За труды и отечество (СИ) - Савинков Андрей Николаевич - Страница 10

Александр с трудом поднял каменную руку и с интересом рассмотрел ладонь. Ладонь была явно не «его», уж рисунок венок, всяких складок, морщин и конечно же шрамов мужчина на своем теле вполне мог бы узнать. Тут неизвестный скульптор явно схалявил — рука была гладкой лишь с небольшим намеком на рельеф. И ощущалась странно… Как будто чужая, что с другой стороны было совсем не удивительно, ведь Серов просто «занял» место внутри статуи.

Оживление стоящего у алтаря каменного истукана меж тем оказалось замечено собравшимися. Экзальтированные крики стихли в помещении на секунду воцарилась звенящая тишина. Было буквально слышно, как сквозняки, гуляющие по явно старому зданию, играют с огоньками свечей.

— Ну и кто тут меня звал, черви навозные? — Немного освоившись в «новом теле» Серов сошел с постамента и приблизился к одному из культистов. — Кто вы такие? Кто вас надоумил принести мне… МНЕ! ЧЕЛОВЕСЕКУЮ ЖЕРТВУ!

Сомнений теперь уже не оставалось, та темная отвратительная на вкус сила, которая в мгновение захлестнула его сознание, была ничем иным как результатом жертвоприношения. Александр даже внутренне содрогнулся, представив себе такие регулярные жертвы. Если от одной убитой в его честь девушки ему чуть крышу не снесло, страшно даже представить, в кого можно превратиться, получая такие «подарки» регулярно.

— «Хотя конечно, объем влитой силы поражает, никакие коллективные молитвы и добрые дела „во славу“ и рядом не стоят, не удивительно, что столько различной степени пакостности сущностей жертвы любит, дармовая сила она такая».

— Владыко! Владыко! — Внезапно отмер один из балахонистых культистов. Черные одежды неожиданно напомнили Александру эпизод с попаданием его самого в этот мир, отчего, казалось бы, и так отвратительное настроение испортилось еще сильнее. — Прими жертву! Дай нам сил!

Не обращая внимание на заданные раннее вопросы, самозваный последователь бросился в ноги Александру — статуе, временно выступавшей его вместилищем — и продолжил причитать о жертве, силе и прочем бреде.

— Где мы находимся? — Не обращая внимания на крики граф просто ухватил павшего ниц мужика за шкирку и с неожиданной легкостью поднял перед собой как нашкодившего котенка. То ли у статуи не было ограничений по силе, то ли это божесвенные возможности так проявлялись, но веса мужчины Серов просто не почувствовал.

— Это город Синтос, Владыко, — слегка заикаясь ответил культист.

— Синтос… — На секунду задумался Александр, — это тот, который на южной границе Ветлана, не далеко от герцогства Тавар?

Карту континента попаданец знал не так чтобы очень хорошо, но относительно близкие населенные пункты, с которыми еще до эпидемии имелись торговые связи, помнил. Синтос был совершенно невзрачным городком, выросшим вокруг пограничной крепости и жил с торгового пути, идущего в обход Авенбурга. Таварские герцоги не будь дураками на въезжающий к себе товар накладывали более чем существенную пошлину, и не важно, собираешься ты его продавать внутри страны или идешь транзитом. Поэтому имелся и путь из Ронделийского Царства в Игел через этот самый Синтос в Ветлане для тех, кто платить герцогские пошлины не хотел. Ну а кроме данного факта Александр про этот населенный пункт собственно ничего и не знал.

— Да, Владыко.

— «Вот это меня закинуло, километров шестьсот-семьсот на северо-запад. Нихрена ж себе полеты во сне и наяву», — подумал Серов, а вслух переспросил. — Кто вас надоумил, черви, что принести мне в жертву человека — будет хорошей идеей? Я вас всех за такую гадость уничтожу, как тараканов раздавлю.

Один из одетых в балахон участников жертвоприношения видимо понял, что что-то пошло не так и подхватив полы своего одеяния без оглядки стартанул куда-то в сторону выхода из помещения. Стартанул и буквально взорвался кровавыми брызгами, разлетевшись на мириады, размером со спичечную головку кусочков. Александр почувствовал, как часть переполнявшей его энергии ушла, оставив после себя очень неприятное ощущение.

