Красная дорама (СИ) - Кащеев Денис - Страница 55

Джу Мун Хи как раз отставила от себя опустевшую кофейную чашку, со своей кимчи-пиццей ей удалось разделаться еще раньше, так что табу на разговоры за столом, видимо, можно было считать снятым.

— Ну, попросись, — кивнула она — без особого, однако, энтузиазма.

— Спасибо! — девочка тут же радостно подорвалась со своего места.

Правда, пока она решалась обратиться к онни, у караоке уже образовалась небольшая очередь. Всего из пары человек, но все же школьнице пришлось подождать — видимо, волшебного слова, которым товарищ Джу открыла нам экспресс-проход в пиццерию, Хи Рен не знала. Ну или здесь та магия не работала.

— Товарищ Чон, оставлю вас на несколько минут, — проговорила между тем Джу Мун Хи — и направилась в сторону висэнъсиль, то есть «комнаты гигиены».

Когда же она вернулась — очередь Хи Рен петь к этому времени так еще и не подошла — со своего места поднялся уже я:

— С вашего позволения, товарищ Джу — тоже ненадолго отлучусь…

Все-таки пицца — пища достаточно тяжелая, особенно — для корейского желудка…

Уже на выходе из туалета меня вдруг окликнули:

— Простите, товарищ, вы случайно не Чон Сун Бок?

Я обернулся: ко мне обращался плотный мужчина лет пятидесяти в добротном, несколько я бы даже сказал вычурном костюме-тройке — в общем-то, типичный здешний посетитель.

— Вы даже не представляете, товарищ, насколько случайно я Чон Сун Бок… — буркнул я себе под нос.

— Что? — не расслышал — ну или закономерно не понял — незнакомец.

— Говорю: да, это я, — любезно улыбнулся я. — А что такое?

— Я видел вашу фотографию в «Нодон синмун», — вместо ответа пояснил мой собеседник. — Как раз начал вас разыскивать… — он замялся.

— И чем же вызван этот ваш ко мне интерес? — подозрительно прищурился я.

— Меня зовут Ли Хо Сок, — представился тут «костюм-тройка». — Мой сын, Ли Джин Хо — тот самый неаккуратный мотоциклист, что попал в аварию в позапрошлую субботу…

— А-а… — понимающе кивнул я.

— Нет таких слов, которые могли бы выразить мою вам признательность, товарищ Чон! — продолжил Ли Хо Сок — похоже, с едва сдерживаемой горячностью. — В тот несчастный день вы дважды спасли моего сына!

— Дважды? — переспросил я.

— Сперва не дали ему стать убийцей, пусть и невольным — а затем и вовсе способствовали оправданию за аварию, рассказав в полиции про тот злополучный грузовик. Водителя уже нашли — и он признался, что специально подрезал мотоцикл моего сына!

— Даже так? — скептически приподнял я брови.

Внезапный маневр грузовика выглядел действительно странно, но чтобы прям вот специально… Интересно, чего больше в таком признании — чистой правды или, скажем так, специфического полицейского усердия?

— Там долгая история, — развел тем временем руками мой собеседник. — Джин Хо, в общем-то, и ни при чем — подведя его под аварию, хотели добраться до меня. Благодаря вам — не вышло… Но сейчас, боюсь, не время подробно об этом рассказывать: вижу, вас ждут, — словно одернув самого себя, кивнул он в направлении нашего с Джу Мун Хи и Хи Рен столика.

Я бросил взгляд в ту сторону: девочка еще не вернулась от караоке, а вот ее онни смотрела как раз на нас с Ли Хо Соком — внимательно и будто бы хмуро. Впрочем, это было достаточно типичное выражение ее лица.

— Вот, возьмите, — в пальцах у «костюма-тройки» тем временем появился картонный прямоугольник визитки. — По любому из этих трех номеров наберите меня в удобное вам время. Договоримся о встрече — там без спешки и побеседуем. Я твердо намерен вас отблагодарить — и отблагодарю!

Я взял карточку — поймав себя на мысли, что делаю это, как положено на Юге, двумя руками. Но здесь, очевидно, должен быть схожий ритуал, нет?

Запнувшись об эту мысль, толком я визитку не рассмотрел — уже вопреки сеульскому обычаю. Просто сунул ее поглубже в карман.

— Да что там, товарищ Ли — на моем месте так поступил бы каждый! — повторил я при этом свою старую фразу, вошедшую даже в газетную статью.

