КИМ 1 (СИ) - "Дмитрий" - Страница 75

12 августа 1936 года. 19:30.

Зал заседаний Политбюро. Москва, Сенатский дворец Кремля.

Григорий Константинович Орджоникидзе, вышедший из зала заседаний Политбюро, был доволен, ведь сегодня ему удалось не только успешно отчитаться о переоснащении Тульского оружейного завода новыми немецкими станками, но и согласовать вопросы модернизации Ижевского и Ковровского заводов. Средства на это, к удивлению Орджоникидзе, выделили сразу же, а не после длительных споров из-за каждой копейки, как это часто бывало.

Григорий Константинович уже предвкушал, как вернется в свою кремлевскую квартиру, где его уже ждет накрытый к ужину стол, знаменующий достойное окончание столь удачного для него дня, как сзади его окликнули.

- Серго, подожди! - произнес Сергей Миронович Киров, в два быстрых шага поравнявшийся с Орджоникидзе. - Есть приватный разговор. Пойдем, прогуляемся!

Старые товарищи вышли из Сенатского дворца и, пройдя мимо Царь-пушки, оказались в небольшом сквере.

- Вот скажи мне, Серго, что у тебя происходит на Харьковском паровозостроительном заводе? - поинтересовался Киров, по старой привычке называя Орджоникидзе его партийным прозвищем.

- А что не так с заводом имени Коминтерна? - не понял Григорий Константинович. - Завод работает, регулярно перевыполняет план, что с ним может быть не так?

- А то с ним не так, что полтора года назад мой наркомат передал на этот завод полный пакет документов на перспективный танковый дизель. Чертежи, технологические карты - словом, все. Заводу, по сути, оставалось только запустить двигатель в производство и отладить техпроцессы. И вот уже полгода мы интересуемся, почему дизель еще не выпускается, а в ответ слышим только, что «работа идет»! - рассказал Киров. - Более того, пару дней назад я отправил туда одного своего сотрудника, как раз возвращавшегося из нашего санатория в Крыму, и знаешь, что он мне сегодня доложил?

- И что же? - спросил Орджоникидзе, не вполне пока понимая сути претензий старого друга.

- Что на командировочном удостоверении, которое я выслал своему сотруднику, нет твоей визы, а без нее главный конструктор дизельного отдела отказался с ним разговаривать о ходе работ над двигателем. И это при том, что выписку из приказа, подтверждающую допуск к секретной информации, я выслал своему сотруднику вместе с командировочным удостоверением, - поведал Сергей Миронович. - Расскажи мне, пожалуйста, с каких пор для контроля над разработками, которые мы сами передаем на заводы, нам нужно твое разрешение?

- Я таких распоряжений не давал, это какая-то местная самодеятельность! - с жаром произнес Орджоникидзе. - Я обязательно разберусь!

- Завтра вечером в Харьков отправляется следственная группа НКВД, усиленная сотрудниками военной прокуратуры, - сообщил Киров. - У тебя еще есть время, чтобы добавить в нее своих людей. Ревизоров, например.

- Сергей, я думал, мы с тобой друзья! - обиделся Орджоникидзе. - Не надо следственной группы, мы с тобой сами разберемся в этом недоразумении!

- Вот именно потому, что мы с тобой друзья, я и не стал поднимать этот вопрос на сегодняшнем заседании Политбюро, - твердо глядя Григорию Константиновичу в глаза, возразил Киров. - Мы с товарищем Ворошиловым готовим большое совещание по перевооружению автобронетанковых войск, и новый дизель нужен нам, как воздух! А Харьковский паровозостроительный завод вместо того, чтобы назвать реальные сроки запуска дизеля в производство, или хотя бы сообщить о возникших проблемах, занимается черт-те чем и подрывает обороноспособность страны! Не знаю, как ты, а я с таким положением дел мириться не намерен!

- Я тебя понял, Сергей, - опустил голову Орджоникидзе, после слов Кирова о подрыве обороноспособности заимевший слегка испуганный вид. - Завтра к обеду я подберу подходящих для инспекции Харьковского завода людей.

