Знак Истинного Пути - Михалкова Елена Ивановна - Страница 29
- Предыдущая
- 29/54
- Следующая
– Не вижу в нем ничего необычного, – парировала госпожа Гольц. – Если люди Затравы считают возможным переломать руки одному из моих мастеров, то почему бы им не сделать следующий шаг? А потом, вы забываете об одной важной вещи.
– О какой?
– О волосах, которые отрезали. Я ведь говорила вам: когда Ольга Степановна нашла девушку, у той были отрезаны волосы. И сверху лежали ножницы.
Бесстрастный тон, которым Евгения Генриховна излагала подробности, заставил Бабкина примерить на нее роль убийцы. Но в следующую секунду госпожа Гольц произнесла тем же невозмутимым тоном:
– Кстати, что касается меня, то у меня – алиби. На целый день. Я была в своем офисе с самого утра.
«Волосы. Черт, еще и волосы! А еще не в меру активный конкурент! Хорошая у меня петрушка вырисовывается…»
– Что вы хотели у меня спросить? – Бабкин решил переключиться.
– Во-первых, нужно ли мне рассказывать в милиции то, что я сообщила вам?
– Нужно, конечно, – без колебаний ответил Сергей. – Им ваша информация может помочь раскрыть преступление, потому что, согласитесь, возможности прокуратуры куда больше, чем возможности одного отдельно взятого детектива. А потом, вам сокрытие истории о нападении на ваш бизнес вообще ничего не дает. Да я и не сомневаюсь, что через очень короткое время следователь будет в курсе. Поэтому чем меньше неправды, тем лучше.
– Ну что ж, – кивнула головой Евгения Генриховна, – вполне разумно. Тогда второй вопрос: вы, лично вы, согласитесь взяться за это дело?
Старательно взвешивая слова, Сергей ответил:
– Видите ли, я пока не вижу, чем могу быть полезен. Ведь фактически дело идет о собирании улик. Понятно, что Затрава не сам убил вашу несчастную уборщицу. Следовательно, надо перешерстить все его окружение, выяснить, кого он применяет для таких дел, допросить и так далее. Со всем этим два опера справятся на порядок лучше, а главное, быстрее меня. Хотя бы потому что у них есть «корочки» и люди обязаны с ними разговаривать. А со мной – нет.
Бабкин решил не объявлять раньше времени, что «корочки» есть и у него, честно купленные два года назад за не слишком большую сумму. Но он искренне не понимал, что может сделать в данной ситуации.
– Все, сказанное вами, справедливо, за исключением одного, – заметила Евгения Генриховна. – Если бы наши правоохранительные органы работали честно, я бы не обратилась к вам. Но Затрава покупает всех. Я не сомневаюсь…
Она не договорила, но Бабкин понял. В голове у него мелькнула мысль, что при таком раскладе его труп, как и труп дочери госпожи Гольц, Макар будет искать до конца своих дней, но детектив постарался неприятную мысль отогнать. В конце концов, сейчас же не бандитские девяностые! «Сейчас бандитские двухтысячные», – шепнул зловредный голос в голове, но Сергей не стал его слушать.
– Так что вы хотите от меня? – устало повторил он в третий раз.
– Я хочу, чтобы вы собрали улики. Чтобы вы нашли человека, который убил Илону.
– И что вам это даст?
– Многое. Тогда мои слова будут подкреплены фактами. Тогда делом будет заниматься уже не районная прокуратура, или кто там его расследует, а совсем другие люди.
– Хорошо, – кивнул Бабкин, сдаваясь. – Но мне нужны все данные по убийству…
– Тут вы можете не волноваться, – махнула рукой Евгения Генриховна. – Вам окажут полное содействие.
Фраза – про полное содействие подействовала на Бабкина странным образом. Он неожиданно ощутил себя новобранцем перед лицом генерала, выигравшего несколько ожесточенных сражений. Или мелким просителем перед лицом, облеченным такой властью, что о ней можно говорить только шепотом. «Разрешите откланяться» уже просилось у него с языка, но тут Евгения Генриховна пододвинула к нему бумажку, предварительно что-то написав на ней.
