Улей - Фрумкин Сергей Аркадьевич - Страница 42

• Предыдущая
• 42/85
• Следующая

Из источников опасности выделялись системы слежения и системы поражения. И те и другие управлялись искусственным интеллектом, но Мозг, если это и был Мозг, не имел непосредственных контактов с мыслительными процессами живых организмов — этот Мозг управлялся только с помощью электронных сигналов, подаваемых простыми и надежными установками пультов. То есть не только игнорировал мысленные команды людей, а даже не имел возможности их услышать. Опасность же создавал значительную. Конечно, Кани не могла предугадать реакцию электронных устройств на то или иное свое действие, но она почувствовала нагнетаемый ими страх, почувствовала ВЕРОЯТНОСТЬ того, что когда-то в будущем этот самый набор железяк и излучателей уничтожит и ее жизнь и ее тело.

В камере недоставало системы оказания помощи — ни один предмет вокруг не обладал положительной аурой. Исключение — анализатор, но как устройство пассивное, и его нельзя было брать в расчет. Кани это показалось странным. Если пленного так хорошо охраняют, следовательно, он представляет не только опасность, но и ценность. Что, если заключенному станет плохо? Что, если он захочет покончить с собой?

Напрашивался простой вывод: нет систем оказания помощи, но существуют системы сигнализации. Наверняка что-то обратит на себя внимание солдата, вышагивающего по периметру охраняемой зоны — не зря ведь солдат там вышагивает?

Вот и решение. Оставалось только угадать, на какой из болезненных симптомов отреагирует сигнал тревоги — целые сутки Кани стонала на полу камеры, а реакции не последовало. Нужно было придумать что-то посерьезней. Например, остановить сердце…

Во всяком случае, так она уже делала. Их этому учили. Главное — не сомневаться в успехе. Кани собралась с духом, настроилась и… рухнула без сознания. Датчики у входа в камеру замигали, кривая сердечного ритма превратилась в прямую линию. И сирена действительно взвыла.

— Какой информации вы от меня ждете? — спросил Болер.

На этот раз допрос проходил в куда более раскрепощенной обстановке. Магнитные оковы оставались на ногах полковника Флота Лиги, а за спиною, как и раньше, караулили два Демона в боевых латах, зато руки Болера остались свободными да и место действия значительно изменилось: Первый Брат и полковник расположились в одном из личных кабинетов Вика на Первом Уровне. Оба возлежали на огромных массажных ложах, а вокруг, по периметру всего круглого зала, в стеклянном аквариуме плавали большие ярко-красные рыбы.

— Какой информации может ждать одна технологически развитая цивилизация от другой? — Вик пожал плечами. — Обмена сведениями. Мне интересен принцип действия тарибских двигателей, устройство оборудования для дистанционного приема мыслительных импульсов, кое-что о системе наведения излучателей… Ничего серьезного. Я имею в виду, ничего такого, чего ты не смог бы рассказать из этических соображений или из боязни навредить собственной расе. Сам же говорил: один «Улей» не представляет опасности для Лиги Объединенных Миров. Тем более тарибский лайнер не военный — там не могло размещаться ничего секретного…

— Хорошо.

— «Хорошо»?! — Вик едва не подпрыгнул. Он готовился к изнурительным уговорам и обмену колкостями.

— Что знаю, я расскажу. Только взамен на мои условия.

— Конечно. Какие?

— Я по-прежнему требую, чтобы Линти и Кани содержались достойно их положению, статусу и возрасту. Девочки еще школьницы, они привыкли к комфорту, им требуется внимание! Если учтете, а затем при первой же возможности передадите обеих в цивилизованный мир, я выполню все, что взбредет на ум тебе или любому другому «брату».

— Не понимаю: к чему такая забота? Ты и двадцать специально подготовленных наемников вступили на борт «Эльрабики» только с одной целью: охранять этих маленьких бестий — Кани и Линти? И ты до сих пор верен долгу? Несмотря на очевидное поражение? Что вы в них такого нашли?

— Удивительно, что ты еще не понял! Есть много причин, чтобы девочек охраняли. Пусть власть их родителей или могущество Галактического Флота вам не интересны — пока на «Улей» не нападут превосходящие силы, «Улей» не поверит в существование таких сил.

