Развод. Ты пожалеешь (СИ) - Блио Элен - Страница 21

А может она и права? И не надо мудрить?

Только вот сейчас в моём положении я с первым встречным точно не пойду. Да и не с первым.

Это небезопасно. И желания вышибать клин, если честно, пока нет.

Возможно, когда рожу?

Ленка как может пытается сделать из моего развода праздник. Травит байки, обсуждает мужиков, сидящих за соседним столом, тащит на танцпол. В какой-то момент я реально сбрасываю напряжение, расслабляюсь. Словно выпила коктейль с настоящими градусами. Танцую, думая о том, что нужно веселиться и забить на все проблемы. И плевать на бывшего. Он же уже бывший!

Бэ у!

А я свободная, красивая, умная, богатая. И обязательно еще буду счастливой! И точно не с ним!

Меня приглашают на танцы, со мной пытаются знакомиться, я раскована, даже позволяю одному прижать меня чуть крепче, но от предложения продолжить знакомство в горизонтальной плоскости отказываюсь.

Как просто всё у мужиков, а? Понравилась – сразу в койку. Или, может, это нормально? Ведь если в койке тебе не подходит, остальное можно даже не проверять, да?

Расстаёмся с подругами глубокой ночью. Еду домой. Я не пила, спокойно сажусь за руль.

Уже почти до поворота к нашему элитному ЖК подъезжаю, когда на дорогу выскакивает идиот на самокате. Резко торможу, выкручивая руль в сторону, благо встречка пустая. Но меня не хило так дергает, ремень впивается в тело.

Чёрт… трясёт всю, всхлипываю от ужаса. Понимаю, что никого не сбила, все целы. Этот пидор, пытается убежать, но я вижу, как его задерживает случайный прохожий. Реву. Стресс дичайший.

Ладно, долбоёб цел, я цела, машина цела. Но низ живота, внезапно, скручивает болезненный спазм.

Я лежала в больнице один раз. Как раз тогда, с замершей беременностью. И два раза в роддоме.

Не могу сказать, что ненавижу больницы, наверное, просто нет опыта. И мне всё равно. Деваться некуда.

Ну и, потом, я лежу в очень хорошей клинике.

Стас расстарался.

Потому что именно ему я позвонила.

Просто была в шоке. И еще не забылась привычка звать его на помощь в таких вот чрезвычайных ситуациях.

Я даже не подумала о том, что мы уже в разводе и именно с этого дня он не мой муж.

Набрала номер, трясущимися руками.

- Стас, помоги, я в аварию попала и… кажется, теряю ребёнка.

Он примчался сразу. Быстро.

Я удивилась. Оказалось, он был около нашего дома. Сидел в машине под окнами квартиры. Ждал меня.

С букетом.

Эх, мужики, мужики…

Что ж вас тянет-то косячить? На хрена? Что вы потом не знаете, как подступиться? Только отвращение вызываете и к себе, и к цветам после этого.

Стас как-то быстро всё разрулил и меня уже через десять минут везли на «скорой».

Увы.

Доктора в известной столичной платной клинике были отличные. Но не боги.

Да, наверное, и бог бы не помог.

Не должно было быть этого малыша. Никак.

И я сама его не хотела.

Лежу, туплю в белый потолок. Вспоминаю слова доктора. Про природу, которая сама делает выбор, и хорошо, когда делает, не обрекая ни нас, ни детей на страдания.

Когда-то я уже всё это слышала. Про естественный отбор. Про то, что замершая беременность — это всегда на сто процентов нежизнеспособный плод.

Но сейчас у меня не замершая.

Меня успокаивают, говоря, что стресс спровоцировал выкидыш, но если бы эмбрион был здоров это вряд ли бы произошло.

А я всё думаю и думаю о том как хотела того малыша, который замер. И как не хотела этого.

Да. Признаюсь себе. Честно. Я не хотела.

Слишком много проблем.

Муж, которого я не желала видеть рядом.

И воспитывать ребёнка одна я тоже не желала.

И как быть?

Думаю про Стаса и чёрный омут ненависти снова закручивается в спирали внутри.

Сволочь, Тихонов! Какая же ты чёртова сволочь!

И я тоже хороша.

Нет, не буду себя винить. Не хочу.

Устала.

