Князь Алтайский (СИ) - Костин Константин Александрович - Страница 28

— Начинать?

— Начинай, — по-доброму улыбнулся отец Руслан, только морщинки вокруг глаз разбежались.

Я вздохнул, взял посох в обе руки и ударил им о землю. Только чавкнуло. Стиснул пальцы на посохе, бросил взгляд на расстилающуюся передо мной землю…

И расхохотался:

— Да! Да!!! ДАААА!!! Все эти земли теперь — МОИ!!!

1

Запомните, детишки, кхе-кхе… Вот примерно так я обращусь к своим внучатам, когда стану винтажным газогенератором и буду сидеть в кресле-качалке, накрытый пледом и плести байки о том, каким лихим парнем я был в юности. Для этого я даже найду себе в Руси семнадцатого века качалку и плед.

Так вот, скажу я внучатам, запомните, детишки — если какой-то совершенно незнакомый человек ни с того ни с сего хочет вас облагодетельствовать, подарить вам что-то совершено бесплатно или же совершенно бескорыстно помочь — беги от него сразу же, не оглядываясь. Ибо, бескорыстные помощники, конечно, в нашей жизни встречаются, но гораздо, гораздо реже, чем пройдошливые мошенники. Поэтому, если ты получаешь что-то бесплатно, значит, купили тебя. Или, как говаривал мой двоюродный дядя, начинавший свой бизнес в лихие девяностые: «Если ты не понимаешь, кто в схеме лох, значит, лох здесь — ты».

Разумеется, я ни на грош не поверил внезапно объявившемуся «отшельнику». До Руси — тысяча верст на хромых собаках, здесь туда-сюда бродят телеуты, джунгары и детишки Эрлика, мать их вместе с папой — а тут преспокойно обитает старик-отшельник, решивший всенепременно помочь одному заблудшему боярину обрести огромную вотчину, аж больше государства. Ни за что, просто так, по доброте душевной. Да еще вот прямо сейчас, потому что иначе не успеем, поэтому бежим, боярин Викентий, быстрее, а то все пропадет. Это, кстати, еще один признак мошенника — если тебя дергают, кричат «Быстрее, быстрее», не давая ни подумать спокойно, ни с родственниками-друзьями пообщаться — значит, тебя разводят.

Ну и помимо прочего — я, в конце концов, подьячий Разбойного приказа. А нас там учили и учили как следует. В частности — наблюдать и делать выводы из наблюдаемого.

Старик-отшельник? Почему в красном углу, том, что напротив печи — ни одной иконы? Да и вообще в избе икон нет.

Возле избы — ни сараюшки, никаких построек. Откуда в печи — тушеная баранина, где он ее взял?

«Отшельник» представился «отцом Русланом». Хорошее имя, замечательное имя… только его нет в святцах и священник или монах носить такое имя не может.

Ну и самое главное доказательство — выражение лица «отца Руслана».

2

На лице «отшельника» красовалось характерное выражение.смесь непонимания, обиды и досады, в общем — выражение лица мошенника, который неожиданно понял, что трюк не удался.

— А… Викентий… Ты же не обратился к Источнику…

Я улыбнулся:

— Верно, не обратился. Вопрос — откуда это знаешь ТЫ?

К Источнику я действительно не обращался. По нескольким важным причинам.

Во-первых — чтобы обратиться к Источнику, нужно, что он был в активном состоянии. А мой в настоящий момент свернут и спрятан в тайнике. Потому что подходящего места для его хранения я еще не оборудовал. Мой чародейный холоп еще роет землю как крот.

Во-вторых — я читал записки прадедушки Северьяна, те самые, которые открываются только кровью наследника рода Осетровских. И там подробно рассказывалось, как боярин получает вотчину. В принципе, точно так же, как и рассказал мне «отец Руслан» — встать в центре своих будущих владений, обратиться к Источнику, объявить окружающие земли своей вотчиной… Все верно, да. Только говорят, что дьявол прячется в мелочах. В момент обретения вотчины боярин пропускает через себя всю силу своего Источника. И если он пожадничает, захочет отхватить себе земельки побольше и не наткнется в своем желании на ограничивающие пределы других вотчин, то… Умрет. Вот как я умер бы, послушайся я совета доброго старца.

