Черные волки, или Важняк под прицелом - Незнанский Фридрих Евсеевич - Страница 44

• Предыдущая
• 44/46
• Следующая

– Господи, что же я наделала?.. Что же я наделала?

Парни сгрудились вокруг журнального столика, на котором лежала карта района с пометками – крестиками и кружками, – сделанными красным фломастером.

– Че-то я не догоняю, – сказал Штырь. – В кого я должен выстрелить?

– Не тупи, – осадил его Боровой. – Ладно. Повторяю еще раз для особо одаренных. Там, внизу, перед спорткомплексом, есть «ярмарка выходного дня». Приезжают чукчи и татары и торгуют всякой фигней – рыбой, мясом, медом, грибами...

– Грибами, – со значением повторил Мельник и подмигнул Штырю.

Боровой грозно на него посмотрел, и Мельник заткнулся. Вождя «черные волки» слушались беспрекословно.

– Жертву выберешь сам, – продолжил Боровой, обращаясь к Штырю. – Какого-нибудь чурку почернее. Стреляй в упор, потом быстро уходи.

– Там будет полно ментов из-за концерта, – заметил один из парней.

– Ничего, – спокойно сказал Боровой. – Ствол у тебя будет с глушителем. Поймут не сразу. Как только услышишь взрывы – сразу стреляй. Начнется паника. Тебе главное – смешаться с толпой и добраться до машины. И не забудь оставить возле мертвого чурки это.

Боровой ткнул пальцем в лежащую на столе небольшую дощечку с надписью «Черные волки».

Штырь посмотрел на нее, потом на Борового, нахмурился и поскреб в затылке.

– Слушай, Боров, – сказал он, – а для чего нам это? Ну, в смысле, мочить чурку среди бела дня? Взрыва, что ли, будет мало?

Боровой открыл рот, чтобы объяснить, но Апостол его опередил.

– Пойми, Штырь, люди должны понять, что мы – сила, – терпеливо сказал Апостол. – Что для нас нет пределов. Что мы можем достать любого, в любое время дня и ночи. Что от нас не спрячешься. Даже если вокруг полно ментов. Понимаешь логику?

– Ну... – Штырь пожал плечами. – А валить-то кого? Обязательно мужика? Или бабу тоже можно?

Боровой посмотрел на Апостола.

– Да без разницы, – сказал тот. – Услышишь акцент, увидишь черную рожу – стреляй. Главное, дождись взрывов, чтобы началась суматоха. Тогда тебе легче будет уйти.

– А если на дороге попадется мент? – озадаченно спросил Штырь. – Они же после взрывов будут хватать всяких подозрительных. Если меня схватят?

– Никого они хватать не будут. Все побегут к спорткомплексу. А если схватит, то... – Внезапно Боровой остановился, повернул голову к Апостолу. – Слушай, – негромко сказал он, – а ведь это мысль.

– Да, – кивнул, пряча улыбку в румяных, пухлых щеках, Апостол, – я тоже об этом подумал.

– О чем? – недоуменно спросил «вождей» Штырь, переводя взгляд с одного на другого.

– План меняется, – холодно сказал ему Боровой. – Стрелять будешь не в черномазого.

– А в кого?

– В мента, – сказал Апостол и переглянулся с Боровым.

Лицо Штыря вытянулось. Он два или три раза сморгнул и переспросил хриплым голосом:

– Как... в мента?

– Просто, – ответил Апостол. – После взрыва они засуетятся. Забегают, как тараканы. Выбери кого-нибудь побезобиднее и вали. Стреляй в упор, потом сразу ныряй в толпу и – бегом к машине.

– Если мент будет чурка, получишь премию, – с усмешкой добавил Боровой.

Штырь посмотрел на него исподлобья.

– Это опасно, – хмуро сказал он. – Если меня поймают, мне крышка.

– Значит, сделай так, чтобы тебя не поймали, – холодно ответил Боровой. – Мы начинаем войну, Штырь. И начало должно быть эффектным. Если что, парни тебя прикроют. Затрут ментов в толпе, преградят им дорогу. Там будет паника, суматоха. Так что все будет выглядеть естественно. Как, пацаны, прикроете Штыря?

– А то!

– Спрашиваешь!

– Хорошая идея!

– Да, клевая!

– Замочить мента – это будет круто! – загалдели парни.

Боровой поднял руку, и все замолчали.

– Значит, так и сделаем. Сначала взрывы, потом – мент.

– А это куда девать? – спросил Штырь, кивнув на табличку с надписью «Черные волки».

