Жесть - Щеголев Александр Геннадьевич - Страница 47

• Предыдущая
• 47/87
• Следующая

Вечный поднял голову и остро взглянул на собеседника.

— Соболезнования принимаю. Но ваша осведомленность… простите, выходит за пределы общедоступного знания.

— Послушайте, дружище, я в самом деле вам сочувствую, — прижал тот руки к груди. — Если ваша жена до сих пор вам дорога, а это, похоже, именно так… после всего, что она с вами сотворила… Честно говоря, я впервые в своей практике с таким сталкиваюсь. Что касается подробностей случившегося, то они стали известны из показаний убийцы. Протрезвев, сожитель сам вызвал милицию и все рассказал. Лично я узнал об этом деле случайно, занимаясь цепочкой разменов, в которой фигурирует упомянутая мной квартира.

— Вы сотрудник правоохранительных органов?

— Я адвокат. Член коллегии адвокатов, вот мои документы…

Вечный взял корочку и почти минуту внимательно изучал ее. Вернул со словами:

— Спасибо, господин Фраерман. Точная информация, какова бы она ни была, достойна благодарности.

Он наклонился за своим остывающим ужином. Пришелец остановил его, взяв под локоть.

— Неужели я пришел бы только за тем, чтобы огорчить вас? У меня есть и приятные новости, господин Вечный. Прошу вас, выслушайте.

— Извольте.

— Начнем с конца. Я навел о вас справки и выяснил, что вы — здоровы. В любой момент вы, если б захотели, могли бы поставить вопрос о признании вас дееспособным, о снятии с вас опеки и выписке отсюда. Я предлагаю вам юридическую помощь. Попросту говоря, предлагаю вам нанять меня.

— Зачем?

— Помощь вам, безусловно, понадобится. Ситуация такова, что процесс признания вас дееспособным может сильно осложниться.

— Нет, зачем мне выписываться из больницы? — удивился Вечный.

— Да затем, чудной вы человек, что вам теперь ЕСТЬ ГДЕ ЖИТЬ! Квартира пуста. Ваша, между прочим, квартира, из которой вас выперли. Вашим опекуном была жена, но теперь ее нет, значит, опекуна тоже нет. Я точно знаю, что вас будут пытаться перевести под государственную опеку, чтобы вся жилплощадь отошла государству. Хорошая квартира — три комнаты, старый фонд, в центре. Лакомый кусок. Государство — это ведь конкретные чиновники, причем лично заинтересованные в этом деле… я даже могу фамилии назвать.

— А в чем ваша заинтересованность?

— Послушайте, дружище, здесь… м-м… крайне неудобно разговаривать. Насколько я понимаю, вы в любой момент можете выйти из больницы, а потом вернуться. Можете даже заночевать в другом месте.

— Да, я свободен.

— Свободен?! — адвокат не выдержал, рассмеялся. — Виноват, не сдержался… Давайте посидим где-нибудь и обсудим, как вам стать по-настоящему свободным. Неподалеку есть бензоколонка, там я видел вполне пристойное кафе. А ужин свой (он показал на пол) съедите позже, если захотите.

— Вернуться в мир… — задумчиво сказал Вечный. — Спуститься из Космоса на Землю… Мне надо предупредить врача.

— Ваш лечащий врач…

— Конов Федор Сергеевич. Он уже ушел.

— Позвоните ему по мобильнику. Знаете номер?

— Знаю. Если вы будете так любезны…

— Да пожалуйста!

Господин Фраерман похлопал себя по карманам:

— Черт, трубку в машине оставил. Пойдемте к проходной. Да пойдемте же, чудак человек! Возьмите тарелку с собой, если боитесь, что сопрут.

Вечный взглянул тарелку с чашкой. Сдвинул их ногой к стене, развернулся и зашагал прочь. Он принял решение.

— Спустимся вниз. По двору быстрее, — объяснил он.

По пути говорил только пришелец.

