Его (ЛП) - Сноу Дженика - Страница 26

Она сложила листок бумаги, сунула в сумочку и встала. Затем вышла из библиотеки, села в подержанный автомобиль и крепко сжала руль. Совершенно очевидно, её нынешнюю жизнь невозможно было назвать роскошной, но девушке было все равно. Деньги — не самое главное в жизни, и, как бы печально не звучало, суровая правда заключалась в том, что семья тоже была не самым важным. Роберт исполнил обещание и лишил ее финансовой поддержки. Она получила заверенное письмо от его адвоката, в котором говорилось, что вся финансовая помощь прекращена. Она скомкала эту записку и выбросила в мусорное ведро.

Бетани выхватила листок из сумочки и снова внимательно посмотрела на карту. Девушка была примерно в часе езды от хижины, но думать о возвращении туда она начала с момента побега. Теперь, когда Бетани была хозяйкой сама себе, и у нее была работа, хоть и дерьмово оплачиваемая, в местной пекарне, девушка возвращалась назад своими силами, по своей воле.

Три часа спустя Бетани пыталась проехать сквозь густой, заросший лес. Дорога была узкой, и ветки царапали бока машины. Она заблудилась, это было ясно, и, честно говоря, даже не знала, была ли эта хижина той, в которой Эйб держал её. Ехала, выбирая маршрут чисто инстинктивно, и, несмотря на то, что беспокойство росло с каждой секундой, знала — поступает правильно. Если бы она не поехала, назойливый внутренний голос свел бы её с ума. Неужели она думала, что Эйб все еще будет в хижине? Конечно, нет. Но она хотела вернуться, как сделал бы это больной человек, желающий вновь пережить то, что сначала приняла за кошмар.

А потом деревья расступились, и девушка увидела вдалеке хижину. Ей не доводилось видеть здание снаружи, разве что один раз, во время ночного побега, но в глубине души она знала, что это правильное место. Остановила машину перед крыльцом и заглушила двигатель. Затем отстегнула ремень безопасности и вылезла из машины. Казалось, Бетани была в другом мире, стоя среди высоких деревьев, загораживающих остальной мир.

Она больше не чувствовала ни страха, ни беспокойства, когда стояла и смотрела на входную дверь. А потом девушка обнаружила, что приближается к хижине, поднимается на крыльцо и тянется к ручке. Та была холодной и твердой на ощупь, но постепенно нагревалась, чем дольше Бетани её держала. Девушка повернула ручку и толкнула дверь. Запах дома, который был заперт в течение некоторого времени, наполнил ее нос. Пыль, старость и затхлость окружали ее, и хотя то были неприятные ароматы, через нее проходило ощущение покоя.

Она шагнула внутрь и посмотрела на кухню. Всё было очищено и лежало на своих местах. Ни кастрюли с гниющими макаронами на полу, ни трупа мужчины, которого она ударила по голове. Облегчение наполнило ее оттого, что это место не превратилось в склеп, где лишь смерть и разложение. Девушка осмотрела гостиную, и ее взгляд сфокусировался прямо на том месте, где был металлический висячий замок, что так долго держал Бетани в плену. Он исчез. И когда она прошлась по дому и осмотрела каждое место, где Эйб держал ее прикованной к стене, то увидела, что все приспособления были сняты.

Как будто этого никогда не было, как будто их никогда здесь не было. Она не могла сказать, что все просто ей приснилось, и не только по очевидным причинам. Бетани думала об Эйбе каждый день. Он был первым, о чем она думала, когда просыпалась, и последним, когда засыпала. Мужчина полностью завладел ее мыслями, даже несмотря на то, что ее больше не было рядом с ним, и она чувствовала пустоту в животе от осознания того, что он был один.

Она сделала один шаг в сторону кровати, и ещё один, пока не смогла дотянуться до нее. Протянув руки, закрыла глаза и провела ладонями по одеялу, которым были укрыты их тела, когда он обнимал ее. А потом почувствовала это, как легкое движение в воздухе — ощущение, что за ней снова наблюдают. Волоски на ее руках встали дыбом, Бетани обернулась и уставилась на мужчину, который поглощал все ее существо последние два месяца. Комната была погружена в густой полумрак, но девушка знала, что это Эйб, почувствовала тот темный и пряный запах, который ударил ей в нос, и она сделала шаг вперед.