– Бросишь менту на грудь, – ответил Апостол, лукаво улыбаясь. – Ну, или рядом с ним. Все равно найдут.

Несколько секунд Штырь молчал, раздумывая и шевеля от умственных усилий бровями, потом лицо его прояснилось.

– Завалить мента, – тихо и даже как-то мечтательно проговорил он. – А что, это круто. Это настоящая акция!

– Наконец-то до тебя дошло, – сказал Боровой. – Итак, повтори, что и как ты должен сделать?

– Шляюсь по рынку, осматриваюсь. Потом слышу выстрелы. Когда начинается паника, подхожу к ближайшему менту и стреляю в него. В упор. Потом прячу ствол в карман и пробираюсь к тачке.

– Молодец, – кивнул Боровой. – Не забудь снять пистолет с предохранителя.

– Обижаешь, – протянул Штырь.

– Да, извини. Ты у нас уже большой мальчик, сам писаешь в горшок.

Боровой протянул руку и по-отечески потрепал Штыря по волосам – парни засмеялись.

– Ладно, пацаны, пойду проверю, как там наши зазнобы.

Боровой встал с кресла и направился в соседнюю комнату. Остановился в дверях, посмотрел на двух девушек, сидящих на кровати рядком, со сложенными на коленях руками. («Как на похоронах», – пронеслось в голове у Борового.) Затем разлепил пересохшие вдруг губы и сказал:

– Пора.

Девушки покорно поднялись. Боровой посмотрел на их лица и нахмурился.

– А рожи-то чего такие постные? Все-таки в гости к Аллаху собираетесь.

Девушки ничего не ответили, даже не подняли на Борового глаз. Он скептически оглядел их наряды. Обе девушки переоделись и накрасились. Блондинка Зурна была одета в джинсы, розовую кофточку и красный кардиган. Волосы ее были распущены и спадали на плечи крупными локонами. Выглядела она эффектно. На брюнетке была длинная цветастая юбка и зеленая кофточка. На голове – кепи. В ушах блестели золотые кольца. «Стильная штучка», – усмехнулся про себя Боровой.

– Ну что, девчонки? Готовы прикончить парочку десятков «неверных»?

Чеченка быстро глянула на него из-под козырька кепи. Взгляд у нее был слегка затуманенный и равнодушный. «Как у наркоманки, – с неудовольствием подумал Боровой. – Как бы менты не придрались. Хорошо, вторая от наркоты отказалась».

– Мы уже выезжаем? – спросила чеченка.

– Да. Через двадцать минут. Если хотите сходить в туалет – самое время это сделать. Потом я надену на вас жилеты и – вперед.

– Я не хочу в туалет, – сказала чеченка равнодушным голосом. Повернулась к блондинке и спросила: – А ты?

– Я схожу, – сказала Зурна. Голос у нее слегка подрагивал. Девчонка явно волновалась, и это Боровому понравилось, потому что он тоже чувствовал легкий мандраж.

– Пойдем, я тебя провожу, – сказал он и потеснился, давая девушке выйти.

При виде блондинки парни в комнате замолчали. Они проводили ее взглядами, в которых читались и восхищение, и презрение, и испуг. Все знали, что девчонка – смертница, и этот факт придавал ей какое-то особо обаяние, словно это была не живая девушка, а сама смерть, пролетевшая по комнате и отбросившая тень на лица всех присутствующих.

– Н-да, – проговорил кто-то, когда она вышла. – Скоро ее уже не будет.

– Ну и что? Может быть, и нас не будет, – возразил кто-то.

– Но ее-то точно не будет. Считай, что ее уже нет. Интересно, как себя чувствует человек, когда точно знает, что сегодня умрет?

– Не знаю, как она, а ты бы от ужаса наложил в штаны, – весело заметил кто-то.

Парни облегченно засмеялись.

Боровой впустил Зурну в санузел, закрыл за ней дверь, а сам остался стоять рядом, в темном коридорчике с ободранными обоями. Подождав с минуту, он стукнул костяшками пальцев по двери и спросил:

– Эй, ты скоро? Зурна не ответила.

– Чего молчишь? Померла, что ли, там? Ответа не последовало и на этот раз.

– Ладно, я вхожу.

Боровой распахнул дверь и вошел в санузел. Зурна сидела на краю ванны и беззвучно плакала. По белым щекам девушки текли грязные от потекшей туши слезы. Аккуратный носик покраснел. Она тихо всхлипывала.

– Что с тобой? – спросил Боровой. Девушка подняла на него взгляд и тихо прошептала:

• Предыдущая
• 44/46
• Следующая