Пушкин, кружка, два ствола (СИ) - Стешенко Юлия - Страница 6

Дина охала, хмурилась, сочувственно кивала — и чувствовала, что проваливается в какой-то заплесневелый день сурка, в котором понедельник отличается от пятницы только начинкой шанежек.

— Господи, ну наконец-то! — приветствовала Дина лейтенанта Сумарокова, широко распахнув перед ним дверь.

— Ого. Какое пылкое приветствие. Первый случай на моей практике, когда кто-то искренне рад сотрудникам внутренних органов, — широко улыбнувшись, он переступил порог и протянул Дине прозрачную коробку. За хрупким хрустящим пластиком щетинился кремово-розовыми лепестками пышный карамельный бисквит.

— Спасибо, — приняла торт Дина. — Наверное, вы решите, что я избалована столичной жизнью — но черт побери. Как же у вас, в Россоши, скучно.

— А! Так я — ваше лекарство от скуки! Даже не знаю, огорчаться мне или радоваться, — Сумароков задвинул в угол впечатляющего размера ботинки и аккуратно пристроил на крюк ветровку. Без формы он выглядел странно — как плохо загримированный актер, отыгрывающий незнакомую роль.

— Радуйтесь. Не то чтобы мой опыт был так уж велик — но более интересных собеседников я пока в Россоши не встречала.

— Ну надо же! Не думал, что женщин так увлекают рассказы о козах-рецидивистах.

— Как минимум это оригинально.

— Вы думаете? Тогда буду продолжать в том же духе. У меня есть отличная история про изнасилование коровы. Интересует?

— Коровы? В каком смысле — коровы?!

— В прямом. Душераздирающий триллер, вы такого в жизни не слышали, — неловко одергивая пуловер на тощей заднице, Сумароков вошел в гостиную и с любопытством закрутил головой. — Уютненько тут у вас.

— Ага. Совсем как в гостях у бабушки, — торжественно водрузив коробку с тортом на стол, Дина поставила на плиту чайник. — Не квартира, а портал в прошлое.

— Нафталиновая Нарния, — Сумароков скромно пристроился на стуле в углу, подогнув длинные, как у сенокосца, ноги. — Может, вам помощь нужна? Шкаф передвинуть, полки какие-нибудь прибить?

— Нет, спасибо. Пока все в порядке — разрезав торт на правильные равнобедренные треугольники, Дина разложила его по тарелкам. В разломе бисквитных коржей проглядывала до боли знакомая вареная сгущенка. Как будто действительно в прошлое провалилась — лет эдак на двадцать назад. — Так что там с коровой?

— С какой коровой? Ах да, с коровой… Купил, значит, Пашка Варганов себе племенную корову за много денег. И договорился, что повяжет ее с каким-то элитным быком. Покупателя для будущего теленка нашел — прям все серьезно, чуть ли не с заключением контракта. Солидное, в общем, предприятие. Но заборы у Варганова хлипкие, а бык у Сухорукова — решительный. Когда Варгановская корова загуляла, бык прямо через гнилые доски прошел — ну и вперед, к невесте. Прямо на глазах у Пашки любящие сердца и воссоединились. Он-то, конечно, пытался вмешаться — но куда там. Семьдесят Пашкиных килограмм против тонны рогов и мышц, — Сумароков отделил чайной ложкой кусочек торта, положил его в рот и зажмурился, прислушиваясь к ощущениям. — Ты гляди-ка, свежий. Не обманула Лидка.

— Отличный торт, — довольно искренне подтвердила Дина и тоже ковырнула ложечкой крем. Не «Павлова» с клубникой и сливками, но в своем роде очень неплохо. — Так что там дальше с коровой?

— Ну так понятно же, что. Залетела Варгановская корова — или как там оно у скотозаводчиков называется. Только не от племенного быка, а от Сухоруковского Черныша. Покупатели от теленка, естественно, отказались, мужик, с которым про вязку договорились, скандалит — задаток возвращать не желает. И получаются у Пашки от новой коровы не доходы, а одни сплошные расходы. И глубокие, мать его, огорчения. Обычно у нас в рамках решения имущественных споров соседи друг другу морды бьют — но тут, как вы понимаете, дело другое. Пашка ведь на бабки попал, а мордобой дело, конечно, приятное, но совершенно бесплатное. Вот он и додумался. Пришел к нам и написал заяву: такого-то числа такого-то месяца злодейский бык Черныш проник на территорию домовладения и обесчестил корову породы голштинка. Тем самым нанеся Варганову П. А. глубокую моральную и финансовую травму.

