Трофей некроманта - "Каин" - Страница 7

— Не ожидал от Муравьевой такого хода. Мне она казалась мудрой женщиной. Насколько я знаю, когда-то она увивалась за Филиппом Петровичем.

— Он не говорил об этом, — изумился я.

— Не удивлюсь, если он и не заметил приязни этой женщины. Ваш батюшка порой не видит очевидного под собственным носом.

Я хотел уточнить, что кустодий имеет в виду, но он продолжил как ни в чем не бывало:

— Чеховы — азартные люди. Вы много работаете и совсем не умеете отдыхать. Я настаиваю, чтобы на выходные вы приехали ко мне. Пригласите своего приятеля Шуйского, ему будет полезно пообщаться с Филиппом Петровичем в нерабочей обстановке. Все же эти двое работают в смежных отделах. И нам нужно, чтобы отношения между ними не были натянутыми.

— Вы и впрямь думаете обо всем! — восхитился я.

— Однажды вы станете таким же. Только не торопитесь с этим. Быть мудрым стариком не особенно весело, поверьте…

Глава 4

Мудрые советы

Мы доели пирог, выпили чай, и затем я решил, что пришло время попрощаться. И, сославшись на дела, хотел уже покинуть заведение, но был остановлен бывшим главой кустодиев.

— Новое ведомство очень ждет, когда руководитель займет пост, — напомнил Александр.

— Консультант, — поправил я собеседника.

Морозов невозмутимо кивнул:

— Консультант — как скажете, Павел Филиппович.

— Сейчас семья решит вопрос с новыми документами, чтобы Фома смог получить соответствующий статус… — начал было я, но Морозов меня перебил.

— Наша организация решит этот вопрос за несколько дней, — с улыбкой произнес он. — Только скажите данные, на которые будут сделаны документы, и ваш подопечный получит титул по ускоренной программе. Поверьте, это вовсе не сложно.

— Думаю, этот вопрос лучше всего обсудить с самим Фомой, — ответил я. — Он готов оплатить все расходы.

— Незачем, — отмахнулся мужчина. — Учитывая ценность вашего помощника для организации…

— Боюсь, его может обидеть такое предложение, — возразил я. — Питерский — человек гордый и привык платить по счетам. Он будет ощущать себя неловко, если ему придется стать должником организации, в которой он будет работать.

— Об этом я не подумал, — нахмурился Морозов.

— Давайте мы договоримся вот о чем, — начал я. — Питерский очень многое сделал для нашей семьи. Можно даже сказать, рисковал жизнью. Так что отчество и титул ему я оплачу. Точнее — часть. Парень не знает, сколько стоит эта услуга, и вы объявите ему сумму в треть от настоящей.

— Не многовато? Даже треть — довольно большая сумма, — усомнился мужчина.

— Не хочу, чтобы он стал подозревать нас в обмане. И эту треть он честно отработает. После чего будет доволен собой.

Александр Васильевич хмыкнул и покачал головой.

— Приятно видеть, что вы умеете ценить хороших людей. Поверьте, я бы принял внука своей супруги любым. Даже если вы оказались мерзавцем, я бы исправно высылал вам передачки на каторгу.

От этой новости мне едва удалось скрыть улыбку

— Приятно осознавать, что я могу на вас рассчитывать.

— Всегда, — в одно мгновенье став серьезным, заявил Морозов. — К слову, вам стоит предупредить домашних, что теперь Елена Анатольевна станет частым гостем в вашем кабинете. Думаю, госпожа Нечаева не особо будет этим довольна.

— Арина Родионовна знает себе цену, — сказал я. — И прекрасно понимает, что Свиридова ей не конкурентка.

— Вы плохо знаете женщин, — усмехнулся старик. — Поверьте, вам придется убедить девушку, что ей не о чем беспокоиться. И будет лучше, если вы это сделаете с помощью Яблоковой. Она опытная интриганка, и сумеет найти возможность сохранить гармонию в доме. К слову, как она поживает?

Я вздохнул, позволив беспокойству отразиться на моем лице.

— Мне за нее тревожно, — негромко произнес я. — Иногда по ночам она никак не может уснуть и отправляется на кухню, чтобы в очередной раз почистить плиту. Иногда она забывается и заходит в мою комнату, чтобы проверить, как я устроился на ночь. Потом чертыхается и уходит.

