Ночь в тоскливом октябре (ЛП) - Лаймон Ричард Карл - Страница 12

Если бы я не отпустил ее, или если бы догнал, мы бы прямо сейчас уже могли быть голыми…

Но тогда я бы никуда от нее не делся.

По крайней мере, этой ночью.

«Если она вернется, — подумал я. — То плакали мои планы».

И как раз это, может статься, не так уж и плохо, потому что мои планы меня пугали.

Еще оставалось немного вина, так что я заткнул горлышко бутылки пробкой. Бутылку вместе с остатками пиццы убрал в холодильник. К тому моменту Айлин уже где-то двадцать минут как ушла.

Я сел и попытался почитать немного Кольриджа, но голова была мутной и мысли отвлекались. Я впустую тратил время, потому решил отложить книгу и пойти в спальню. Часы на тумбочке показывали 19:10. Я поставил будильник на 23:00, разделся, выключил свет и забрался в постель.

БЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗ!

Я очнулся во тьме.

Первой моей мыслью было: кто-то звонит в домофон. Холли? Холли пришла? Надежда вспыхнула у меня внутри, затем погасла. Это не может быть Холли, осознал я. Ее больше нет. Это Айлин. Айлин все-таки решила вернуться.

Я ее впущу, и мы займемся любовью.

Примерно в этот момент, я осознал, что вообще никто мне никуда не звонит. Звук исходил от моего будильника.

Пора вставать и начинать приключение.

Я протянул руку и ликвидировал источник шума. Затем выбрался из постели. Меня потряхивала дрожь, пока я торопливо пробегал через комнату, чтобы включить свет. Воздух действительно был прохладным, если находиться в комнате без одежды, но дрожь вряд ли была связана с температурой — скорее с напряжением и волнительным предвкушением.

Я натянул трусы и носки, затем надел джинсы, темно-синюю толстовку и свои кожаные коричневые ботинки с высокими берцами.

Сев на край кровати, чтобы завязать шнурки, я передумал насчет обуви. Эти ботинки прекрасны для долгих походов по пересеченной местности, но что если мне понадобится скорость?

Так что я снял их и обулся в пару беговых кроссовок «Рибок».

Хотел было взять бумажник, но потом передумал. Там была куча личной информации: водительские права, студенческий, кредитки и так далее.

А как же деньги?

Сейчас все равно все закрыто.

Пончиковая Данди?

Я взял пару купюр из кошелька, сложил их и засунул в передний карман джинсов.

Что-нибудь еще?

Ручку и бумагу, на случай если понадобится что-то записать.

Я вырвал из тетради целый лист разлинованной бумаги, сложил его вчетверо до размеров носового платка и запихнул в задний карман. Потом сунул пару шариковых ручек в передний карман.

Что еще?

Маску?

На кой мне маска, скажите на милость?

Покачав головой, я вышел из квартиры.

Внизу, дверь Фишеров была открыта. Я планировал молча пройти мимо пожилой пары, но в последний момент осознал, что это может показаться невежливым. Потому я повернул голову, проходя мимо, кивнул и улыбнулся.

Никаких признаков миссис Фишер, но «мистер» живо посмотрел на меня со своего мягкого кресла (расположенного для лучшего обзора на коридор) и окликнул:

— Здорово, Эдди!

Мне пришлось остановиться.

— Здрасьте, мистер Фишер.

— Как дела?

— Неплохо. Как ваши дела с миссис Фишер?

— О, не жалуемся. Видел твою подругу Айлин чуть раньше. Пиццей лакомились, да? Вкусно?

— Довольно вкусно. Ну, мне пора идти. До встречи, мистер Фишер.

— Приятно провести время, сынок.

— Спасибо, — сказал я и двинулся на улицу.

Было приятно оказаться в свежей октябрьской ночи. Ветерок был слегка прохладным. Он разносил по округе запах дровяного дыма из каминов и заставлял падающие с деревьев листья описывать сложные траектории в воздухе, прежде чем приземлиться на дорогу.

Я все это мысленно фиксировал в уме… отчасти потому, что любил представлять себя писателем, а отчасти чтобы отвлечься от реальной причины, почему я вышел на улицу ночью.

