Взлетная полоса - Незнанский Фридрих Евсеевич - Страница 39
- Предыдущая
- 39/71
- Следующая
– К тебе наверняка придут из милиции, – нарушила свою загадочность Лена.
– Это еще почему? – вяло спросил Сергей.
– Мы оба знаем почему, так ведь? А ты ешь, Сережечка, ешь…
Кусок подгорелого рыбного филе не лез в горло. Сергей механически жевал, оттягивая момент, когда вот это вязкое, с запахом гари, то, что заполнило его рот, придется проглотить. А может быть, оттягивал момент, когда придется что-то сказать? Правила вежливости не велят разговаривать с набитым ртом даже у себя дома.
– Диверсант из тебя, Сережечка, получился так себе… Наверняка тебя засекли тогда с бомбой. Засекли ведь, а?
– Флуфай, ты даф мне поефть фпокойно? – буркнул Сергей.
Лена всепонимающе улыбнулась, сощурив умудренные женским опытом глаза, не разжимая губ – прямо-таки домашняя Мона Лиза. Надменно поковыряла вилкой в своей тарелке, давая понять, что лично ее сейчас интересует не еда, а нечто совсем другое. Сергей ожесточенно расправлялся с рыбой, между делом глазея на телеэкран, где после новостей шел уже рекламный блок. Реклама играла, шипела и пенилась. Реклама заполняла кухню быстро сменяющимися образами – то милыми, то зловещими, то интригующими, то соблазнительными. Реклама бросала в летнюю послеполуденную тишину залпы звуков: музыкальные фрагменты, бодрые вопли, низкие гипнотизирующие голоса…
– Лен, ты только посмотри, как непрофессионально сделано! – внезапно оживился Сергей. – Реклама болеутоляющего лекарства: «Поможем боли исчезнуть»! Во-первых, две гласных подряд, в начале одного слова и в конце другого – неблагозвучно, получается какое-то подвизгивание: «и-и-и». Во-вторых, слоган воспринимается как «поможем боли»…
– Прекрати, профессионал! – осадила его Лена. От нажатия ее пальца на красную кнопку пульта экран, прощально подмигнув радужным многоголосьем, погас. Сергей не мог отрицать, что пальцы у его жены до сих пор красивые, не поврежденные домашней работой. Ногти она красит коричневым, под бронзу, лаком, что придает им необыкновенно твердый, хищно-металлический вид. В минуты разочарования и депрессии Сергей думал, что таким же твердым и гладким должно быть ее сердце…
– Тебе жалко Кирилла? – спросил он.
– Это тебя надо спрашивать. Это же вы с ним были закадычные друзья.
– А ты с ним кокетничала…
– Мало ли с кем я кокетничала. Вышла-то я за тебя. Все остальное ничего не значит. Меня не интересует, чего ты там себе вообразил.
Глубокое молчание нарастало между ними, по мере того как убывало время – время, которое было отпущено им двоим… Треугольник – стабильная фигура? В геометрии, но не в семейной жизни. Конечно, Лена выбрала Сергея. Но возможно ли сделать вид, будто третьей вершины треугольника никогда не существовало, в то время как двум остальным твердо известно, что когда-то она была? «Было» и «не было» – понятия из разряда вероятных. Зависит от точки зрения… Неважно. Все это теперь неважно. Смерть превращает треугольник в отрезок прямой…
– Милиция на меня не выйдет, – твердо сказал Сергей. – Кирилл меня уверял, что не станет заявлять в милицию.
– Кто-нибудь из его агентства может проговориться.
– Никто. Им до этого дела не было.
– Всегда кому-то есть дело. Народ у нас любопытный. Ты же не брал с Кирилла подписку о молчании, правда?
– Еще бы я с него подписку брал, – одним углом рта усмехнулся Сергей. Невеселая то была усмешка. – Сам сделал глупость, сам и должен отвечать.
Взгляд Сергея был устремлен на Лену, но он не видел жену. Перед ним представало нечто иное – зазор между прошлым и будущим, которые вдруг пугающе приблизились друг к другу. Этот зазор был заполнен предметами, о которых Сергею хотелось бы забыть, от которых у него пробегал холодок по спине, хотя, взятые отдельно и лишенные общей смысловой нагрузки, они представлялись вполне невинными. Воздушный шарик. Фигурный флакон, давно пустой, но сохранивший несомненно-стойкий запах духов. И главный предмет – режущий глаз своим металлическим блеском. Сколько Сергей над ним трудился! Сколько вложил в него чувств! И отлетевшие чувства, и совместное прошлое, и нереализованные планы, и обманувшие надежды… «Бомба», – резануло жуткое в своей определенности слово, после которого Сергей лишился возможности что-либо видеть и понимать…
– Ну что-о с тобой, Сережа! – пробудил его к жизни капризный голос жены. – На тебя что, столбняк нашел?
– Ага. – Сергей осторожно размял руки и ноги. – Со мной случился кратковременный анабиоз.
– Ну вот, опять! Я так и знала! Какой ты нервный! Ну чего ты так испугался, дурашка? Милиции? Брось, ты же сам сказал, что милиция ни о чем не узнает. А если бы и узнала, это сущая ерунда. Неужели тебя посадят из-за этой ерунды?
– Сажают у нас и за меньшее. Вообще ни за что посадить могут.
– Это если не повезет.
– Значит, меня точно посадят. Мне никогда не везло. Я чемпион мира по невезению.
– Брось! Прекращай свой депресняк!
– Но ты же сама…
– Мало ли что «я сама»! – передразнила Лена. – Я просто высказала предположение, потому что я за тебя беспокоюсь, а ты привел разумные, логичные доводы, почему беспокоиться не следует. Сережечка, по-моему, ты просто перегрелся. Поди приляг, отдохни…
Естественно, она за ним последовала – разве он имеет право «прилечь и отдохнуть» без нее? Где-то, в каком-то психологическом, а может и не слишком психологическом, труде Сергей прочел, что женщина не умеет любить на расстоянии. Если у мужчины отсутствие объекта любви может обострить чувства, то женщина непременно жаждет, чтобы объект присутствовал рядом с ней и постоянно доказывал свою любовь. Наверное, в этом что-то есть… По крайней мере, на основании собственного опыта Сергей мог утверждать: Лена то притягивала его, то отталкивала, но притягивание преобладало. «Да, ведь она постоянно стремится держать меня на коротком поводке, – отстраненно сказал себе Сергей, точно это не на его груди расстегивали пуговицы рубашки сноровистые Ленины пальцы. – Да, ведь она постоянно хочет, чтобы я находился при ней, хотя бы мысленно, чтобы она находилась в курсе всех моих намерений, всех моих поступков, – уточнил Сергей, когда пальцы с твердыми ногтями, выкрашенными бронзовым лаком, взялись за пряжку его пояса. Для Лены не существует секретов в мужской одежде – по крайней мере, в одежде мужа. – Да, ведь она потому так часто отправляет нашего ребенка к дедушке с бабушкой, чтобы ничто не мешало ей полностью превратить меня в своего ребенка», – сделал вывод Сергей, когда его тело начало, против воли, откликаться на эти беглые щекочущие прикосновения…
- Предыдущая
- 39/71
- Следующая