— И вы приняли заявление?!

— Естественно, приняли. Куда же деваться. И три месяца потом с бумажками бегали — экспертиза забора, показания свидетелей, алиби Черныша.

— Что-что?

— Алиби. Черныша. Сухоруков, не будь дураком, Федоровичу, пастуху местному, три литра водяры поставил. Так потом Федорыч всеми богами клялся, что в этот день Черныш на выгоне был, с утра и до вечера.

Положив подбородок на скрещенные ладони, Дина не столько слушала, сколько смотрела. Когда Сумароков рассказывал байки, острое сухое лицо смягчилось, а в холодных серых глазах вспыхивали искорки смешинок. С внезапным изумлением Дина поняла, что по переносице и щекам у него разбрызганы капли веснушек, а брови явственно отливают в янтарную рыжину.

— … а местные жители строго следуют закону омерты. Или омерта. Скажите мне, Дина Маратовна…

— Просто Дина, — поплавком вынырнула в реальность она.

— Отлично. Просто Дина, скажете мне, как библиотекарь — менту: слово «омерта» склоняется?

— А почему нет?

— Да черт вас, филологов, разберет. Бариста ведь не склоняется.

— Это пока. Подождите лет двадцать, и просклоняется как миленькое. Так что там по преступлению века? Надеюсь, вы его раскрыли?

— Еще бы. Выдернул из Черныша клочок шерсти и пообещал Сухорукову, что за свой счет оплачу исследование ДНК. Если не дай бог подтвердится отцовство — хрен Сухоруков на своем «уазике» без документов со двора выедет.

— Вы действительно собирались оплатить генетическую экспертизу?

— А черт его знает… — внезапно задумался Сумароков. — За два месяца эти затейники меня до печенок достали. Но, к счастью, не пришлось. Сухоруков признал, что его бык покушался и нарушал, дело передали в районный суд и наступило нам счастье.

— А с теленком внебрачным что было?

— Понятия не имею. Я теперь двор Варганова по километровой дуге объезжаю. Как вспомню — так глаз дергается.

В понедельник Мария Степановна появилась, торжественно выставив перед собой блюдо — но не с шанежками, а с крохотными кексиками, обильно присыпанными сахарной пудрой.

— К вам, говорят, Женечка Сумароков на выходных заглядывал? — невинно поинтересовалась она, раскладывая кексы по блюдечкам. — С романтическими целями?

С некоторым усилием преодолев оторопь, Дина одним глотком ополовинила чашку. Она, конечно, слыхала, что в деревнях сплетни разлетаются быстро… но одно дело слышать, что гепард развивает скорость до ста двадцати километров в час. И совсем другое — с визгом улепетывать от этого гепарда по саванне. Несопоставимые, так сказать, ощущения.

— Откуда вы знаете? — вопросом на вопрос ответила Дина.

— Ну как же. В продуктовом перед обедом Женечка торт покупал — Лида сразу поняла, что для женщины. Родственников у него не осталось, значит, не день рождения бабушки, а романтическое знакомство. Потом Женечкину машину у вашего дома видели. А там из молодых женщин только Маша и Света, но обе давно замужем. А Женя не такой мальчик, чтобы чужую семью разбивать. Значит, остается только один вариант! — торжествующе указала пальцем в потолок Мария Степановна.

— Ух ты. Да вы, Мария Степановна, почище Шерлока Холмса работаете, — искренне восхитилась Дина.

— А как же, милая моя, а как же. Как там было у Дойла? Отбросьте все невозможное. То, что останется, и будет ответом, каким бы невероятным он ни казался. Так что? Как вам наш Женечка?

— Ну-у-у… — задумчиво протянула Дина, соображая, какого ответа от нее ждут. — Очень интересный мужчина. Больше пока ничего сказать не могу. Мы просто один раз выпили вместе чаю. Чтобы составить представление о человеке, короткого знакомства недостаточно.

— Да. Именно. У вас очень здравый подход, — одобрила Мария Степановна. — Сначала познакомиться нужно поближе, оглядеться, в деле проверить. Во всех смыслах слова, — внезапно захихикала, порозовев морщинистыми щеками, она. — Не торопитесь, Диночка, не торопитесь. Женя, конечно, мальчик хороший, я вам его всячески рекомендую — но в таких делах слушать нужно только себя. А не старых скучных учительниц.