— …Вы спрашиваете, в чем мой интерес? В гонораре за услуги, конечно. Ваше дело в этом смысле представляется мне очень перспективным. Я ничего не скрываю, я играю с открытыми картами. Мои адвокатские интересы довольно широки — например, я представляю интересы одной крупной риэлтерской фирмы. Как бы иначе я узнал о существовании вашей квартиры и, пардон, о вашем существовании? Так вот, если вы нанимаете меня, я вижу два способа, одинаково выгодных для меня, которыми вы сможете со мной расплатиться. Первый: вернув себе гражданские права в полном объеме, вы продаете квартиру — моей же риэлтерской компании. После чего выплачиваете мне некую сумму. А от компании я получаю свой процент за посредничество. Второй вариант: у меня есть двухкомнатная квартира, которую я с удовольствием обменял бы на вашу трехкомнатную. Без всяких доплат и без посредника в виде риэлтера. Честно признаюсь, второй вариант для меня гораздо интереснее…

Вечный не слушал это бодрое журчание. Он думал о том, какой причудливый вид принимает график жизненных колебаний отдельно взятого человека, промодулированный смертями других людей.

Когда проходили через проходную, контролер беззлобно «подколол» его:

— Все летаешь, рожденный ползать?

— В грузовом отсеке, Сережа, только в грузовом отсеке.

— Не выпади по дороге…

…Автомобиль стоял метрах в ста от главного корпуса. Заурядный «жигуль», далеко не новый. У процветающего юриста — этакая колымага? Вечный не успел проанализировать столь вопиющее несоответствие. Господин Фраерман гостеприимно распахнул перед ним заднюю дверцу:

— Прошу.

— Мы договаривались о звонке с вашего мобильника…

— Да о чем речь! В салоне и поговорите.

Вечный залез внутрь.

И тут же — следом за ним втиснулся сам владелец машины, грубо сдвинув пассажира в центр сиденья. Одновременно через левую дверцу забрался проходивший мимо мужчина; а пешеход, пересекший дорогу, занял место водителя. «Траектории сошлись», — машинально подумал Вечный…

Мотор заурчал, «жигуль» тронулся с места.

Господин Фраерман положил трость на переднее сиденье и снял перчатки. Шляпу снимать не стал. Затем достал мобильный телефон — из внутреннего кармана плаща. Приветливая улыбка сползла с его лица, как плевок с зеркала.

— Товарищ полковник, это Серов… — доложил он в трубку. — Порядок, мышонка из норки вытащили… Понял, есть…

Он тронул водителя за плечо:

— На ближнюю точку.

— Теперь я могу позвонить? — напомнил о себе Вечный.

Фраерман-Серов повернулся и коротко ударил его локтем в рот, придерживая свободной рукой шляпу. Сидящий слева мужчина гоготнул и покрутил пальцем у виска. Вечный облизнул окровавленные губы и сообщил обществу:

— Вы не адвокат. Следовательно, вы мне солгали. Следовательно, Ленка — жива!

Совершенно идиотская радость бурлила в его груди.

Шестой и Седьмой…

Упокой Господь ваши души…

Вы сосчитаны, переплетены и поставлены на полку воспоминаний. Солидный получается ряд. Экземпляры — как на подбор. Откроем, к примеру, издание с надписью «ПЕРВЫЙ»…

Лето, природа, романтика. Огромное озеро с удивительным названием «Красивое», вернее, целая система озер, в которых так здорово было купаться, но особенно — ходить на лодках. На берегу — оздоровительный детский лагерь, куда вожатыми брали только красавчиков студентов, желательно спортсменов. А также сексапильных студенток физкультурного факультета Педагогического университета, что, конечно, прибавляло нашей героине волнений.

Юной Марине было от чего волноваться: парень-вожатый, в которого она без памяти влюбилась, был на пять лет ее старше. Пятнадцать и двадцать — какие могут быть перспективы? Не просто разница в возрасте, а пропасть! Тем более, когда вокруг него коллеги-одногодки женского пола так и вились. Высокий и широкоплечий, настоящий атлет, мечта… Взять хотя бы напарницу его по отряду — ого-го с какими сиськами! Да и другие… Набивались по вечерам в каморку, хохотали. Девки сами вино приносили… да-да, вино, Марина своими глазами видела! А что по ночам делали, она и думать не хотела… в общем, тяжко было нашей героине, пока наконец ОН ее не заметил.

С другой стороны, она в свои пятнадцать не так уж плоха была — рано сформировалась, все при ней и никаких комплексов. А уж умом она дала бы сто очков вперед любой спортсменке — уже тогда.

• Предыдущая
• 47/87
• Следующая