— Еще кто-то побегать желает? Нет, тогда отвечаем на мои вопросы! — Кажется, подобная демонстрация силы остальных участников всего действа немало впечатлила. Во всяком случае никто больше убегать не пытался. — Кто вас познакомил с верой в меня?

О том, что его культ уже вырвался за пределы Вольных Баронств, Серов знал. Ощущал тонкие связующие нити, уходящие куда-то далеко на север и запад, впрочем, без подробностей, так далеко чувствительность его силы не распространялась. И вот понимание, что основы заложенного им учения могут так просто извратить, начать реально приносить жертвы и творить всякие непотребства его именем… Пугало.

— Я не знаю его имени, он называл себя Амадом, — Александр сделал мысленную зарубку уточнить у Никары имеется ли у нее такой человек.

— Рассказав тебе о вере в меня, этот Амад дал тебе священный знак?

— Нет, он сказал, что знак нужно заслужить, принеся тебе, Владыко, жертву.

Мужик в балахоне — капюшон съехал на одну сторону, открывая взору божества лысеющую голову небогатого горожанина, судя по всему, лет сорока с неприятными бегающими поросячьими глазками и кривыми зубами — уже окончательно понял, что попал, и в перерывах между ответами начал противно подвывать на одной ноте. Умирать ему очевидно не хотелось, хотя, судя по распластанному на жертвенном алтаре телу, никакого пиетета перед бесконечной ценностью человеческой жизни культист глобально не испытывал.

— «Плохо» — Все «бесконечности» несли на себе отпечаток того, кто их передавал дальше по цепочке, поэтому при необходимости так можно было бы отследить предателя. А в том, что это была натуральная, заложенная под него бомба, Серов уже практически не сомневался. В слух он, однако, спросил другое, — много вас? В вашей ячейке? Есть еще кто-то, кто здесь не присутствует?

— Н-нет, — голос лысого культиста дал петуха, а в воздухе неожиданно запахло говном…

— Простите нас, Владыко, — видимо поняв, что такими темпами они все тут сдохнут, другой балахонистый бросился статуе Александра в ноги, но тут же словил каменной ступней пинок в противоход и, издав неопределённый звук, поломанной куклой отлетел на несколько метров к дальней стене.

— Никому не двигаться! Ты слышишь меня?

— Да, Владыко, — еле слышно ответил лысый засранец.

— Почему вы решили жертву приносить именно мне, а не любому другому богу? — Последовал следующий вопрос.

— Владыко, вы единственный действующий бог на континенте, который действительно являет последователям свою силу, — пока лысый «ушел в перезагрузку» на вопрос ответил еще один культист, который до этого, кажется, вообще не шевелился. Из пяти человек, которые изначально учувствовали в ритуале, двое уже отправились на свидание в Богами — как бы странно не звучал этот эвфемизм в данной ситуации — один с самого начала упал в обморок, засранец впал в прострацию и получается, что у Александра остался только один доступный собеседник. — До нас дошли слухи о том, что ваша сила помогла людям справиться с недавней эпидемией, остальные же боги остались глухи к просьбам своих последователей.

— И поэтому вы, придурки, решили принести человеческую жертву? Богу, который «прославился» лечением больных и помощью страждущим? У вас в голове говно вместо мозгов? — Последний вопрос был явно риторическим, поэтому балахонистый даже не попытался на него отвечать. Серов подумал немного и продолжил вопрос. — Много в городе людей, которые считают меня своими последователями?

— Н-не очень, Владыко, — этот культист тоже начал заикаться от волнения и страха. — Несколько десятков.

— Есть среди них нормальные люди? Которые точно не будут замазываться этой гадостью? — Серов ткнул каменной рукой в сторону лежащей на алтаре жертвы. — И что это за девушка? Вы же не первую попавшуюся бабу на алтарь потянули?

— Это девушка — младшая дочь начальника городской стражи, — уже понимая, что правда может расстроить божество, но все равно не решаясь соврать, ответил неудачливый культист. — Мы хотели поймать какую-то магичку посильнее или дворянскую дочь, но не получилось. А получилось только ее.