Но вы же должны понять, что Линти и Кани могут представлять ценность и сами по себе: даже выброшенные из своего времени и общества, даже лишенные покровительства своих родителей, даже лишенные денег, друзей и власти! Их обеих нужно уважать и беречь просто потому, что они — это они!

Вик не перебил поток ереси только потому, что полковник действительно воодушевлялся тем, что говорил. Первый Брат слышал, что у многих народов сложные отношения полов. Некоторые, например, верили, что женщины настолько превосходят мужчин, что ради них и умереть не жалко. И вот пожалуйста: Болер как раз закоренелый сторонник такой веры! При этом полковник во что бы то ни стало должен стать полезным — чтобы убедить Болера сотрудничать, не мешало найти источник движущих им сил.

— Вы не слышали про Мантию?

— Нет.

— Странно… Говорите по-мантийски… — Болер собрался с мыслями. — Попробую рассказать с самого начала. Мантия — планета, колонизированная землянами две тысячи лет назад и уничтоженная ими же почти через тысячелетие…

— Какими «землянами»?

— Сейчас объясню. Вы как-то ухитрились оторваться от галактической цивилизации и позабыть самые важные события своей истории… Земляне колонизировали Мантию. Мантия же оказалась настолько гостеприимной, что основанные на ней поселения уже с самого начала развивались быстрее, чем любые другие в Галактике. Причин несколько. Климатические и природные условия, человеческий фактор: поселенцы — сливки общества, самые умные головы и самые бесстрашные сердца (Мантии еще с момента открытия предрекали великое будущее); великолепное, самое современное технологическое оснащение; крупнейшие в истории космической экспансии капиталовложения; флот из множества галактических лайнеров, как военных, так и грузовых, навигационных, исследовательских; и так далее и тому подобное… Возможно, все потому, что Мантия должна была стать форпостом человечества в этой части Галактики и как раз в то время, когда начались первые стычки с негуманоидными расами. И вот уже через сто лет научные открытия, бурный рост технологий и многие другие факторы позволяют мантийцам не только освоиться со своим новым домом, но и занять лидирующие позиции на сырьевом и технологическом рынке Галактики.

Дальнейшее развитие колонии привело к тому, что мантийцы возомнили себя «белой костью». Среднестатистический житель планеты обгонял среднестатистического жителя любой другой галактической цивилизации и по уровню жизни, и в свободе передвижения, и по влиянию в обществе, и по финансовому положению. Кроме того, лучшие из лучших таковыми и остались. Не останавливаясь на достигнутом, мантийцы поставили перед собой цель вырастить расу, в сотни раз превосходящую расу современных людей. И самое интересное — им это удалось. Генетические опыты, активность солнечной системы Мантии, лучший человеческий материал — через пятьсот лет «чистокровный» мантиец обгонял своего галактического собрата и по уровню интеллекта, и по физическому развитию, и, что самое главное, по экстрасенсорным способностям. Обгонял во много-много раз!

И вот наконец через семьсот лет существования колонии Мантия стала во главе галактической империи. Просочившись во все сферы управления галактическими структурами, мантийцы буквально подавили инопланетян, отодвинули их на вторые и третьи роли…

— Зачем мне это?..

— Не перебивай! Сейчас все поймешь! Так называемая Мантийская империя просуществовала триста лет.

Только общеизвестно, что люди не любят того, кто превосходит их. Тем более когда недосягаемо. В Галактике назревало недовольство. Особенно сложившаяся ситуация возмущала Землю — несмотря на сильнейший экономический и интеллектуальный спад, земляне продолжали считать себя элитой, давшей начало всему человечеству космоса. Мантийцы же делали все возможное, чтобы подогреть недовольство — в большинстве своем заносчивые и гордые, они отказывались принимать любое мнение, если то исходило не от них самих. Являясь лучшими предсказателями, лучшими провидцами и лучшими прогнозистами во Вселенной, они между тем оказались настолько близоруки, что не поверили в надвигающиеся перемены. Война с негуманоидами, неудачные эксперименты с колонизацией метеоритов, политические ошибки, застойные тенденции в обществе, лишенном перспектив развития, привели к кризису, закончившемуся революцией.

• Предыдущая
• 42/85
• Следующая