегруппировались невероятно быстро. Не истекло и минуты, как в восточном направлении тоже полетели стрелы.

Половина орды, подчиняющаяся Насшафе, действовала уже иначе, нежели толпа чудищ её братца. Тут асшатари, как и в схватке в военном лагере Рожденных для битв, служили живыми щитами, прикрывая проворных шаксаторов. Так ночным существам удалось добраться до укреплений, практически не получив серьезных повреждений. А затем разведчики кьерров принялись карабкаться по отвесным крепостным стенам, словно уродливые скорпионы.

У более тяжелых солдат улья с этим дела обстояли гораздо хуже. Они с трудом крошили кладку и пробовали втыкать костяные отростки между каменными блоками. Но двигались они так медленно, что защитники без малейших усилий сбивали их камнями. А вот попадать по юрким шаксаторам было не так уж легко. Поэтому хвостатые отродья быстро взобрались до самого верха и… И все там полегли. Молдегары, конечно, тоже понесли первые потери. Ведь ловкие твари, вооруженные ядовитым жалом на гибком подвижном хвосте, в ближнем бою были чрезвычайно опасны. Однако закрепиться за парапетом у них всё равно не получилось. При первых признаках продавливания обороны среди черных плечистых фигур появились уточенные крылатые силуэты. В бой вступили Девы войны…

Движения алавиек были безукоризненны и экономны. Они разили и грациозно уклонялись от атак тварей, словно искусные танцовщицы. Каюсь, но я сам залюбовался их пластикой, хищным совершенством и невероятной слаженностью действий. На их фоне даже Рожденные для битв смотрелись зелеными новобранцами, потому что здесь чувствовался совсем другой уровень. Это была живая демонстрация превосходства высшей расы над быстроживущими людьми. Само воплощение столетий боевого опыта…

Девы войны уничтожали шаксаторов, как самых обычных диких псов. Они рубили их мечами, протыкали копьями и сталкивали вниз, не получая ни единой царапины. Разведчики белых дьяволов оказались абсолютно бессильны против алавиек. Возможно, в связке с асшатари они бы и продержались дольше против темноликих воительниц. Но твари-стражи пока никак не могли преодолеть трехметровый рубеж высоты. А у основания стен уже копошилась изрядная такая кучка израненных отродий, многие из которых не могли подняться на переломанные конечности.

А тут на восточную стену подоспел еще и маг… Я очень хорошо рассмотрел его фигуру, накрытую защитной полусферой. Он стал творить какие-то невиданные ранее мной воздушные лезвия и пускать их поверх парапета. Заклинания пролетали, легко кромсая кьеррских чудищ. А вниз падали только кровавый дождь, отсеченные головы, хвосты и располовиненные тела. При этом купол всякий раз исчезал на короткое мгновение, когда колдун творил атакующие чары.