Бастард рода Неллеров. Книга 4 (СИ) - Усов Серг - Страница 6

Всё. У меня готово. Активирую и направляю сеть заклинания в сторону подозрительного ельника.

Оно летит со скоростью стрелы, выпущенной из лука. Достаточно быстро, но, окажись наблюдатель магом и вовремя заметь мои энергии, то мог бы успеть отбежать в сторону, заклинания не самонаводящиеся.

Да, разрушить моё плетение своим вряд ли смог бы по времени, а вот отскочить на десяток шагов в сторону вполне. Площадь, накрываемая обездвиживанием, всего пять-шесть ярдов в диаметре. Только кто же пошлёт одарённого, офицера, дворянина лазутчиком? Никто. Так что, жду положительного результата, а пока тороплю своих:

— Гоните вперёд! Хватайте!

Не успели отзвучать мои слова, как наблюдаю действие заклинания — сеть вспыхивает и разделившись на две части растворяется среди подлеска.

Ого. Получается, наблюдателей-то там двое. Хорошо, что они оказались рядом. Обездвиживание спадает само по себе спустя час-полтора, ну, так в описании к рисунку сказано. Однако, его можно снять и обычным причинением парализованному через пару минут боли, не обязательно сильной, достаточно просто чувствительной.

Если бы мой магический удар накрыл только одного, то второй, выждав короткое время, смог бы помочь своему товарищу освободиться от энергетических оков. Сейчас же оба, голубки, попались в сеть. Чёрт, а если их там трое?

Ну, чего гадать. Ещё не известно, сообразит ли ли тот третий, если он там действительно есть, уколоть приятелей ножом в задницы. Как вариант.

Не только первая пятёрка, а и все мы отрядом переходим на галоп, вдруг придётся устраивать облаву? Не пришлось. Вражеские разведчики — ими оказались солдаты регулярной армии Виргии и, да, их было двое, одному лет двадцать, другой года на два постарше — лежали среди невысоких деревьев по бокам от заросшего травой холмика в неудобных позах. Шевелиться они не могли, а вот пучить глаза и в страхе вращать ими в разные стороны были способны.

Пока я к ним не подошёл, мои разведчики пленников не трогали, бросившись осматривать округу в поисках их коней и возможных товарищей.

По идее я сегодня вечером должен был старушку допрашивать, ту, которую мне подарили братья наказующие, а вместо этого придётся проводить дознание военнопленных. А, собственно, кто сказал, что мне нужно делать это лично? Где такое написано? Нигде. И раз уж имею возможность сваливать грязную работу на других, то зачем самому чистить нужник или пытать схваченных врагов? Тем более, что лучше всего, если любым делом занимаются профессионалы, а не набранные по объявлению любители.

— Сержант Ромм. — отхожу от валяющихся в неподвижности виргицев. — Займись. Выясни то, что нужно.

С пленными тут не церемонятся, если конечно это не офицер. Впрочем, бывает, что и к благородным дворянам или даже магам применяют болевые методы дознания. Сестрица полковник под большим секретом поведала. Только, говорит, делают это тайно, вдали от лишних свидетелей и потом в живых как правило такого пленника не оставляют, и труп прикапывают подальше и поглубже.

— А-ай. — слышу жалобный крик уже себе в спину. Одного виргийца из магического паралича вывели. — Я всё расскажу!

Кто бы сомневался. Здесь партизан молчать на допросах нет, как и понятий родина, отечество, которым преданы. Служат конкретным господам, феодалам, правителям или самому Создателю, как я теперь.

Кто-то может хранить верность своим клятвам до последнего, но это явно не касается простой солдатни, набранной из кого попало. Да и дворяне от них в плане преданности монархам или правителям аристократических республик не далеко ушли. Кстати, торговых республик здесь нет, маги даже зачатки демократии под себя подмяли, та же Верция управляется крупными феодалами из магических родов, составляющими Совет Республики.

По моему, в Швердинге и Диосе такая же картина. Как устроена власть в Лиге Вольных городов, мне наставник Виктор что-то накоротке сказал, а я в тот момент на мысли о Даше и Лесе отвлёкся, пропустил мимо ушей. Ну, не важно. Уверен, что одарённые и там своего не упустят. Не одними империей, королевствами, царствами или независимыми герцогствами они своё право властвовать оформляют. На других четырёх континентах — Альбии, Кольдере, Эвтории, Римоне — вряд ли что-то по другому. Люди там только цветом кожи отличаются от нас белокожих жителей Итерики, а общества-то те же, сословно-магические.

