Время наточить ножи, Кенджи-сан! 4 (СИ) - Волков Тим - Страница 39

И место это было только одно. Кухня.

Я остановил запись и задумчиво посмотрел в сторону, пытаясь соединить разбросанные части головоломки. Если яд попал в еду на кухне, то это означало, что-либо кто-то из персонала был замешан в заговоре, либо яд все же подмешали в зале настолько ловко и осторожно, что никто этого не заметил. В последнее верилось с трудом. В первое верить вообще не хотелось.

— Доступ на кухню был у всех, кто там работал, верно? — наконец спросил я у шеф-повара.

Жак, выдержав взгляд, кивнул.

— Да, но поверь, у меня каждый человек — надёжный. Я не допускаю к кухне никого, кому не доверяю.

Я молчал, обдумывая услышанное. Единственный шанс раскрыть истину — это вернуться к самому началу и узнать, что могло ускользнуть от меня на этом пути.

Мы снова собрали обслуживающий персонал в зале ресторана, и я чувствовал, что теперь любые попытки скрыть что-то от меня станут бесполезными. Я смотрел на лица работников, вглядывался в их глаза, искал малейшие признаки колебания или напряжения. Вопросы задавались резко и без колебаний, но ответов было мало. Они замкнулись, как будто каждый боялся сказать что-то лишнее. Я чувствовал себя в тупике.

После неудавшегося допроса я вновь отправился в комнату для просмотра камер. Лента видеонаблюдения была у меня уже до боли знакома: Ямато и Рен входят, садятся за стол, их заказ приносится… казалось, я просмотрел этот отрывок уже на тысячный раз.

Вот они разговаривают. Ямато зол. Рен нарисовала на лице скорбное выражение лица. Вот приносят еду… Постой. Я перемотал кадр. Официант, который принес еду, взял разнос с напитком у другого официанта — девушки. Она словно проскользнула мимо меня в первый раз, но теперь её лицо бросалось в глаза. Она точно не была среди тех, кого я опрашивал, и её отсутствие настораживало.

Возбужденный, я вернулся в зал и подозвал Жака.

— Кто эта девушка на экране? — показал я ему кадр, где официантка проходила мимо стола Ямато и Рен.

Жак наклонился, вглядываясь в изображение, и прищурился:

— Это Саюри. Она была на смене в ту ночь, но сегодня на работу не вышла. У неё какая-то болезнь, — ответил он, будто бы это объясняло всё. — Но Кенджи, она не обслуживала господина Ямато.

— Она подала напиток официанту.

— Такое бывает, Кенджи-сан, ты сам это знаешь. Мы все помогаем друг другу. Одна рука официанта была занята, ты сам это видишь на кадре. Девушка помогает ему, подает разнос.

Меня обожгло чувство тревоги.

— Нет, она не ему помогает. Она помогает ей. Мне нужно её полное имя и адрес, — потребовал я. Жак, видя моё упрямство, нехотя предоставил всю информацию.

Уже через несколько минут я связался с Волком, договорившись встретиться у дома Саюри. Спустя немного времени мы уже мчались через ночной город, зная, что эта зацепка может оказаться единственной.

Мы добрались до старого дома, в котором жила Саюри. Он был типичным для этого района: тёмные коридоры, облупившаяся краска на дверях и тусклый свет. Волк молча следовал за мной, его взгляд был напряжённым, но целеустремлённым. Мы поднялись к нужной двери, и он постучал. Я слышал, как моё сердце стучит, но внешне оставался спокоен.

— Никто не отвечает, — сквозь зубы проговорил Волк.

На этот раз постучал я, уже гораздо громче и требовательней. Но и в этот раз нам никто не ответил. Дома никого не было.

Кажется, последняя зацепка уплыла у нас под самым носом.

Саюри сидела в такси, уставившись в окно на мимо проносящиеся огни ночного города. Угрызения совести терзали её изнутри, и она не могла избавиться от чувства, что предала кого-то важного. Мысли о господине Ямато не давали покоя: как она могла быть частью этого? Как могла подмешать яд, зная, что это может стоить человеку жизни?

