КОМ 2 (СИ) - Войлошников Владимир - Страница 47

Ну, держи, красивый! Не обляпайся! Я смахнул очередью тушку Радамеса, высадив патронов двадцать.

— Петя, отойди! — рванул застёжки патронташа. Как там? «Гладкой стороной к стене»? Прижал к стене рядом с дверью и нажал на гравированный кружок. Глухо бумкнуло, и в стене появилось полутораметровое круглое отверстие. И, кажись, кого-то с той стороны зацепило. Только две пары обрубок ног в штиблетах и двуствольный дробовик покорёженный остался. А противоположная стена вся алым забрызгана, меленько так.

— А почему не дверь? — запоздало спросил Пётр, а потом увидел останки и понимающе кивнул: — Ты знал, да?

— Догадался.

Нас прервал князь:

— Потом, всё потом, быстрее!

В пролом нырнул Серго, и сразу раздались рыки, лязги и испуганные вопли. Кажись, он кого-то рвал. Или ел? Я выскочил в дыру и увидел в коридоре ещё пару разодранных тел, над которыми возвышалась фигура волколака.

— Во! — я показал ему большой палец.

— Си-ильно живучие! — Серго утёр с пасти кровь. — Умир-р-рать не хотят!

— Петя, сестёр, быстрее! Да что вы, как мёртвые?

— Это ты хорошо пошутил, — из пролома вылез Сокол и вытащил Софью. Девушка обеими руками цеплялась за князя и, по-моему, была близка к истерике. Следом выбрался Пётр, поддерживая Марию. Девушки увидели обрывки ног, ошмётья тел и синхронно сползли в обморок. Но пара пощёчин, выданных лично князем, быстро привела их в чуство.

— Ваня! Больно!

— Ну, прости! — он рывком повернулся ко мне: — Коршун, куда щас?

— На выход. Только где он? Я в этих катакомбах буду блудить, сразу говорю.

— Налево и вниз!

— Серго — ты первый! — волколак согласно рыкнул. — Потом я, потом Гуриели, потом Сокол, Пётр — замыкаешь. Смотрите в оба!

— Есть, — за всех ответил Витгенштейн.

Если честно, я так и не понял, с чего это командование вдруг перешло ко мне, но уж ежели так — придётся соответствовать. Только отошли от пролома, как из него вылезли давешние нежданчики. Почему я решил, что это они же? Так дыры в груди от Соколовкого ППД! Только бодрые оба, как новенькие, и руки в кровище по локоть.

Пока Петя бесполезно рвал их тушки короткими очередями, я выхватил револьвер и двумя выстрелами снёс упырям головы.

— В головы следующим стреляйте! — почему-то казалось, что эти враги явно не последние.

Спорым шагом прошли до первой лестницы. Там меня остановила лапа Багратиона. Короткий рык, и Серго прыгнул вниз.

Вопль, хруст.

Я ссыпался по ступеням — увидел разорванное пополам тело с похожим двуствольным дробовиком. Не успел стрельнуть, бедолага. Хотя, в коридорах такое оружие получше наших «ублюдков» будет — целиться не надо. Это ежели успеешь. А когда на тебя такая двуногая волчара прыгает, тут сначала как бы портки не обмарать, а уж потом стрелять будешь.

В конце коридора показалась давешняя Аида — актрисулька, что её играла. И не успел я крикнуть, чтоб значить бежала-спасалась, как она полоснула по кончикам своих пальцев маленьким ножичком и брызнула в нас кровью. Алые капли на лету превратились в маленькие красные спицы. Серго припал на передние лапы, но одна-таки воткнулась ему в плечо. Обиженный рёв, и волколак прыгнул к новому врагу, но не по прямой, а как кошка, наискось на стену, потом на пол, потом вообще на потолок. Лже-Аида с шипением кидалась в него своими красными дротиками. И что-то они у неё не заканчивались. Если это магия, то как же гранаты, что на неё не действуют?

Вот опять всякая хрень в бою в голову лезет.

Я плюхнулся на пол, за труп, и короткими очередями добил диск в Аиду. Точно, магия! Пули рикошетом ушли в пол и потолок отраженные красноватой дымкой, окутавшей магиню.

— Коршун, держи бронебойные! — князь кинул мне свой пистолет-пулемёт. — Кидай свой нам! Пётр, перезаряжай!

Я подхватил князев ППД и начал стрелять как раз в тот момент, когда Серго добрался да магини. Он оттолкнулся от потолка и рухнул на неё сверху, сразу рванув ее с обеих лап. Но Лже-Аида перехватила его когтистые ладони и медленно разжимала хватку. А тут я! И мои семьдесят одна упрочнённая мармеладка. Хотя нет, князь же стрелял… Первые десять-пятнадцать магический щит еще выдержал, а потом схлопнулся. И оставшиеся влетели в тушку как родные. Впечатляющее декольте украсилось дырами, а лапа Серго, смахнувшая голову, закончила бой.

