Новая фантастика 2024. Антология № 8 - Завойчинская Милена - Страница 5

– Нэтсы очень сильны, – сказал Фейсал. – Людям с ними не справиться.

– У следующего гнезда мы действовали наверняка. – Марпе залил масло из флакона в неприметное отверстие между задних лап – конструктор «Панголина» обладал своеобразным чувством юмора. – Устроили нэтсу засаду у выхода из пещеры и бронебойными пулями расчленили его. Яйцо в пещере находилось на поздней стадии развития, и к нашему появлению уже покрылось сетью трещин. Вскоре вылупился птенец, и с помощью транквилизаторов мы кое-как скрутили его. Перед этим он успел пробить клювом грудную клетку Йоханссона – старик возглавлял экспедицию… – Он замолчал и двумя пальцами пригладил бороду по бокам рта. – Надо же, только сейчас осознал, что он был моложе, чем я сейчас. Теперь для тебя старик уже я…

Фейсал ни подтвердил, ни опроверг его слова. Марпе в глубокой задумчивости закончил чистку робота-сборщика. Когда Хавир вновь крепко встал на лапы и посеменил к выходу из пещеры, Марпе сам нарушил тишину:

– Пока все возились с Йоханссоном, я заглянул внутрь пустого яйца, чтобы изучить… Сначала ничего не понял, знаешь, когда мозг не воспринимает экстраординарную информацию, следующая мысль еще безумнее – неужели меня разыграли. Когда подошли другие, мне пришлось поверить… – Что ты увидел?

Шепот Фейсала напомнил Марпе тихие обсуждения членов экспедиции за его спиной.

– Рисунки, – ответил он, – на внутренней стороне скорлупы. Похожие на гравюры, что мы с тобой нашли в пещере. Птица на фоне Висячей рощи, яйцо в гнезде и нечто, похожее на космический корабль. Другие пребывали не в меньшем шоке, но не осознали или не захотели принять, что наша миссия изменилась.

– Почему? – нахмурился Фейсал.

– Как почему? Только разумное существо способно на осмысленное творчество!

– Ты заявляешь, что нэтсы разумны?

– Может я и стар, но не сошел с ума, – понимающе улыбнулся Марпе. – Хотя в тот момент мне так казалось. Представь себе: я вижу доказательства разумности, а позади, на полу пещеры, бьется в путах оставившее их существо. Мое предложение освободить птенца не нашло поддержки. А единственный, кто мог встать на мою сторону, лежал с дырой в груди. Ночью я предпринял еще одну попытку, но заработал лишь это. – Марпе оттянул воротник формы «Клэвис» и продемонстрировал затянувшийся шрам, похожий на кратер с бугристыми краями. – Они улетели с нэтсом и остатками яйца, а меня оставили умирать с пробитым скафандром.

Повисшую тишину нарушил продолжительный треск, словно кто-то разрывал невероятно длинный кусок пергамента.

– Гроза, – пояснил Марпе.

– Как ты выжил?

– Вернулся к убитому нэтсу. В те годы уже велись исследования, что в их фабрициевой бурсе содержится вещество, помогающее адаптироваться к патогену Ядовитого континента. Я вырезал мешочек и съел его. Молодой организм приспособился… временно, как оказалось позже. Для жизни здесь необходимо постоянно принимать лекарство.

Фейсал уставился на пластину у себя в руке и, поморщившись, откусил небольшой кусочек.

– С тех пор ты живешь здесь?

– Нет. Через некоторое время с другим кораблем я вернулся на Землю и попытался убедить «Клэвис» прекратить начавшуюся охоту на нэтсов.

– Не получилось, да? – горько усмехнулся Фейсал.

– Люди не откажутся от источника молодости, – покачал головой Марпе. – На меня даже покушались.

– И поэтому ты вернулся?

– Шавки корпорации меня не пугали, нет. Мне пришлось вернуться, чтобы убедиться… Понимаешь, меня мучили сомнения: вдруг те рисунки на скорлупе – результат пересечения случайных царапин. Может в них нет смысла, а мозг додумал остальное… Я опустошил счета, накупил с запасом снаряжения и сорок лет искал доказательства. А нашел их в итоге ты…

– Те рисунки в пещере?.. – догадался Фейсал.

– Уровень исполнения на порядок выше, – заявил Марпе, – и теперь нет сомнений, что нэтсы разумны.