И в-третьих…

Я ведь учился в школе. И на уроке литературы мы читали рассказ Льва Толстого «Много ли человеку земли нужно». В котором описывалась как раз такая ситуация — человеку предлагают земли «сколько хочешь», но при условии, что он успеет оббежать свои будущие земли за день. И человек тратит на этот безумный бег все силы и, в конце концов — умирает. Похоже, да? Вот именно эта история мне и вспомнилась, как только «старец» заговорил о земле. Мелькнула у него в речи характерная такая фразочка «…в вечное владение…». В вечное владение, как известно, можно только вполне определенную площадь земли получить. Два квадратных метра, чтобы на могилку хватило.

А еще я хорошо помнил, КТО в тот рассказе предлагал землю.

Тот, кто вполне мог притвориться кем угодно.

Тот, в чьем жилище совершенно точно не могло оказаться ни одной иконы.

Тот, кого перекосило от одного упоминания Бога.

«Отец Руслан» попытался было что-то сказать, но я не дал ему такого шанса. Перебросил посох в левую руку, а правой размашисто перекрестил «старика-отшельника» и выкрикнул:

— Сгинь, рассыпься!

И старик…

Рассыпался.

3

Крохотные искорки, все, что осталось от «старца», пролетели облачко по ветру — и растаяли. Я посторонился, чтобы случайно их не коснуться и сплюнул на то место, где только что стояли ноги…

Беса, разумеется.

Мелкого, конечно, более сильный, я думаю, не палился бы на мелочах, вроде тушеной баранины или постоянной путаницы, как же ко мне обращаться. Сильного беса я, подозреваю, не смог бы и вычислить, ну, до момента, пока он не всплыл бы со своим супер-выгодным предложением…

Я поднял голову к небу, посмотрел на летящие по весенней лазури клочки облачков — и взвыл. Так, что от деревьев отделились и рванулись ко мне напуганные стрельцы.

Мало мне того, что за мной охотились оборотни. Мало мне того, что нужно договариваться с телеутским князем. Мало мне того, что тут как у себя дома бродят джунгарские отряды. Мало мне того, что здесь завелись неизвестные дети Эрлика, разогнавшие всех людей…

Тут еще и бесы завелись!

Стоп.

А эти самые бесы — не есть ли те самые дети Эрлика? Может, это они всех и разогнали?

3

— Навряд ли, — задумчиво погладил бороду мой священник, — мелкие бесы настолько сильно напугать людей не смогли бы. В конце концов, телеуты, пусть и не истинной веры, но как бороться с нечистью — знают. Я думаю, Викентий Георгиевич, здесь все наоборот — бесы не прогнали людей, а пришли туда, откуда ушли люди…

Я посмотрел на Диту, тоже присутствовавшую при нашем кратком совещании на тему «Что за пиндец здесь творится⁈». Моя бесовка еле заметно кивнула. Ну да, я и сам вспомнил, и из ее рассказов и вообще — бесы по каким-то своим бесовским причинам предпочитают для заселения не просто любое место, а именно — брошенное людьми. Как сказал не помню кто: «Где человек не живет — немудрено кому другому поселиться…». Опустевшая деревня, брошенный дом — мы потом проехали мимо дома «отшельника», там были только полусгнившие развалины -да даже оставленная церковь. А тут — целая брошенная земля, огромная территория, заселяйся — не хочу…

Я испытал острое желание снова взвыть. Нашел, называется, тихий и спокойный уголок, подальше от царя и боярских интриг… Верните меня взад!

— Что делать, чтобы такого больше не повторилось? — хлопнул я ладонью по столу, подытоживая сказанное. Да, у меня уже завелся стол для совещаний, представляете? Более того — есть даже помещение, в котором этот стол стоит. И то, что у этого помещения еще нет крыши, и по стропилам над нашими головами скачут плотники — право такая мелочь. Если б вы знали, как мне надоело спать в повозке и мыться в снежной бане…

Глаза священника сверкнули фанатичным блеском: