Кара Дон Жуана - Володарская Ольга Геннадьевна - Страница 41
- Предыдущая
- 41/97
- Следующая
— Не ошибся, — чуть слышно прошептала Кара. — Она оказалась смелее меня…
— Ты знаешь, где она похоронена?
— Под чертовым саксаулом или верблюжьей колючкой… Где-то в пустыне. — Она резко встала, схватила с тумбочки пачку «Вог», поспешно сунула в рот сигарету, прикурила, с наслаждением затянулась, выпустила колечко дыма, потом еще и еще, стараясь не показывать, как дрожат ее губы. — Я не видела, как ее хоронили. Они сделали это ночью…
— Тебе трудно об этом вспоминать, я понимаю… Забудем?
— Забудем.
— Как и все остальное?
— Да. Сделаем вид, что этих лет не было. — Она широко улыбнулась — и губы ее перестали дрожать. — Представим, что мы приехали в Амстердам на годовщину нашей свадьбы.
Андрей перекатился на другой край кровати, лег на то место, где только что лежала Кара, принюхался — от подушки пахло жасмином, как и ожидалось. Этот запах, ничем не примечательный для одних, раздражающий других, вызывающий головную боль у третьих, для него был самым изысканным, приятным, дурманящим и возбуждающим…
— Иди ко мне, — хрипло сказал Андрей, почувствовав желание. — Моя маленькая женушка…
— Сейчас докурю…
— Брось сигарету и иди ко мне! — Он подался вперед и схватил Кару за голую ногу. — У нас годовщина свадьбы, ты не забыла?!
Она счастливо рассмеялась (впервые за эти часы), отбросила сигарету и рыбкой нырнула в постель.
Утром Андрея и Кару вежливо попросили покинуть отель. Они без споров выехали и переселились в другой, более скромный, но не менее уютный.
Днем они пошли по магазинам — Андрей вышвырнул в помойку все вещи Кары, включая эротическое белье с прорезями на интимном месте и на сосках, включая лаковые сапоги, чулки со стрелками, браслеты с символами инь-ян, включая сумку с тем, что в сумке: сигаретами, жуткой косметикой, накладными ногтями, записной книжкой с телефонами клиентов; оставил только презервативы, так как Кара не соглашалась на секс без них. На улицу ей пришлось выйти в куртке Андрея, в его закатанных спортивных штанах (все другие брюки с нее сваливались) и в растоптанных кроссовках горничной. Но в отель она вернулась уже другим человеком — элегантной, безумно красивой девушкой в джинсах «Версаче», искусственном полушубке от «Дольче и Габбаны», сапожках «Гуччи», с сумкой и темными очками из новой коллекции «Кристиан Диор». Еще у нее появилась отличная косметика, прекрасное белье, золотые украшения: обручальное колечко, серьги и браслетик на ногу, состоящий из звеньев — дельфинчиков.
На следующий день Андрей отвел Кару в салон красоты, где она пробыла целый день. Маски, массажи, эпиляция, пилинг, маникюр, прическа… Теперь ее было не узнать. И дело не в процедурах (мелкие морщинки и синева под глазами не исчезли за один сеанс), не в прическе (она мало изменилась), а во взгляде — глаза Кары вновь лучились счастьем. Она радовалась каждой ерунде: новой сумочке, новой помаде, новой линии челки; завтраку в постели, обеду в закусочной, ужину при свечах в итальянском ресторане; его невинным поцелуям в нос, случайным прикосновениям, игривым щипкам…
Днем она была счастлива! Но ночью к ней возвращались все ее беды, страхи, горести. Кара боялась темноты, теней в темноте, звуков… Еще она боялась спать, поскольку не могла контролировать свои сны, и мрак прошлого вползал в них, заставляя вновь и вновь переживать тот ужас, о котором она забывала днем.
— Это никогда не кончится! — рыдала она, в очередной раз разбуженная своим самым страшным кошмаром (ее живую засыпают землей вперемешку со скорпионами). — Я не смогу забыть!
— Я найду тебе самого лучшего психотерапевта, — успокаивал ее Андрей, баюкая, как маленькую. — Самого лучшего гипнотизера, колдуна, кого хочешь…
— Никого не надо, просто будь со мной!
И он был с ней, несмотря на то, что это оказалось очень трудно. Трудно забыть о ее прошлом, трудно справляться с ее страхами в настоящем, трудно думать о будущем… Но все эти трудности были ничем по сравнению с его любовью. Такую Кару, с ее страшным прошлым, пугающим настоящим, туманным будущим, он любил еще больше… И он уже знал, что будет делать, дабы помочь и ей, и себе. Сначала надо раздобыть ей документы, придется лететь во Францию, так как без отца он не сможет этого сделать. На это время Каре лучше остаться в Нидерландах, а когда он вернется с паспортом, они поедут куда-нибудь в Таиланд, где сыграют экзотическую свадьбу. Потом можно возвращаться в Куршевель с молодой супругой — для всех Кара будет роковой красоткой, околдовавшей Дон Жуана на отдыхе и женившей его на себе. Во Франции они зарегистрируют брак, и Кара вновь станет госпожой Караян. Затем он положит ее в лучшую клинику, где ее избавят от страхов, а через годик они родят маленького Караянчика. И уж он-то (или она — все равно!) заставит Кару окончательно забыть прошлое…
Вот такой план сформировался у Андрея в голове в самую первую их ночь, но он не спешил его претворять в жизнь — уж очень ему не хотелось расставаться с Карой. Вдруг он уедет, а она опять исчезнет! Судьба уже дважды их разводила, а бог, как известно, любит троицу!
…Неделю спустя они сидели в маленьком французском бистро, пили кофе и болтали о какой-то ерунде. Столик их стоял у окна, и за разговором можно было смотреть на улицу, разглядывая прохожих — Кара любила это занятие, а иногда зарисовывала интересных персонажей косметическим карандашом на бумажных салфетках. Вот и сейчас она набрасывала портрет чудаковатой старушенции, разговаривающей со своей собачонкой у дверей расположенной на другой стороне улицы аптеки.
— Надо купить тебе альбом для рисования и набор простых карандашей, — с улыбкой сказал Андрей. — Иначе ты изведешь в ресторанах все салфетки и израсходуешь весь запас косметических средств…
— Купи, — кивнула головой Кара, не отрывая взгляда от своего «творения».
— А то виданное ли дело — малевать портреты сумасшедших старушек карандашами «Шанель»!
— Готово! — воскликнула она и передала Андрею салфетку. — Похоже получилось?
— Очень. Сразу понятно, что бабка с приветом.
— Почему это?
- Предыдущая
- 41/97
- Следующая
