Я – ошибка академии (СИ) - Смертная Елена - Страница 9

Нэйт наклонил голову, и по его реакции я подумала, что сказала какую-то глупость. Может, ему нужно два пера и аж две стопки листов?

— Мэри, я ведь их трогал, — сказал он, а я даже не поняла, о чём речь.

— И что?

— Ты что не боишься, что можешь умереть?

— А я могу? — не поняла я.

— Разве что от неловкости этой ситуации, — послышался вдруг голос со стороны пиджака Нэйта, будто кто-то говорил прямо из его внутреннего кармана.

Некромант щелкнул по бугорку на груди, тот зашевелился и смолк. Я хотела спросить, что это было, но Нэйт перебил:

— Нет, не можешь.

Логично. Я перечитала кучу книг про некромантов, ни в одной не писалось, что они забирают жизнь через предметы. Или я так плохо читала?

— Тогда почему я должна бояться?

— И правда, — Нэйт протянул мне лист бумаги и перо, и я с легкостью приняла их из его рук, положив перед собой.

— Тогда начнем, — с какой-то странной интонацией сказал некромант.

Итак, проверка знаний. Нэйт задавал вопросы разной степени сложности, а я должна была писать на них ответ.

Стоит ли говорить, что я сдавала почти пустой лист?

По-моему, было очевидно, что я в этих вопросах не умнее уличного голубя.

Я очень нервничала, когда Нэйт положил листик. Очень боялась увидеть насмешку в его глазах.

Но он просто вздохнул.

— Начнем тогда с самых основ, — спокойно сказал он и пожал плечами. Ни смеха, ни осуждения. Приди я к кому-нибудь Лэнсу и задай вопрос о чём-то, в чём тот отлично разбирался, я бы сразу получила в ответ снисходительный тон. Ещё бы и шуточку про женщину вдогонку. А Нэйт мог заслуженно меня одернуть своей реакцией, ведь я не знала по-настоящему важных вещей, но… он просто не сделал этого.

Именно его спокойствие и талант к преподаванию заставили меня остаться. С каждой минутой мне становилось все легче в компании с ним. Я поняла, что он не намерен оценивать меня, издеваться или обзывать.

Он объяснял мне тему и выдержанно отвечал на вопросы. Помогал разобраться и с добром относился к моим ошибкам.

Я поняла, что Нэйт удивительный еще в первый день нашего знакомства. Но сейчас он казался мне просто потрясающим.

Он так интересно рассказывал, составляя подробнейшие схемы, и шутил… по-доброму так шутил, что я с жадностью начала поглощать любую информацию. И мне это нравилось!

Нравилось, что у меня это получалось, и то, как Нэйт гордился мной. Он, конечно, не говорил этого напрямую, но я видела одобрение, каждый раз, когда отвечала у доски.

Со временем наших занятий я перестала мямлить у доски, а могла полноценно ответить на вопрос. Даже преподаватель отрывался от подсчитывания мух в воздухе и слушал. А это был огромный прогресс!

Так я полюбила учиться и желала делать это все чаще и узнавать как можно больше. Нэйт открыл для меня новый мир. Показал, что получать знания — это невероятно увлекательно, ведь вокруг так много всего неизведанного. И я поняла, что интересы женщины могут тянуться куда дальше выбора цвета фарфора на кухню.

Я врала отцу, что трачу деньги на всякую ерунду, а сама оплачивала занятия с Нэйтом. Да и не только их.

Я не знала насколько слухи, которые рассказала Эльза мне про сестру Нэйта, были правдивы. Но быстро заметила, что он, несмотря на приличную стипендию и деньги, которые я платила ему за занятия, не обживался хоть какими-то ценными вещами.

Да что уж там, он не мог даже оплатить себе абонемент в библиотеку, чтобы брать платные книги. И мне захотелось это исправить.

Я стала угощать Нэйта. Стала покупать ему необходимые для жизни вещи. Мне было стыдно, что я могла себе позволить все, а у Нэйта были протертые старые сапоги, кофты с дырками, рюкзак с потрескавшейся кожей.

Я впервые могла полноценно о ком-то заботиться, и мне это нравилось. Хоть и приходилось скрывать свою заботу. Врать и притворяться недотепой, которая постоянно то портила, то теряла вещи Нэйта.

