Цвет мира – серый - Мусаниф Сергей Сергеевич - Страница 12

– Любой ценой?

– Времена рыцарей прошли, Джейме. Вчера это должен был осознать даже Тирен.

– Если бы ты не был чародеем, он бы тебя убил.

– Если бы я не был чародеем, я бы не стал с ним драться. И я не явился бы захватывать вашу крепость с горсткой солдат, а провел бы штурм по всем правилам. С осадными башнями, с лезущей на стены пехотой, с катапультами и требюшетами, с таранами, с морем крови и горами трупов. А город, находящийся рядом с вашим замком и не защищенный его стенами, к тому времени уже лежал бы в руинах. Ты должен быть благодарен судьбе за то, что я чародей.

– Вот уж спасибо.

– Сарказм – последнее слово неудачника, – заметил Гаррис. – Тирену чертовски повезло, что его завоевал именно я. Другие снесли бы вашу страну и построили на ее месте новую. Я же попытаюсь сохранить ваши традиции. Королевством будет править король из прежней династии, налоги вырастут не так уж сильно, в городе будет размещен небольшой гарнизон, набранный не из числа местных жителей… На всякий случай.

– Король из прежней династии? – уточнил я.

– Твой младший брат, – сказал Гаррис.

– Он слишком мал для трона.

– Поэтому он будет номинальным главой государства до тех пор, пока не станет совершеннолетним. До этих пор обязанности регента лягут на герцога Марсбери, которому не привыкать к правлению от чужого имени. Кстати, с ним уже все обговорено, жители страны тоже в курсе и приняли эту новость удивительно спокойно.

– Сидящая на перевалах армия делает людей поразительно сговорчивыми, – заметил я.

– А ты благодари богов, что она еще на перевалах, – сказал Гаррис. – Вашу страну может завоевать тысяча хорошо обученных солдат. Ваши игрушечные рыцари умеют драться поодиночке, но в реальном бою у них нет никаких шансов.

– Вы уже всех убили?

– Нет, – сказал Гаррис. – Кое-кто ушел в леса. Наверное, следующие поколения будут рассказывать легенды о благородных разбойниках. Я бы не стал их убивать, но ваши рыцари совершенно не умеют договариваться. Сразу хватаются за мечи.

– Потому что у них есть честь.

– Порою честь мешает людям думать, – сказал Гаррис. – Или это не честь, а неправильное представление о чести. Странно, но я ожидал от тебя совсем другого вопроса.

И я даже знаю, какого. Он сообщил, что страной будет править мой младший брат. Куда же он собирается деть старшего? Прикажет казнить? А зачем тогда все эти разговоры? Вряд ли Черный Ураган нуждается в том, чтобы оправдать себя в глазах будущей жертвы.

– Допустим, я его уже задал.

– Так не пойдет, – улыбнулся Гаррис. – Для того чтобы получить ответ, надо озвучить вопрос.

Ладно, озвучу.

– Что будет со мной?

– Признаюсь честно, я в сложной ситуации, – Гаррис похлопал себя по карманам и состроил страдальческую гримасу. – Трубку забыл… Ладно, черт с ней. Кто ты такой, Джейме?

– В смысле?

– В прямом. Кто ты есть?

– Принц, – неуверенно сказал я. Интересно, а какого ответа он ждет?

– Вот именно. И ты не просто принц. Ты – принц чудесной маленькой страны, которую захватили злобные враги. Ты – сын убитого этими злобными захватчиками короля. Очень типичная ситуация, не так ли?

– Типичная для сказок, – сказал я.

– А мы и говорим о сказочном королевстве, не так ли? – ухмыльнулся Гаррис. – Теперь, согласно канонам жанра, у тебя нет другого выхода, кроме как жестоко мне отомстить и освободить свою страну от жестокой тирании.

– А есть такие шансы?

– Дело не в том, есть ли шансы. Дело в том, что так будут думать люди.

– Какие именно люди?

– Разные. Наверное, тебя не удивит тот факт, что у меня есть враги. И не только за пределами Империи, но и внутри;

– Не удивит.

– Для этих врагов твоя фигура очень удобна. Как символ. Ты можешь стать тем самым знаменем, вокруг которого они объединятся против меня, под которым они пойдут в бой. Как правило, участь знамени в бою незавидна, по речь сейчас не об этом. У знамени нет выбора. Если я хочу не допустить такого развития событий, у меня тоже нет выбора, и я должен тебя убить.

Наверное, сейчас мне должно стать страшно. А почему-то не становится.