Не хочу быть виноватой.

И так чувствую как нет-нет да и сквозит вот это вот… Мол, могла бы быть нормальной, обычной бабой, простила бы, вон как мужик-то убивается, ну, оступился, с кем ни бывает…

Со мной, мать твою, не бывает!

Не хрен оступаться!

Так оступился, что упал случайно своим членом в вагину помощницы?

Охренеть, неловкость!

А если бы я вот так вот оступилась и случайно оказалась верхом на члене… ну, не знаю… заезжего олигарха?

Ну, совершенно случайно. Прыгала с парашютом, например, трусики не надела, ошиблась, бывает, и прыгала в юбочке – так получилось. Приземлялась в поле, а он там случайно лежал на спине без трусов со стояком.

Так получилось!

Бывает же, да?

Не смешно. Совсем.

И мне не было смешно, когда я зашла в его кабинет и всё увидела.

Мне и сейчас не смешно.

И я не собираюсь в угоду кому-то становиться «обычной бабой, которая стерпит». Даже ради детей.

Да, я вижу, как дочкам непросто. Они переживают.

Я тоже переживаю. И постоянно им говорю, что папа их любит, что папа остался их папой, но вот так вот случилось…

И разговоры у нас с девочками были и есть. И вопросы. Их. И ответы. Мои. Стараюсь отвечать честно.

Можно такое простить? Наверное можно.

Можно.

Другие и правда прощают.

Но я не другие.

Есть ли шанс, что я прощу, если он будет добиваться этого прощения?

Вот тут не могу ответить. Пока категорически уверена, что нет. А там, кто знает? Пройдёт год, два…

Не хочу загадывать.

Вообще уже ничего не хочу.

Хочу, сойти, остановите планету.

Не хочу жить в мире, в котором вот так предают.

Поворачиваюсь, утыкаюсь лицом в подушку. Реву.

Надоело терпеть, быть сильной. Надоело.

- Маша…

Какого хрена он в моей палате? Какого…

- Машенька, пожалуйста, не плачь, ты… ты не виновата. У нас будут еще дети, Маш…

Что? Дети? У нас?

- Тихонов, ты долбоёб? Мы развелись! Я тебя ненавижу!

- Маша…

Смотрит на меня оторопев, не понимает.

Не понимает, блядь, что всю душу мою выполоскал! Прокрутил в фарш на мясорубке. Всё там переломано, перекошено.

- Стас, как ты можешь вот так, а? Ты…ты реально думаешь, что я тебя прощу? Убирайся ты к чёртовой матери со своей жалостью и помощью. Видеть не хочу, слышать. Просто уйди из моей жизни!

- Я не уйду. Маш. Не уйду. Не надейся. Я люблю тебя. Можешь орать, ругать, ненавидеть. Но я буду рядом. Слышишь? Я тебя люблю.

Угу… надолго её хватило, любви…

Всего-то на два года.

- Мам, а папа жениться собрался.

- Что?

Наше время.

- Да что за допрос, Маш? Я же сказал, что женюсь? Это не серьёзно по-твоему?

- Хорошо, если серьёзно, Стас. Я за тебя рада.

- Неужели?

- Да, Стас, потому что… потому что если ты женишься, твоя жена рано или поздно начнёт общаться с моими детьми.

- Нашими.

- Нашими детьми. Она будет проводить с ними время, она… будет их воспитывать.

- Маш, я не понимаю…

- Подожди, дай мне договорить. Это важно.

- Маш, если ты сейчас начнешь…

- Да ничего я не начну! Хватит из меня делать монстра! Хватит, я…

- Я знал, что этим закончится, давай поговорим в другой раз, и вообще, я сыт по горло этими разговорами. Я полтора года пытался тебя вернуть. Унижался, просил, умолял, упрашивал. Сам себя возненавидел за то, какой тряпкой стал, а ты…

- А я умираю, Стас.

Сказала.

У самой в горле ком.

И совсем не страшно.

Сказала. Выдохнула.

Полезла зачем-то копаться в сумочке.

Спрятаться просто захотела. Да. Спрятаться.

От себя-то самой не спрячешься.

Ох, Машка, Машка…

Ладно. Самое сложное было сказать это.

Дальше будет проще. Но это не точно.

- Что…ты сказала?