— Я тоже! А-а! Я тоже всё расскажу! — вот и второго освободили от магических пут и явно сделали это намного больней, чем требовалось.

Отмахиваюсь от направившегося ко мне вассала, пусть тоже идёт к пленникам, а сам приглядел себе большую усыпанную листвой кочку, образовавшуюся от выпирающего из земли корня огромного дуба.

Таких гигантов мне видеть ещё ни разу не доводилось, ни в прошлой жизни, ни здесь. На него бы златую цепь навесить, да кота учёного по ней запустить, чтобы песни заводил и сказки говорил. Правда ведь, дуб как былинный.

Сел, ощутив тощей задницей, жилистой от постоянных тренировок, беготни и седла, жёлудь. Когда жёлудь спелый, его любая свинья съест. Откуда это? Из какого фильма или мультфильма? Ну, вот, постепенно кое-что начинаю забывать. Или и так, на Земле бы, тоже не вспомнил?

Свинья, свиньи. Да мои крестьяне, насколько знаю, тоже жёлуди едят, хотя и относятся к людям, а не к млекопитающим парнокопытным. Перетирают плоды дубов в муку и добавляют к пшеничной или ржаной. Чем ближе к концу весны, тем больше пропорция желудей в муке, пока не настаёт пора смешивать их с лебедой и сушёной крапивой. Голод, получается, неизбывный спутник средневековья, что земного, что здешнего магического.

О чём угодно оказался готов думать, только чтобы не слышать звуков пытки. Окружившие меня, стоя спиной к дубу, пятеро гвардейцев хранят мой мыслительный покой. Тише! Чапай думает!

В принципе, при желании мог бы сам расслышать, о чём вещают пленники, делают они это громко, очень громко. Но тут ведь мало слышать, надо ещё складывать пазлы в цельную картину, поэтому намеренно не вслушиваюсь, думая о своём, как Эрик с Карлом закончат допрос, так придут и доложат.

Ригер, смотрю, бдительности не теряет, отправил разъезды в разные стороны, врасплох нас не застанешь. Заметив, как из ельника появился милорд Карл, старший сержант поспешил ко мне. Понятно, тоже желает послушать, что удалось узнать у пленников.

— Ну? — поднимаю взгляд на приятеля и отбрасываю в сторону очередной взятый из листвы жёлудь.

Смех смехом, но когда верчу в пальцах какой-нибудь небольшой предмет, это как-то положительно влияет на сосредоточенность. В прошлом такого за собой не замечал, а здесь вот обнаружил. Надо будет попробовать при плетении заклинаний покрутить что-либо в руке, вдруг действительно ускорит магическое конструирование?

— Прошли линию фронта четырьмя отрядами по пятнадцать человек. — чего у милорда Монского не отнять, так это умения внятно и кратко докладывать. Редчайшее качество для здешнего люда, у которых вечно «ну, это, того, как бы», перескакивания с пятого на десятое, а если говорить про моих помощников-братьев, так ещё и неистребимая привычка начинать доклад издалека, с момента появления возле Готлина самого Создателя. — Два отряда ушли к Медвежьему. — это он про урочище на востоке от обители. — Один в сторону Тризненского озера. Их отряд оседлал нашу дорогу. Задача всех групп перехват гонцов и ночные нападения на плохо охраняемые обозы. То есть, нас они атаковать не станут, понятно. Скрываются в балке, как Ромм и предполагал. Там их осталось вместе с сержантом, командиром отряда, всего тринадцать.

— Несчастливое число. — киваю своим мыслям.

Виргийцы атаковать не будут, значит, мы на них нападём. Если гора не идёт к Магомету, то Магомет идёт к горе. Оставлять в тылу диверсионный отряд, имея отличную возможность быстро его уничтожить, будет неправильно.

— Несчастливое? — переспрашивает Карл.

Здесь в Кранце, как наверное и во всех других странах, континентах, мирах, имеется множество дурных примет, но число тринадцать к ним не относится. Не сообразил я.