– Однако и в этом варианте есть свои минусы, – продолжал Гаррис. – Если я тебя убью, ты автоматически превратишься в жертву, мученика, чуть ли не святого, которого растерзало злобное чудище. Кстати, если ты еще не понял, злобное чудище – это я.

– С этим я и не спорю.

Гаррис казался мне спокойным и даже доброжелательным. Странное ощущение, ведь я говорю о человеке, взвешивающем плюсы и минусы, которые он получит от моей смерти.

– И даже мертвый, ты все равно можешь стать знаменем, – сказал Гаррис. – Поэтому я готов сделать тебе неожиданное предложение. Ты не хочешь присоединиться ко мне?

– Нет.

– Даже не полюбопытствуешь, в каком качестве?

– Нет.

– Я мог бы сделать тебя своим оруженосцем – по возрасту ты подходишь. Это не было бы понижением для принца – быть оруженосцем самого императора. Со временем ты стал бы моим помощником, я отдал бы тебе под управление целую провинцию, куда большую, чем это захудалое королевство. Все еще не хочешь?

– Нет.

– Даже после того, как я обрисовал тебе свое видение ситуации? Не хочешь?

– Нет.

– Ну и дурак, – сказал Гаррис. – Поверь, такие предложения делаются раз в жизни и далеко не всем. В свое время никто не предлагал мне ничего подобного. Пришлось брать самому.

– Только не надо жаловаться на свое тяжелое детство, – сказал я. – Аудитория не та.

– А ты смелый, – сказал Гаррис. – Ты мне нравишься. Мне тебя даже жалко. Ты молод, ты идеалист. Мир для тебя делится на черное и белое, причем ты считаешь себя белым и ни под каким соусом не хочешь менять сторону.

– Теперь ты меня убьешь?

– Пожалуй, не стану.

– А как же все эти рассуждения о знамени?

– Ах, этот юношеский максимализм, – сказал Гаррис. – Я сам был таким когда-то. Я хотел все – или ничего. И самое забавное, что я уже давно не юноша, а до сих пор хочу все. Но мне непонятно твое стремление умереть, Джейме. Или ты по каким-то причинам не боишься смерти? Или ты просто сначала говоришь, а потом думаешь? Или совсем не думаешь?

– Я не хочу умирать, – признался я. – Но я не понимаю, к чему все эти красочные теоретические рассуждения.

– Мы все-таки разыграем сказочный сценарий, – сказал Гаррис. – Но напишу его я.

– Не боишься?

– Мы рождены, чтоб сказку сделать былью… Не боюсь. Тебя учили владению мечом?

Конечно.

– И насколько хорошо ты им владеешь?

– Посредственно, – неужели он предложит мне драться?

– Я не хочу заниматься избиением младенцев, – сказал Гаррис. – Поэтому я дам тебе время, чтобы подготовиться. Года тебе хватит?

– Думаю, да. – Он шутит? Или нет? Чего он вообще от меня хочет? – Но разве возможно научиться владеть мечом настолько, чтобы убить неубиваемое?

– Я не бессмертен, – сказал Гаррис. – Способы всегда есть. И я даю тебе время на их поиски.

– Не подскажешь, где именно искать?

– Пожалуй, нет. Не подскажу. Я, конечно, иногда не против того, чтобы сыграть честно, но всему есть предел, и па тот свет я не тороплюсь.

Я промолчал. Что тут скажешь? У меня сложилось ощущение, что надо мной издеваются. Понять бы еще, с какой целью.

– Итак, я дам тебе год, – сказал Гаррис. – Год на то, чтобы найти способ избавить мир от моей тирании. Само собой разумеется, что этот год ты проведешь не здесь.

– А где? – поинтересовался я.

– В бегах, – сказал Гаррис. – И бежать ты будешь быстро, потому что я пошлю за тобой убийц. Дам тебе пару дней форы, но все же пошлю.

– И это ты называешь честной игрой? – уточнил я.

– Посмотри на ситуацию с другой стороны, – посоветовал он. – Я ведь могу убить тебя прямо сейчас.

– Это верно, – признал я.

– Скоро тебе принесут поесть, – сказал Гаррис. – А в полночь за тобой придут люди – те самые убийцы. Они проводят тебя до границ королевства и проведут через имперские блокпосты. Дальше ты можешь бежать в любом направлении. Если в течение года ты не явишься ко мне и не бросишь мне вызов, я сам тебя найду. Поверь, я чародей и смогу найти тебя где угодно, но в таком случае ни о какой честной игре речи уже не будет, ты просто умрешь.