Рожденный Светом - Фрумкин Сергей Аркадьевич - Страница 18
- Предыдущая
- 18/73
- Следующая
– Подброшенный зачем? – испуганно выдохнул толстяк.
– Не знаю, зачем. Если цивилизация людей-фотоидов – реальность, мы довольно долго не привлекали их интереса. Возможно, для сохранения стабильности своего мира они используют те же методы – заметив, что темпы развития низших цивилизаций (то есть, для них – нас – Эльтаров!) превысили допустимые, неизвестные пришли к выводу, что пора и им наконец вмешаться.
– Это ужасно! – пробормотал Советник.
– Вот и я так думаю, – согласился Ланкорус. – И, поверьте, делаю все возможное, чтобы вернуть ситуацию под контроль Совета.
– А что же вы можете?
– Кое что могу. Например: сократить рождаемость, ввести контроль доноров.
– А что делать с теми, кто уже родился? Почему вы приволокли Гима на Колокон, а теперь отпускаете на все четыре стороны? Почему вы обманули его, назвав своим изобретением и объявив нашим агентом?
– Вызвал сюда, потому, что хотел убедиться в существовании проблемы. А еще потому, что, если парень – на самом деле фотоид, для нас же разумней привлечь его на свою сторону, сделать человеком высшего света, заставить быть нам благодарным. Я дал юноше имя, титул и деньги. Что касается обмана, вы же видели – он ничего не подозревает. Он воскрес тем же самым 947-ым, которым умер, истекая кровью – сержантом десантной дивизии, привыкшим исполнять приказы, лишенным самолюбия и самомнения. А, поскольку рано или поздно даже у классического сержанта появится интерес к переменам, произошедшим с собственным организмом – я предупредил любопытство, ведущее к опасной для нас правде, объяснил, что необычное тело – результат нашего технического прогресса, наше детище, наша собственность. Я внушил Гиму Церону страх перед Эльтарами, объяснив, что для нас (и только для нас!) его тело – такое же заурядное и уязвимое как и любое другое. И еще – я его нанял. Я не обманул этого человека, а действительно принял его на службу.
– Думаете, это чудище станет служить Империи?!
– Не сомневаюсь. Пока ему не откроют глаза. Убить мы его не можем, так попробуем хотя бы использовать. Заодно и изучим.
– Тогда, что там еще за герцог?!
– Не могу же я оставить это существо на Колоконе – слишком опасно – отсюда открыта дорога к мирам Эльтара. Оправданный риск закончился – пора поместить объект исследования в безопасную для нас зону. Излин – это на самом краю галактики. И все, что я рассказал про Излин – правда. Герцог Ронтонте существует в реальности и приносит нам пользу – дестабилизирует весь сектор и поддерживает высокий темп разработок урана, приносящих и ему, и нам немалую прибыль. Он и на самом деле нам заплатил, полагая, что мы проводим генетические разработки в направлении производства безукоризненных телохранителей – Ронтонте предсказали, что он умрет, отчего бедняга приобрел замашки шизофреника. Боюсь только, ему не открыли всей правды: он умрет в любом случае и не один, а вместе со всей своей солнечной системой. По нашим данным, температура звезды Излина уже в этом году достигнет критической.
– Сверхновая?! – воскликнул Советник.
– Возможно, – с самодовольной улыбкой пожал плечами Ланкорус.
– Так вы все же хотите его убить?!
– Попробуем. Мне кажется, сверхновая – достаточно сильное средство, чтобы уничтожить любого мутанта?
– Но и герцога?
– Да бог с ним, с герцогом! Погибнет – унесет с собой источник опасности. Уцелеет – послужит, как раньше. И так, и так мы в выигрыше.
– А добыча урана?
– Объемы не столь существенны – на нашей экономике это не отразится.
– А, если Гим Церон найдет способ вернуться к нам до взрыва сверхновой?!
– Не думаю. Во-первых, за каждым его шагом будут следить. А во-вторых, туда он отправляется с помощью Колокона, и для обратного перехода понадобятся координаты другого Кольца Литиса, которых у него нет и не будет. Сверхскоростной разведчик доставит груз и уйдет восвояси. На корабле же Второго Кольца наш герой будет добираться десятки лет. Но самое главное – ему в любом случае не в чем будет нас упрекнуть! Мы ведь не пытаемся его убить! Наоборот – сами подарили парню второе рождение. А взрыв звезды – явление природное, непрогнозируемое.
