Обратный отсчет (СИ) - Ларин Павел - Страница 20

Толик не успел договорить. Внезапно, со свистом и визгом напротив сквера остановился черный минивэн. Дверь отъехала в сторону и оттуда высыпались особисты. В полном вооружении, в специальной форме, которую они одевают только при облавах и операциях захвата. Не надо было гадать или сомневаться. Все они явились сюда за кем-то из нас двоих. Либо за Толиком, либо за мной.

— А вот это очень, очень плохо… — Высказался я вслух.

Говорил не столько Толику, сколько себе. При этом внимательно наблюдал, как из тачек один за одним выскакивают особисты. Кстати, да. Черных машин стало больше. К первому минивэну буквально через пару минут присоединились еще два точно таких же.

Видимо, отдел Ликвидатора серьёзно подошел к сегодняшней операции. Три служебные тачки. В общей сложности — почти около двадцати спецов. Если все это ради меня — горжусь. Если ради Толика — недоумеваю.

Насколько реально, что их целью являюсь я? Да кто ж его знает. Мне кажется, Романовский свою личную операцию под названием «Ручной псионик» особо не афишировал перед подчиненными.

Да, я бывал пару раз на захвате псиоников, в окружении особистов. Естественно, бо́льшая часть из них вообще ни разу не дураки и скорее всего догадались, со мной не все так хорошо и правильно, как могло бы показаться. Но прямо чтоб Полковник конкретно тыкал мне в рожу пальцем и всем вокруг рассказывал:«Смотрите, это — псионик», такого, конечно, не было.

Однако я просто могу не знать каких-то нюансов. Сергей Сергеевич тот ещё затейник. Просто человек-луковица. Снимаешь верхний слой, а там еще целая куча слоев. Пока доберёшься до сердцевины, слезами умоешься.

Может, они вообще за мной следили с самого начала и до сегодняшнего дня. Не только из-за спора с Бутурлиным, как говорил Ликвидатор, и не только в последнее время. Просто держали на поводке, наблюдая со стороны. А тут такой поворот вдруг приключился.

Сначала я, условно говоря, грохнул руководителя Особого отдела. По крайней мере случившееся для его подчиненных выглядит именно так. Конечно, в случае, если они продолжили слежку после того, как забрали меня с набережной и я оказался в ресторане.

Чисто теоретически Полковник жив. Но во-первых, утверждать на сто процентов не берусь, во-вторых, особистам это неизвестно. Время идёт, а Сергей Сергеевич пока еще где-то не в самом приятном месте.

Я непроизвольно поморщился, снова подумав о Романовском. Характер у него и до этого был звезданутый. Представляю, каким он вернутся из своего «путешествия».

Потом я вообще поехал зачем-то к гостинице, зашёл внутрь, там поговорил с бенефициаром, поднялся к пустому номеру и вышел обратно. А в завершении, уже здесь, в сквере, встретился с другим псиоником, который вдруг оказался преданным адептом мифического Разрушителя. То есть — меня. Если этот слух, превратившийся в легенду, известен Толику, уверен, особисты о нём тоже знают.

— Твою мать… — Шепотом высказался себе под нос и покачал головой. — Он ведь тоже, получается, знал.

В общем, если у особистов и были какие-то подозрения на мой счет, что парень я с подвохом, за последние пару часов они стали твёрдой убеждённостью. Так что хрен его знает. Вполне возможно явились именно за мной и это объясняет количество спецов, задействованных в операции.

Может ли настолько большая группа прийти за Толиком? Не знаю. Сомнительно как-то. Не похож Толик на особо опасного псионика, для захвата которого нужно присылать целую кучу сотрудников оперативного отдела.

С сомнением покосился на пацана, сидевшего рядом. Он, как и я, резких движение не делал. Продолжал оставаться на месте с безмятежным видом, будто ничего не происходит. Мы вообще с ним напару изображали вполне обычных подростков, которые сидят на лавочке, дышат городским воздухом и любуются вечерним улицами столицы.

— Как поступим? — Спросил Толик таким тоном, что я даже невольно восхитился этим парнем.