— Вам же хватает мудрости делать вид, что вы спите? — осведомился Морозов.

— Конечно, — торопливо ответил я. — Я бы никогда не решился ее смущать.

— Она носит тот браслет, который вам привез посыльный службы кустодиев? — спросил Александр.

— Спасибо за блокиратор силы, — искренне поблагодарил я. — Не представляю, как бы мы справились без него.

— Вы бы просто сгорели, — спокойно констатировал бывший глава кустодий. — Становясь Легендой, каждый аристократ обретает много сил и первое время вынужден сжигать ее на тренировках. Это стоит делать до тех пор, пока энергия перестанет волноваться внутри тела. У Людмилы Федоровны все непросто.

Я кивнул:

— Это точно.

— Ее сила еще дикая, ее стоит заново приручать.

— Сейчас Людмила Федоровна не рискует даже зажечь свечу. Она беспокоится, что сможет при этом спалить весь дом.

— Правильно, — подтвердил кустодий. — Вам стоит найти для нее тренера. Кого-то…

Морозов многозначительно приподнял бровь, давая понять, что мне надо быть осторожнее в выборе нужного человека.

— Конечно, мы всегда можем довериться человеку из семьи… — продолжил он, но я покачал головой.

— Просить об этом отца я не стану. Может вы не заметили, что между ним и Яблоковой пробежала искра.

— Называйте вещи своими именами, княжич, — с улыбкой ответил Морозов. — Между этими двумя полыхнул вулкан. Это не пропустил бы даже слепой. Уж поверьте, я повидал в этой жизни многое и знаю, как выглядит страсть.

— Ну, страсть — это очень сильное слово…

Морозов невесело усмехнулся:

— Павел Филиппович, поверьте старому ведьмаку — я неспроста выбрал это сравнение. И, полагаю, что между Филиппом и Людмилой может вспыхнуть нешуточное пламя. Однако ваш отец — человек принципов и потому не поддается своим желаниям. А вот Яблокова, признаюсь, удивила меня своей сдержанностью. Мне она запомнилась совсем другой… в прошлом…

— Время меняет всех нас, — возразил я. — Не стоит провоцировать князя Чехова и испытывать силу его характера. Я поищу для соседки другого тренера.

— Однажды я тоже отказался от женщины, которая заставляла мое сердце биться чаще, — словно размышляя вслух, заговорил старик. — Я даже женился на другой. И был по-своему счастлив. Но когда я вновь встретил ту самую, вашу бабушку, то понял, что напрасно пытался ее забыть. Один ее взгляд — и весь мой мир окрасился новыми красками.

— Насколько мне известно, она обещала вас убить в ту встречу, — напомнил я.

— Я бы позволил ей это, юноша. И вернулся бы потом, чтобы попытать счастья вновь.

— Так вы тоже можете возвращаться после смерти? — осторожно спросил я.

— В моем мире мне это удавалось. Хочется верить, что если есть к кому возвращаться, то любой может попытаться прийти в мир, где остался близкий ему человек.

— А вы романтик, — смутился я внезапному открытию. — Никогда бы не подумал. Но я никому не расскажу, чтобы не портить вам репутацию.

— Она у меня такая серьезная, что ничто не может ей навредить. Если кто-то поверит, что я по-настоящему влюблен, то станет обходить мою избранницу по широкой дуге. Ведь наверняка поймет, что ради нее я вырежу до последнего колена любой род, каким бы важным он ни был.

— Даже… — я замолк, поняв, что едва не ляпнул лишнего.

Морозов внимательно посмотрел мне прямо в глаза, и я узнал ответ на свой вопрос прежде, чем услышал его:

— Любой.

Я улыбнулся:

— Рад, что мы с вами не враги.

— Однажды вы тоже станете опасным, Павел Филиппович. Настолько, что я буду рад, что мы не чужие друг другу люди.

— Мне и впрямь пора, — с сожалением вздохнул я. Вынул было из кармана бумажник, но Морозов меня остановил.

— Пустое, Павел Филиппович! Считайте, обед будет вычтен из вашего гонорара.

— Какого гонорара? — не понял я.

— Который вам положен за кодификацию нового свода законов. Я надеюсь, вы примете участие в этом действе, — пояснил Александр.