– Насколько я знаю, предотвратить взрыв возможно?
– С помощью специальной инъекции. – Ланкорус встретился с глазами Советника и прочитал в них тревогу. – Нет, милорд, вопрос о спасении системы Излина в Совете не встанет – наши запасы ограничены и предусмотрены только для собственных нужд. Мы пойдем на финансово-политические потери, лишившись развитого, обитаемого людьми сектора, но никогда не поставим под удар судьбы планеты самого Эльтара. А никто другой на такое не способен.
Обсуждение завершилось. Советник тяжело вздохнул и поднялся:
– Мне все равно не нравятся ваши методы, Ланкорус! Вы темните и ничего не делаете наверняка. А в ваших рассуждениях слишком много переменных. Безопасность Империи не должна организовываться по принципу: «попробуем, получится?». Я недоволен.
– Но мы ведь и в дальнейшем сможем полагаться на вашу поддержку? – не сомневаясь в ответе вельможи, улыбнулся Ланкорус.
Советник опять тяжело вздохнул:
– Боюсь, что мы оба понимаем – у меня просто нету другого выхода!
Глава 8
На разведчике с Гимом Цероном уже не обращались как с гостем. Не было раболепного подобострастия в комплекте с подчеркнутой холодностью – экипаж «Ворбунга Шоота» относился к сержанту, как к равному среди равных, за одним исключением – таинственность и значимость, сопутствующие любому агенту Ланкоруса Дитриеза, вызывали у этих людей не сильное, но непритворное уважение.
– Сколько времени уйдет на полет? – спросил Гим у капитана.
– Сорок один час. Колокон забросит нас почти к самой точке назначения. Пока отдыхайте.
Каюта уже не была номером класса «люкс» – гораздо меньшее по размерам, удобное, уютное и заполненное всем необходимым для спорта и отдыха помещение. Оказавшись там, Гим сразу же столкнулся с дилеммой: чем убивать время, если твой организм не нуждается ни в пище, ни во сне, ни в физических упражнениях? Последнее, правда, еще предстояло выяснить…
Откровенно говоря, даже через несколько часов после разговора с Ланкорусом, сержант не мог поверить, что стал чем-то особенным. Он слышал, как бьется в груди сердце, его грудь вздымалась и опускалась, прогоняя через легкие привычный объем воздуха, при мыслях о еде во рту появлялась слюна, при мыслях о сне – хотелось зевнуть. Все, к чему он прислушивался в своем теле, отвечало привычными реакциями и ощущениями. Ничего не изменилось.
Чтобы отвлечься от самого себя и не позволить болезненной мнительности подтачивать нервную систему, Гим решил заняться тем, что делал раньше. Во всяком случае, ему ведь не сказали, что для модернизированного организма существуют какие-то запреты. Он решил так: время покажет, особенности «вылезут» сами. Пока ничто не доказало обратного, он – человек из плоти и крови.
Несколько часов ушло на общение с «тренажерами», час – на сытный, богатый белками и витаминами обед, несколько часов на просмотр информационных программ видеосистемы.
И «особенности» начали «вылезать». Не так, чтобы ошеломить или обеспокоить, но недвусмысленно давая понять, что 947 – не тот мужчина, что был раньше. Нагруженные тренажерами мышцы не отказывали в ощущении тяжелой работы, но не болели от напряжения и не уставали от все большего числа повторений. Во время обеда живот не наполнялся и не вздувался; чувства сытости и тяжести в желудке так и не дали о себе знать; усталость не клонила ко сну – есть, вроде бы, можно было бесконечно долго. Информационные программы тоже воспринимались чуть-чуть иначе – с такой четкостью восприятия, словно предварительно Гим довел себя до высшей степени сосредоточенности…
По большому счету, с этим можно было жить…
После сорока часов бодрствования, он во второй раз пытался заставить себя заснуть. Тело послушно расслаблялось, но мысли так и не уходили. Он лежал с закрытыми глазами, но все время явственно воспринимал каждый звук в очень хорошо представляемой сильно обострившейся зрительной памятью картине помещения.
- Предыдущая
- 18/73
- Следующая