Но в голове всё равно всплывали мысли о деньгах, которые Рен обещала ей. Крупная сумма, которая могла обеспечить себя и своих родителей. Разум пытался успокоить её, указывая на необходимость сделать выбор, чтобы обеспечить будущее. В конце концов, жизнь в Токио оказалась гораздо сложнее, чем она ожидала. С каждым днём деньги таяли, а цены на жильё и еду только росли. Саюри чувствовала себя беспомощной, потерянной в этом огромном городе, где мечты о лучшей жизни казались всё более недостижимыми.

Сейчас, когда она ехала к вокзалу, мысли о возвращении в родной поселок становились всё более привлекательными. Там, среди знакомых лиц, она могла бы найти покой и, возможно, начать всё с чистого листа. Тем более с такими деньгами. Родители всегда поддерживали её, и она знала, что они примут её, даже если она не смогла осуществить свои амбиции в Токио.

В голове Саюри звучал голос Рен, который обнадеживал её, подчеркивая, что деньги — это возможность, а не просто купюры. Она бы смогла помочь родителям, обеспечить им достойную жизнь, даже если это означало, что ей придётся отказаться от своей мечты о большом городе. Да, она сделала ужасные вещи. Но теперь у неё был шанс исправить свои ошибки, и она не могла этого упустить.

Такси остановилось, и Саюри вышла, оглядываясь вокруг. Вокзал был наполнен людьми, спешащими по своим делам, каждый из которых имел свои переживания и заботы. Она почувствовала, как её страхи и сомнения начинают отступать, уступая место решимости.

Сделав несколько шагов к платформе, Саюри крепко сжала сумку с деньгами, которые обещали ей новую жизнь. Она знала, что это не может быть последним её шагом, что её решение вернуться домой — это лишь новая глава, а не конец. Она сделала глубокий вдох и направилась к платформе, полная надежд на то, что впереди её ждёт светлое будущее.

Мы с Волком продолжали стучать в дверь квартиры Саюри, но никто не открывал. Ситуация была отчаянной. Мы не успели и понимали это, но продолжали стучать, словно это могло как-то нам помочь. В этот момент дверь открыла соседка, старая женщина с любопытством на лице.

— Вы кто такие? Чего стучите так громко? Всех соседей перебудите! Ночь на дворе.

— Извините, — растеряно произнеся. Мы с Саюри хотели попасть.

— Нету ее, она совсем недавно уехала, — ответила соседка, скрестив руки на груди. — Сумку схватила, будто надолго собралась. И шмыг — упорхала.

— А куда она уехала вы не знаете? — не унимался я, ощущая, как тревога нарастала внутри.

— Не знаю, — пожала она плечами. — Но точно на вокзал. Куда же еще в такое время?

Я обменялся взглядами с Волком и по его выражению лица понял, что он также осознал, что времени у нас остается совсем немного.

— Какой вокзал? — спросил я, пытаясь сохранить спокойствие.

— А мне откуда знать? — пробубнила соседка.

— Тут недалеко, в двадцати минутах езды есть, — шепнул Волк.

— Спасибо! — сказал я и, не теряя времени, мы с Волком бросились к машине.

— Это точно она, — прошептал я. — Заметает следы.

Я прокрутил в голове все возможные варианты. Мы должны успеть её перехватить, и права на ошибку у нас нет.

Мы мчались по дороге, и я смотрел на часы. Каждая минута тянулась, как вечность. Вокзал становился ближе, но пробки на дороге были непредсказуемым фактором. Куда именно собралась Саюри уехать? Ведь расписание поездов разное и сколько точно у нас времени я не знал, если оно конечно еще вообще осталось. А думать о том, что она могла против сей логики уехать на другой вокзал или вообще в аэропорт я даже не хотел.

Наконец, мы ворвались как ураган на территорию вокзала.

Мы вбежали в главный зал, с трудом пробираясь через людей. Я сканировал толпу, ловя каждую знакомую фигуру, пока не заметил её — Саюри. Она стояла у выхода на платформу с дорожной сумкой в руке, явно пытаясь не привлекать внимания, но по её виду было видно, что она нервничала.

— Саюри! — выкрикнул я, и она вздрогнула, оглянувшись на нас. Увидев нас, она замедлила шаг, затем попыталась уйти быстрее.

— Стой! — закричал я, и мы с Волком бросились за ней.