— Ни хрена себе тут актриски! — выдохнул Сокол.

— Петя сзади! — заорали хором сёстры, а потом из пролома вылез давешний Радамес. Значит не убил я его, ж-жаль!

Витгенштейн толкнул вперёд замерших сестёр и принялся, пятясь, от бедра поливать приближающегося некроманта. Через мгновение к нему присоединился князь, но на вражеского мага это совершенно не производило впечатления. Он просто медленно шёл, толкая впереди себя серый щит, который шёл радужными разводами от попаданий.

— Сокол, Петя, назад, сестёр тащи, я прикрою!

Чего прикрою? Как? Чем? Мыслей вообще не было, но оставлять гражданских на расправу некроту? Я судорожно вставил последний барабан, вытащил кольт и, стреляя с двух рук, побежал на некроманта. Бежал, стрелял, пока патроны не кончились. А потом осознал, что вишу на руке мага, а он с удивлением смотрит на паутинное бельё. Видать хотел пробить грудь, как тому парню из хора, да не смог. Последнее, что помню –вытаскиваю пластинку деструктора и вжимаю её прямо в лоб мага.

— И-илю-у-ха-а! — меня кто-то бил по щекам. Ага, князь! Самолично, не побрезговал! Оказалось, меня тащил по коридору Пётр, а Иван проводил процедуры ускоренной реанимации.

— Хуатит! Тьфу, хватит меня бить!

— А говорил бомб нету, — совершенно не к месту брякнул Витгенштейн.

— Чтоб у Коршуна бомб не было? — хохотнул Иван на боевом взводе. — Такого не бывает. Он немца в плен в Сирии взял, когда посрать пошёл!

— Ваня! Фу-у-у! — хором очнулись Гуриели. — Гадость какая!

— Простите дамы, но из песни слов не выкинешь. Сам доклад читал. Оно, конечно, может присочинили, но всё ж — документ!

— Документ! — сердито проворчал я. — Пень горелый! Ты кроме мордобития про другие приёмы первой помощи слыхал хоть? Пётр, отпусти меня, сам пойду.

— Так раньше всегда срабатывало… — несколько сконфуженно пробормотал Иван.

Пётр прислонил меня к стене, я тряхнул головой, качнуло. Мы стояли в каком-то коридоре, впереди были несколько выбитых дверей, и где-то там яростно рычал Серго.

— Патроны остались?

— У меня полбарабана простых и один полный с крестом.

— У меня полный с крестом и всё.

— А у меня я не знаю какой, — неожиданно прозвучал женский голос. Мария неловко держала в руках ППД. — Это Серго уронил, а я подобрала.

— И вот ещё, — Соня держала в одной руке барабан с патронами, — и это… — она протянула вперёд дробовик. — Оно только в крови всё, я не знаю…

— Живём! Молодцы, прям боевые подруги! — девчонки заалели от похвалы.

— Идти можешь, Коршун?

— Да, более-менее. С этим некротом что?

— Ну, ежели он себя из сандалей восстанавливать не умеет, то всё замечательно, а так, ну… я не знаю.

— Правильно Серго говорит, — усмехнулась Мария, — балабол ты, Пётр.

— Ты лучше скажи, у тебя что ещё есть? — спросил меня Иван. И главное все дружно на меня уставились. — Из оружия, конечно. Знать надо, на что рассчитывать.

— Да всё то, что на слаживании было. За исключением бомб с краской. Значит два пистолета, револьвер и сабля.

— И всё?

— И всё, блин горелый! — я помолчал. — Ну и эти разрушители стен. Их вообще всего четыре осталось!

— А говорил бомб нет, — снова укорил меня Витгенштейн.

— А их и нет! Ну, хватит уже, достали до печёнок, ей Богу! Не бомбы это!

— Ты это сандалям некроманта скажи, — буркнул Петя.

— Илюша, Петя, не злитесь! Вот, держите, — княжна София протянула мне изгвазданный в крови дробовик. — Лучше проверьте заранее.

Я привычно переломил стволы. Нормально, патроны на месте, и ещё четыре на приклад приспособлены. Вытянул один. Как и думал — картечь два нуля, как на косулю. Ну и для человека, да ежели в упор — за глаза. Сам дробовик — обычная «уточница» Ижевского завода, что в Вятской губернии. Новенький, ещё не пользованный. Щас, конечно, в крови и прочих останках прежнего владельца… да мне не до брезгливых сантиментов.