– Рисунки мог оставить человек. Какой-нибудь бродяга… вроде тебя.

– Только не здесь – так близко к Харей-Парахим люди обычно не заглядывают.

– Ты-то здесь.

– Я следую за нэтсами, – объяснил Марпе. – А они, спасаясь от егерей, год за годом переселяются все ближе к источнику токсина.

– Сорок лет потратить на такое…

– Еще я делаю все, чтобы уберечь нэтсов от егерей. И до недавних пор справлялся неплохо. Поинтересуйся у Дахла.

– Что же изменилось?

– Появились механические егеря… Похожие на твоего телохранителя. – Марпе кивнул на застывшего с опущенной головой Садиба. – Против них моя винтовка почти бесполезна, к тому же патроны к ней доставать все сложнее. Моложе я не становлюсь, и теперь больше наблюдаю и помогаю птенцам появляться на свет, если они остаются без родителя.

– Если ты следуешь за нэтсами, то и егеря тоже. – Фейсал избегал взгляда Марпе. – И один из них мог высечь эти рисунки.

– Люди-егеря теперь редко участвуют в охоте, а киборги… вряд ли они запрограммированы на творчество. И почему ты так упорно отрицаешь возможность разума, если в первый раз столкнулся с нэтсом?!

– Не в первый, – пробормотал Фейсал. – И та особь, что я исследовал, разумом не обладала. Я уверен.

– Исследовал? Ты ученый?

– Нет. Инженер-конструктор… Мне не дает покоя один вопрос, Марпе… Скажи, откуда птенец, сидящий в своем яйце, знает, как выглядят корабль, деревья или хоть что-либо? Может тебе все-таки показалось тогда?

Снаружи донесся еще один продолжительный раскат.

– За много лет наблюдения я ни разу ни засвидетельствовал, чтобы нэтсы сбивались в пары, – пробормотал Марпе, словно не расслышав вопрос Фейсала. – А яиц видел немало. Лишь много сезонов спустя я сделал вывод, что они существа бесполые и откладывают яйца самостоятельно.

– Ученые давно это выяснили, – осторожно заметил Фейсал.

– Занятно… В общем доступе этих сведений нет до сих пор. А у ваших ученых нет исследований, может из числа недоказанных или отвергнутых… о перенесении разума у нэтсов?

– Перенесение разума?.. Это что-то из области сихра[4]!

– На самом деле это только теория, – признался Марпе. Я помог вылупиться нескольким десяткам птенцов и ни в ком из них не обнаружил признаков разума. Скорлупа также оказалась чиста.

– И ты все еще упорствуешь?!

– У нэтсов процесс инкубации можно условно разделить на две фазы. Первая аналогична земным птицам: формирование яйца, внутри которого развивается эмбрион. Птенцы нэтса – зреловылупляющиеся. Полностью формируются они уже к середине инкубационного периода. А после еще несколько сезонов проводят в яйце. Это и есть вторая фаза. Но зачем она нужна?

Фейсал пожал плечами.

– Моя теория заключается в том, – продолжил Марпе, что в этот период взрослый нэтс передает – понятия не имею, как именно это происходит, даже не спрашивай – разум птенцам, а сам деградирует до животного состояния. Последней сознательной мыслью нэтсы раздирают кокон яйца, выпуская обновленного себя в мир. Птенцы сразу убивают родителя и первое время питаются его внутренностями.

– Непохоже на разумное поведение.

– Когда процесс высиживания прерывается смертью нэтса, разум не успевает перенестись в птенца. – Марпе говорил все громче, игнорируя саднившее пересохшее горло. – И тысячелетний разум гаснет. Птенец вырастает, но это лишь животное, живущее на инстинктах.

– Ты думаешь, – медленно произнес Фейсал, – что есть разумные нэтсы и… э-э, дикие?

– Разделение началось после появления на Ядовитом континенте людей и убийства первых нэтсов. Их несформировавшиеся птенцы стали отдельным видом. И с разумными особями, чья популяция год от года сокращается, они никак не взаимодействуют.

– Откуда ты знаешь, что тех становится меньше?

– Это логично, – пожевал губами Марпе. – Один нэтс – одно яйцо – один разум. У них не было естественных врагов на Ядовитом континенте…

– Пока не появились люди, – закончил Фейсал.

– Охота на нэтсов не просто противоречит принципам гуманизма. Истребляя разумных особей, мы уничтожаем разум на планете… и даже не замечаем это.