Ведь он был очень гордый. Однажды я попыталась заплатить ему больше за занятие, но он тут же жестко дал понять, что не возьмет лишнего.

Поэтому мне приходилось вот так хитрить.

Но я знала, что делаю это все не напрасно. Нэйт такой трудолюбивый, точно заслуживал новую книгу больше, чем я очередную ненужную побрякушку.

Да и побрякушки не приносили мне и грамма такого удовольствия, как вид Нэйта с книгой, которую я для него купила.

Он был необыкновенным парнем. За все время нашего общения ни одной пошлой шутки или намека. Никаких грязных сплетен или выпячивания мужских достоинств.

Он казался намного взрослее всех наших ровесников и во много раз умнее их. И общаясь с ним, я хотела верить, что тоже могу быть ему интересна. Ведь делала для этого все возможное.

С каждым днем мои аппетиты возрастали. Я хотела быть умнее.

— Ты уже прошла весь курс по истории на этот семестр Мэри, — с улыбкой сказал Нэйт в одну из наших встреч.

— Тогда давай… давай сегодня займемся арифметикой! — предложила я.

— Тебе бы, конечно, не помешало её подтянуть, но ведь с такими темпами ты разоришься, — хмыкнул Нэйт

— И литературой! — добавила я, рассматривая книгу, которую Нэйт держал в руках. — Деньги — не проблема. Я куда больше хочу тратить их на знания, нежели на одежду и прочее. Да и ты объясняешь гораздо понятнее многих преподавателей. Поэтому… может посоветуешь мне что-то почитать?

Я спросила это и снова увидела в глазах Нэйта ту самую эмоции. Уважение, ради которого я корпела над учебниками все свое свободное время. Это было лучше любых оценок, денег и… вообще всего в этой академии!

День за днем мы проводили вместе время. Я стала приходить в библиотеку на завтрак, обед и ужин. Я много читала и стала понимать, что именно читаю.

— Еще одна книга без любви, — хмыкнула я. — Но я осилила и ее. Можешь мной гордиться, — чуть погодя, добавила: — А ты читаешь хоть что, то с любовной линией?

— Любовь только портит сюжет, — скучающе сказал Нэйт. — Отводит внимание от других проблем книг.

Почему-то от такого ответа внутри что-то кольнуло.

— Разве может любовь что-то портить?

Нэйт вздернул бровь.

— Да, может. Добавь любовную линию в детектив, и вот уже это не детектив, а нудные описания по несколько страниц мыслей и чувств героев.

— Глупости, — я вдруг произнесла это с таким апломбом, что Нэйт даже удивился. Я очень редко спорила с ним о книгах, потому что он был банально умнее, и я это понимала. Но сейчас-то я знала, о чем говорю.

— Любовь делает сюжет ярче, Нэйт. Она заостряет чувства героев, заставляет их раскрываться с новой стороны. Делает персонажей лучше. Делает их живыми. Потому что мир без любви был бы искусственным. Так и история без неё становится такой же пресной.

— Ты никогда не любила, верно ведь? — задал Нэйт вопрос, который я никак не ожидала услышать. Он поставил меня в тупик.

— Любила.

Нейт хмыкнул, а я пожалела, что это сказала. Но вопрос был слишком внезапным! Он догадается… сейчас точно догадается.

— Не думаю. Что ты знаешь, что такое любовь. Это слишком взрослое чувство, а ты еще маленькая, — сказал некромант, и я почувствовала ужасное возмущение внутри себя! Он мог с таким вот знанием дела спорить со мной об истории, арифметике или любой другой науке, но сомневаться в моих же чувствах. Это было обидно!

— Не думаю, что ты старше меня.

— Мне исполнилось двадцать осенью, а ты явно младше.

— Мне исполнится двадцать в день зимнего равноденствия, — сказала я, давая понять, что не такая маленькая, как он думает.

— В любом случае, возраст это не главное. Главное — это жизненный опыт. А весь твой опыт строится на прочтение вот таких вот книг с любовиями, в которых нет ничего жизненного. Наверняка и «любила», — он выделил слово ядовитой интонацией, — ты какого-нибудь дурачка, который точно не знал, что это вообще такое.