– Вот сумма, – пояснила она, глядя в непонимающие глаза Сергея, – которую вы получаете в любом случае. Плюс – еще столько же, если находите исполнителя. Вот по этим телефонам будете связываться со мной, а вопрос со следователем я решу в ближайшие четыре часа. Все, что знают они, будете знать и вы.
«Аудиенция окончена», – понял Сергей, встал, аккуратно свернул бумажку, поклонился и быстро вышел из комнаты. За дверью он еще раз посмотрел на число, выписанное красивым почерком без наклона, хотел что-то сказать самому себе, но только махнул рукой. Интересно, как его Макар охарактеризовал, если ему предлагают такие деньги? «Интересно, какая гадость тебя ждет, если тебе предлагают ТАКИЕ деньги?» – поправил его тот же зловредный внутренний голос. На этот раз Бабкин решил к нему прислушаться и быть очень осторожным.
На следующее утро, сидя в гостиничном номере, Сергей изучал данные по убийству Илоны Андреевны Ветровой, двадцати двух лет, русской, незамужней, приехавшей откуда-то из-под Тулы. Убита около полудня – задушена куском бечевки. Бечевка валялась тут же, рядом с местом преступления. Судя по всему, девушка задушена в том же кресле, где ее нашли. Волосы обрезаны обычными ножницами, которых в каждом хозяйственном магазине – по три штуки на стольник. Ножницы демонстративно брошены на волосы сверху. Убийца, по-видимому, проник в дом через наружную дверь – ни камер, ни сигнализации там не установлено, а некоторые из живущих в доме вообще не закрывают ее за собой днем. Дама, работающая поварихой, призналась, что забыла закрыть дверь, уходя в магазин. И она же нашла тело около двух часов дня. Любопытно, любопытно… Надо бы получше присмотреться к дамочке.
Чем больше анализировал Бабкин данные, тем сильнее крепло в нем ощущение, что в доме должен быть сообщник. Просто не может его не быть! Нужно было знать кучу вещей: что дверь оставляют открытой, что в доме именно в тот день никого не будет, что жена Эдуарда Гольца отводит ребенка в садик, а жена Боброва уезжает в свою галерею… Хотя постойте, вот как раз жена Гольца была днем дома. И Боброва, кстати сказать, тоже. «Полный бред!» – выругался Сергей и поднялся со стула. Стул освобожденно скрипнул, но преждевременно: Бабкин сел на место, и ножки издали жалобный звук. «Полный бред. Что за убийство в присутствии трех, а то и четырех человек в доме? В любой момент исполнителя могли заметить. И потом, откуда он знал, что девушка будет убираться в гостиной именно в это время? Вот если ему было все равно…»
Сергей опять встал со стула и подошел к окну с видом на помойку. Машина, стоявшая около мусорных контейнеров, вытряхивала длинной железной лапой их содержимое себе внутрь. Сергей заметил мелькнувшую среди каких-то объедков игрушку и засохшие цветы. «Все равно… Да, убийце вполне могло быть все равно. Тогда он шел убивать не конкретную Илону Ветрову, а любого человека, который оказался бы в доме. Желательно – женщину, потому что ему нужно было обрезать ей волосы. Но и с мужчиной он бы справился. А в таком случае ему нужно было знать не так уж и много: что дверь часто не запирают, что в доме постоянно находятся какие-то люди, что выйти можно через заднюю дверь, а камер слежения нет. Собственно говоря, достаточно даже для неподготовленного человека, а уж если Затрава держит своего мастера для подобных дел, то и подавно».
Удовлетворенно хмыкнув, Бабкин налил в любимую чашку, которую всегда возил с собой, сока и выпил его одним глотком. Пора было приступать к активным действиям.
- Предыдущая
- 29/54
- Следующая