Когда ты задумал что-то нехорошее, лучше не думать об этом, иначе можешь струсить.

«Нет в этом ничего нехорошего! — сказал я себе. — Я иду погулять, вот и все».

На улицу Франклина.

«У нас свободная страна, — подумал я. — Тротуары являются местами общего пользования. Я имею полное право идти на улицу Франклина. Ничего плохого в этом нет, вообще».

Я — просто студент, который вышел поздно ночью погулять, по своим делам — может быть, иду за пончиками в закусочную Данди.

Я не нарушаю никаких законов.

Никто (кроме Айлин) не знает, что у меня разбито сердце. И никто на всем белом свете (кроме меня) не знает, как в глубине моего разбитого сердца и израненной души, я надеюсь найти одну конкретную девушку.

Прошлой ночью, она просто встретилась мне случайно. Ее маршрут пересекся с моим, словно по какому-то чудесному совпадению места и времени.

Я был практически уверен, что это не повторится.

Но намеревался подождать — этой ночью, в том же месте, в то же время.

Двигаясь по улице, я внимательно следил за возможными источниками проблем. В частности, мне совершенно не улыбалась перспектива внезапной встречи с собаками или старухами на велосипедах.

Карга на велике — скорее всего, безобидная старушка. Может, даже милая, если ее узнать поближе.

Ага, как же.

Будь она хоть Мать Тереза — я не испытывал ни малейшего желания попадаться ей на глаза, и уж тем более чтобы она незаметно подкатила сзади, напугала меня до усрачки своим звонком и проехала мимо… настолько близко, что сможет прикоснуться.

А что если она и правда прикоснется?

У меня мурашки забегали только от мысли об этом, и о том, что придется ее опасаться.

Как говорил Фальстаф: «Лучшая часть доблести — благоразумие, и эта лучшая часть спасла мне жизнь». Избегая встречи с велосипедной каргой, я вряд ли спасал бы свою жизнь, но свои нервы — определенно. И таким образом, за несколько кварталов от места, где она явила свой лик прошлой ночью, я свернул на улицу Франклина.

Там мне нравилось гораздо больше. Не только я свалил с территории карги, но и вошел на территорию загадочной девушки.

Хотя я все еще оставался на страже, но уже не в поисках признаков угрозы. Моя бдительность была сконцентрирована на возможности последить за девушкой.

Я шел медленно, крутя головой, часто оглядываясь через плечо.

Наконец, я достиг переулка, где впервые ее увидел. Остановился на углу и огляделся.

Она не приближалась.

Никто не приближался, ни пешком, ни на машине… ни на велосипеде.

С этого места казалось, что я единственный человек в округе.

Хотя час был поздним, я пришел слишком рано. Вчера я не особенно смотрел на время, но девушка, скорее всего, прошла этот угол между 00:15 и 00:30. Ну, по моему экспертному мнению.

Сейчас мои наручные часы показывали 00:05.

Минимум еще десять минут ее не будет.

Десять минут. Для большинства из нас, десять минут кажутся очень коротким промежутком времени. Недостаточно, чтобы сделать что бы то ни было. Однако, десяти минут более чем достаточно, чтобы принять душ. Стейк обычно жарится за десять минут или меньше. И здоровый человек может запросто пройти более половины мили за десять минут. На автомагистрали с максимально-разрешенной скоростью за десять минут можно уехать миль на десять и больше.

Но попробуйте постоять в одиночестве на пустом перекрестке посреди ночи, и вы обнаружите, что десять минут могут показаться очень, очень долгим временем.

Я продержался всего пять. За этот период, проехало мимо шесть машин. Волосатый мужчина в шортах и кроссовках, но без рубашки, пробежал трусцой по проезжей части улицы Франклина, но не обратил на меня никакого внимания. Я два раза слышал, как звонят телефоны в близлежащих домах. Услышал, как женский голос кричит: «Даже не вздумай!». Три-четыре раза хлопали двери. Две кошки перебежали дорогу. И один опоссум.

Затем на тротуаре появилась девица, идущая в мою сторону с двумя немецкими овчарками, трусящими рядом с ней. Я не мог с уверенностью сказать, на поводках ли собаки, но не хотел выяснять это на своей шкуре.