- Вот и хорошо, - улыбнулся Киров. - Я рад, что мы поняли друг друга.

Примечания:

[1] - Долорес Ибаррури, известная также, как Пассионария - деятельница испанского и международного коммунистического движения, с 1942 по 1960 год - генеральный секретарь Коммунистической партии Испании.

[2] - Фэнхуан - китайский феникс.

[3] - Хорошо. Побольше практики, и из тебя выйдет хороший танцор! (Нем.)

[4] - Значит, будем практиковаться.

[5] - До 1945 года Крым имел статус автономной советской социалистической республики.

«Политика есть искусство возможного».

Отто фон Бисмарк, германский политик.

12 августа 1936 года. 20:00.

Квартира М. И. Белова. Москва, Большой Кремлевский дворец.

Поскольку Максим заранее сообщил дату своего возвращения, на вокзале его ждала закрепленная за ним служебная машина. Подбросив Грету и Киу до общежития, Максим вернулся в свою кремлевскую квартиру, привел себя в порядок после долгой дороги и отправился на доклад к товарищу Кирову.

Подождав полчаса в приемной, Максим вошел в кабинет и доложил о своем возвращении из отпуска и готовности к дальнейшей работе. Не забыл он сообщить и о случившемся в Харькове, подробно рассказав как о странном поведении главного конструктора Челпана, так о том, что кто-то из тамошних сотрудников НКВД обыскивал их вещи.

Слушая Максима, Киров все более и более мрачнел. Когда же Белов закончил доклад, Киров пообещал, что после сегодняшнего заседания Политбюро обсудит странное поведение сотрудников завода с наркомом тяжелой промышленности товарищем Орджоникидзе. Белова же он отправил домой, поручив ему готовиться к предстоящему совещанию по вопросам развития автобронетанковых войск и пообещав, что после заседания зайдет в гости.

Вновь оказавшись в своей квартире, Максим извлек из сейфа ноутбук и начал вспоминать все, что ему когда-то рассказывали об отечественной бронетехнике на уроках истории. Постепенно у него стала вырисовываться как концепция нового облика автобронетанковых сил РККА, так и список конструкторов, способных претворить эту концепцию в жизнь.

Вечером, после заседания Политбюро, к нему в гости зашел Киров, да не один, а в компании товарища Ворошилова. После приветствий все трое прошли в рабочую комнату и уселись вокруг ноутбука.

- Судя по твоему загорелому виду, отдохнул ты неплохо, - широко улыбнулся Ворошилов и хлопнул Максима по плечу. - А то меня Халепский уже замучил своими просьбами узнать, когда ты вернешься! Ты ведь обещал ему провести совещание вроде того, на котором мы оружие обсуждали, только на это раз по бронетехнике.

- Обещал - сделаю, - кивнул Максим. - Только давайте проведем совещание несколько в другом формате? Я предлагаю сразу пригласить конструкторов и вместе с ними обсуждать новые модели техники. Мне кажется, что так будет проще.

- Можно и так, - переглянувшись с Ворошиловым, согласился Киров. - Только нужно будет как-то залегендировать ваше участие.

- Может, сделаем как в прошлый раз, когда товарищ Сталин просто представил меня, как человека, хорошо разбирающегося в оружии? - предложил Максим.

- Не пойдет, - покачал головой Ворошилов. - Во-первых, на совещании, скорее всего, не будет товарища Сталина, а во-вторых, конструкторы не примут тебя в качестве авторитета, кто бы тебя им не представил...

- А вот тут ты не совсем прав, Климент Ефремович, - задумчиво произнес Киров. - Что, если Максим будет выступать на совещании не как самостоятельный специалист, а как представитель некой аналитической службы, просто озвучивающий ее выводы?

- А что, может и сработать, - тут же подхватил мысль Белов. - И никого тогда не удивит, что докладчиком выступает молодой человек, имеющий всего лишь лейтенантское звание. Понятно, что выбрали человека, имеющего определенные технические познания и способного четко изложить выводы службы.