Спокойствие. Вот что было в интонациях его голоса. Он вообще не нервничал, не боялся и не паниковал.

А еще в его голосе присутствовало огромное доверие ко мне. Это, наверное, побочный эффект общения двух псиоников — сильная эмпатия. Я его эмоции не предполагал. Я их чувствовал. Пацан верит в меня больше, чем в самого себя.

— Ну… Думаю вряд ли по роковому стечению обстоятельств эти господа явились сюда за кем-то третьим. По-любому дело в нас. — Ответил я. — По-хорошему, надо уходить. Чем быстрее, тем лучше. Происходит что-то не совсем понятное. Посмотри, они аккуратно убирают прохожих, но по одному, тихо. Обычно это выглядит иначе.

Мы с Толиком покрутили головами, типа просто глазея по сторонам. Оба внешне вели себя вполне обычно. Сидят двое пацанов на лавочке, о чем-то тихо разговаривают. Что там происходит возле чёрных машин, нас не волнует, потому как мы не при делах.

И я, и пацан понимали, вскакивать в панике, а потом бежать, сломя голову, — самое глупое, что можно сделать. Подобное поведение станет полноценным признанием вины. А если реально особисты не за нами? Мало ли. Это будет самый тупой слив самих себя за всю историю существования псиоников.

Поэтому за действиями группы захвата мы наблюдали исподтишка, просто невзначай скользя взглядом. Тем более, обычные люди ведут себя именно так. Все уже давно выдресерованы на этот счет. Если появились господа в черном, значит просто началась облава. Вычислили очередного псионика. Волноваться не надо. Все действия, которые предпримут особисты, несут опасность только для тех, за кем они пришли.

Поведение подчиненных Ликвидатора выглядело действительно немного странно. Тем более, я видел, как обычно проходят подобные мероприятия.

Для начала, оперативники сразу рассредоточились по одной изогнутой линии. Если придётся бежать, вперед или в любую из сторон мы с Толиком не сможем проскочить, спецы выстроились полукругом. Не как на параде, конечно. Расстояние между ними было около десяти-пятнадцати метров. Однако этого вполне достаточно чтоб перехватить мышку, собравшуюся проскользнуть мимо ловушки.

Кто ими руководил, я не понял. Да и не определишь так, чисто на глаз. Этот момент в Особом отделе продуман отлично.

У каждого оперативника группы имеется встроенный чип, который особистам ставят прямо в башку. Он позволяет им без перерыва держать связь между собой и с центром. Поэтому, понять, кто направляет их действия невозможно. Здесь не сработает известная тактика — убей матку, тогда остальные муравьишки растеряются и собьются с пути. Им, может, вообще приказы отдает человек, сидящий за несколько километров отсюда.

Но это — ладно. Я не мог понять другого. Почему особисты не торопятся. Они делали все четко, слажено. Четко выгрузились, слажено заняли позиции. Быстренько потеснили зевак, прогуливающихся вдоль сквера. Ненавязчиво, без криков и ругани. Никакой суеты или бестолковщины. Каждый знает точно свою позицию и свои действия. Что еще раз подтверждает мою мысль, не вернётся Ликвидатор, система вряд ли сломается. Может, только чуть ослабит свои жесткие рамки.

Особисты не скрывались вообще, делали все открыто. Бо́льшая их часть просто спокойно заняла позиции, при этом, вроде бы, глядя в нашу с Толиком сторону. Или мне так просто казалось… Как там говорят? На воре и шапка горит.

— Слушай, все это очень странно… — Толик, оставаясь на лавочке, наклонился вперед и поправил шнурки на кроссовках, при этом исподлобья оценивая все, что творилось на расстоянии сотни метров от нас. — Почему они так спокойны?

Я с пацаном был согласен, но ответа на этот вопрос не имелось. То есть особисты знали, что мы их видим. А мы, соответственно, знали, что они видят нас. Лавочка стояла прямо рядом с фонарем. Да еще, если учесть, что рядом находится гостиница и несколько развлекательных заведений, то со всех сторон сквер подсвечивали неоновые вывески.

— Уходи… — Выдал вдруг Толик.

— В смысле, уходи? — Я от его фразы слегка прибалдел.