— Эх, товарищ Чон, если бы так… — вздохнул мой собеседник. — К сожалению, очень многие боятся в полиции лишнее слово обронить…

Хм, что-то не припомню, чтобы кто-то в участке опасался обронить лишнее слово — особенно та пожилая пара в коридоре! Впрочем, возможно, Ли Хо Сок имел в виду «под протокол».

— В любом случае, как уже сказал, я собираюсь отплатить вам добром за добро, товарищ Чон, — продолжил между тем «тройка». — И кое-какие возможности для этого у меня есть. Так что звоните — встретимся, поговорим. А сейчас — не буду вас больше задерживать, а то ваша очаровательная спутница уже смотрит на меня, как тигр на козленка! Жду вашего звонка, товарищ Чон, — протянул он мне руку.

— Хорошо, обязательно позвоню, — пообещал я, пожимая его широкую и твердую ладонь.

Обстоятельно подумать о том, что и как может мне принести подобный нежданный контакт, я решил позднее.

— Кто это был? — ничуть не скрывая не совсем понятной мне неприязни к моему недавнему собеседнику, осведомилась Джу Мун Хи, когда я вернулся за столик.

— Некий Ли Хо Сок, — ответил я и показал начальнице полученную визитку — заодно хоть мельком рассмотрел карточку сам. Оформлена та было несколько более кричаще, чем я привык. Название компании на ней ни о чем мне не говорило. Должность же у моего нового знакомца была — исполнительный директор. — Это отец того мотоциклиста, из-под колес которого я вытолкнул женщину с ребенком, — пояснил я — и тут сообразил, что Джу Мун Хи легко может оказаться не в курсе происшествия на остановке. — Да, возможно, вы не знаете… — начал объяснять я, но собеседница остановила меня нетерпеливым жестом:

— Я поняла: та авария, про которую писали в «Нодон синмун», — бросила она. — И что он от вас хотел? Этот Ли Хо Сок.

— Благодарил за то, что уберег его сына от участи убийцы, — не вдаваясь в подробности, пояснил я.

— Понятно, — покосившись на визитку, скривила губы моя собеседница. — Известная строительная контора, много работает в Пхеньяне по государственным подрядам… — таким тоном вполне можно было сказать и «шваль подзаборная какая-то».

— Что-то не так? — счел необходимы уточнить я.

— Донджю, — брезгливо процедила товарищ Джу. Буквально это слово означало «мастер денег» и подразумевало нечто вроде «новый северокореец», если провести аналогию с нашими «новыми русскими». — Готова спорить, кечхын у этого Ли Хо Сока максимум — «колеблющийся»! А чхульсин сонбун — что-нибудь вроде «кулак»! От силы — «кулак, помогавший в деле строительства государства»! Лет десять-пятнадцать назад таких, как он, к Пхеньяну и на сто ли бы не подпустили! А теперь — пожалуйста, ходят себе по столичным ресторанам, будто так и надо!

Мне оставалось лишь неопределенно пожать плечами.

Начальница вернула мне визитку. Признаться, я уже опасался, что не отдаст. Или велит выбросить «эту гадость» самому — но обошлось.

— Нет, я согласна, что для экономики Родины такие попутчики полезны, — будто бы вдруг опомнившись, продолжила Джу Мун Хи уже несколько иным тоном. — И раз Высший Руководитель их терпит — значит, так правильно! Но смею думать, что это временно. Трудный поход давно завершен, и теперь само наличие в стране этих «господ», — так и сказала! — подрывает основы, заложенные Великим Вождем и укрепленные Любимым Полководцем! И не сомневаюсь: наверху это прекрасно понимают! Что ж, пусть донджю пока веселятся, нагуливают жирок. Придет время — им напомнят, где их место!

Ага, что-то я такое уже слышал — вернее, читал, лично в силу возраста не застав: «Ешь ананасы, рябчиков жуй…»

Кстати, примерно то же самое, только немного другими словами, я сам недавно говорил Кате Кан: либо в какой-то момент здешний строй пустит «нагулявший жирок» бизнес под нож, либо рискует рухнуть сам, как источенная тысячами муравьиных норок крепкая с виду плотина… Не берусь делать ставку, кто кого в итоге одолеет, но вот устраивающая всех ничья тут если и не вовсе невозможна, то крайне маловероятна — так нам говорит опыт прошлого.