— Ты здесь, — прошептала она, но остановилась, продвинувшись всего на фут вперед.

— Я никогда не уходил.

Он не стал вдаваться в подробности, но она понимала, речь не о проживании в этой хижине.

— Ты наблюдал за мной все это время.

Он кивнул один раз, но не сделал ни малейшего движения, чтобы подойти поближе.

— Неужели ты думала, что я так просто покину тебя, Бетани?

Теперь он действительно двигался вперед.

— Неужели ты думала, что сбежав сможешь удержать меня на расстоянии?

Она завела руку назад и ухватилась за металлические перекладины спинки кровати.

— Тем не менее, ты не приближался.

Он покачал головой и придвинулся еще ближе. Эйб был похож на зверя, готового разорвать ее на куски.

— Нет, я никогда не уходил. Я наблюдал и ждал, когда ты сделаешь то, что, как знал, ты сделаешь.

Он остановился и протянул руку, пропустив прядь ее волос между пальцев.

— Теперь ты свободна и жива… — Он наклонился ближе, так что их губы были в нескольких дюймах друг от друга. — …но это сложно назвать полноценной жизнью, да?

Она поймала себя на том, что кивает, даже не осознавая, что делает, пока действие уже не было совершено.

— Да, я существую, а не живу.

Нужно ли ей было говорить, что именно из-за его отсутствия она чувствовала эту пустоту внутри себя? Бетани знала, слова тут не нужны, она видела их отражение в его темных глазах.

— Я всегда чувствовал твоё присутствие.

Она закрыла глаза и задрожала, когда он коснулся губами ее губ.

— Ты всегда чувствовала меня.

Он схватил прядь волос Бетани в кулак, потянул, заставив запрокинуть голову назад, другой рукой зафиксировал запястья девушки в сильной хватке.

— Я сказал тебе, что ты моя, и что не отпущу тебя.

Он отстранился достаточно, чтобы посмотреть в глаза.

— Ты просто исчез, — сказала она, прерывисто дыша, и сжала кулаки. — Я пыталась найти тебя…

— Моя милая, милая Бетани.

Он легким касанием поцеловал ее в губы и до боли сжал запястья девушки. Искры удовольствия и боли наполнили её.

— Ты причинила мне боль, убежала от меня и вернулась к той жизни, которая, как я знал, на самом деле не была твоей, — сказал он более твердым голосом, и его гнев становился все более ощутимым. — Но я не остановил тебя, хотя следил всю дорогу. Видел, как ты прошла через ворота в ту тюрьму, и даже видел, как ты вышла оттуда с сумкой в руке.

Он ещё немного откинул ее голову назад, оголив беззащитное горло.

— Но я знал, тебе нужно пройти весь этот путь, чтобы понять — где твое место.

Он замолчал на несколько долгих секунд, и девушка поняла, что хотела от него услышать, что он должен был сказать.

— И где мое место?

Уголок его рта приподнялся в мрачной, но довольной улыбке.

— Ты принадлежишь мне. С моими ограничениями, сковывающими тебя, удерживающими в плену, но в то же время дающими свободу. — И он поцеловал ее, жестко и требовательно. — Скажи мне, что ты веришь в это, и мы сможем начать с самого начала. Уехать, куда ты пожелаешь и никогда не думать о прошлых ошибках, — пробормотал он ей в губы и отстранился достаточно, чтобы она могла ответить.

Но Бетани ответила не сразу, просто не зная, что сказать. Она хотела всего этого, даже скучала по их отношениям, но теперь, когда столкнулась лицом к лицу, хватило ли у нее смелости согласиться? Он отпустил ее волосы и схватил за подбородок. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, а затем она глубоко вздохнула и поняла, что ей нужно сказать.

— Я хочу чувствовать себя живой, Эйб.

Он провел большим пальцем по ее щеке и опустил взгляд на ее губы.

— Я хочу чувствовать себя живым с тобой.

А потом он снова поцеловал ее. И взял тем жестким и собственническим способом. Именно так, как ей и было нужно, как она полюбила, когда ее забрали из тюрьмы, полной лжи и фальшивой любви. Бетани хотела быть здесь, с ним, и позволить Эйбу освободить ее темным и полным удовольствия способом, в котором, как он знал, она отчаянно нуждалась.