Таноя - Соболянская Елизавета - Страница 1

Маран человек.

Драри, – гном.

Ильсинель – квартерон эльф.

Труувель – полутроль.

полковник Бартон

Айлаш – начальник школы телохранителей.

Стелла! – яркая брюнетка дернула рукой и зажатый в ней кнут прочертил полосу на песке.

– Ярина, – второй представилась девочка, и хлопнув ресницами выстрелила из трубочки в мишень длинным шипом.

Бабушка – старушка хмыкнула и вернулась к прерванному занятию – она метала в мишень вязальные спицы.

– Дар, – крупный блондин легко залился румянцем.

– Жар, – второй был шатеном и краснел не так явно.

Седой тоже назвался:

– Киран, – и снова принялся отрабатывать движения с рапирой.

– Дядюшка Эмеллис, – толстячок улыбнулся, и продолжил крутить в ладонях гладкие каменные шарики.

Таноя – орчанка из хорошей семьи.

Эгев – бабушка Танои.

Бустар – жених Танои.

Лиена – новая невеста Бустара.

Шумное стойбище орков особенно сильно гудело в начале осени. Пора свадеб – девушки готовят наряды, матушки пересчитывают приданое, отцы точат топоры и ставят хмельную брагу. В суете даже дети носятся как угорелые, передавая поручения, перетаскивая корзины с шерстью, битую птицу и корни аира для приготовления лепешек.

Тише всех ведут себя невесты – сидят скромно в маленьких, богато украшенных палатках, прибирают волосы, вплетают в них звонкие амулеты, подводят глаза толченым малахитом на меду, рисуют на зеленой коже узоры серебряной краской, в общем, готовятся к самому важному дню в жизни орчанки.

Сидела в своей палатке и Таноя. Она была немного тонковата и слишком высока для орчанки. Предки ценили невест коренастых, широкобедрых – чтобы легко рожали даже в голод или весеннюю бескормицу. Чтобы усердно хлопотали по хозяйству, доили овец и коз, варили сыр, собирали хворост и тростник, валяли кошмы и следили за юртами, но при этом ели поменьше, ткани на одежду тратили немного и легко носили на себе две-три пригоршни украшений, показывая богатство семьи.

Впрочем, недостатки внешности юной орчанки искупались хорошим приданым. Благодаря высокому росту и хорошему зрению она лучше других невест управлялась с легким луком, легко находила съедобные травы и быстро шила одежду. В общем, была достойной невестой сильного воина из первой сотни.

Больше о Таное и сказать было нечего. Юная дева из хорошей семьи, каких в стойбище две руки сидит, поджидая женихов на вечерний той. Впрочем, орчанка была еще слишком юной и не ведала больших потрясений. Ее будущее лежало перед ней как на ладони – крепкая семья, младшие братья и сестры, дяди, тети, бабушки и деды. Замужество за молодым и перспективным орком. Кольцо для ее юрты дед вырезал, когда Таное исполнился год, и с той поры каждое лето добавлял к нему длинные крепкие палки, готовя будущее жилье для любимой внучки и ее будущей семьи.

В браке родятся дети. Муж будет пасти стада, гоняться с молодыми охотниками по степи, а она – мыть шерсть, хлопотать у очага и петь протяжные песни, бередящие душу…

Таноя тихонечко запела, вплетая алые бусины в жесткие черные волосы, представляя, как весело будет кружиться в брачном танце между ярких костров, позвякивая монистами! К палатке подошла бабушка Эгев – старушка была еще вполне крепкой, но ходила, опираясь на палку кизилового дерева.

– Таночка, сегодня у тебя самый счастливый день, и я хочу сделать тебе подарок, – объявила бабуля, слегка отодвигая занавеску из глиняных бусин.

Выглядывать из-под защиты амулетов невеста не решилась, но радостно приветствовала родственницу.

Вообще, в такой день невестам традиционно подносили подарки, складывая их у занавески. Самые любопытные вещицы девушки, конечно, затаскивали внутрь, а то и надевали на праздничный пир, но считалось хорошей приметой, если у палатки невесты громоздилась гора даров.

Однако бабуля принесла внучке нечто особенное – красивый наборный пояс, украшенный крупными лиловыми камнями.

– Ба Эгев! – восторженно пискнула молодая орчанка, увидев совершенно невероятной красоты драгоценность. – Откуда у тебя такая красота?

– Твой дед в юности был лихим воином, – усмехнулась старушка, – однажды он с ватагой друзей осадил забытый озерный храм. Жрицы перепугались орды диких орков и откупились чем могли. Поговаривали, что они сняли этот пояс со статуи своего божества.

Бабуля хихикнула и протянула подарок внучке. Таноя погладила широкие пластины, коснулась крупного камня на пряжке. Пояс был тяжеловат и широковат для нее, но был поистине произведением искусства. Полюбовавшись подарком, девушка поддалась порыву и надела пояс поверх ярких юбок. До вечерних костров оставалось не более часа.

Загудели большие барабаны, и невесты яркими птичками выпорхнули в круг костров. Шуршали юбки, звенели мониста, девушки прятали лица за занавесками из разноцветных бус, но жадно смотрели в сторону женихов. У самого большого костра стоял шаман и соединял руки пар над огнем, землей, водой и жертвенной кровью. Таноя ждала своей очереди, высматривая в толпе женихов Бустара. Ее жених высокий, широкоплечий, его боевые топоры сверкают в свете огней… Где же он?

Вот уже все-все невесты и женихи соединили руки и разошлись в стороны – ожидать конца церемонии. Сердечко Танои замерло от ужаса – Бустар не пришел? Нет! Вот он! Вступил в круг огней, как всегда высокий, красивый, зеленая кожа смазана маслом, линии татуировок подчеркнуты сажей и запекшейся кровью, топоры сияют, начищенные мелким песком! Только… Орчанка дернулась к жениху и остановилась. Он держал за руку другую!

Лиена! Когда-то подруга, а теперь соперница кошкой ластилась к мощным рукам Бустара!

– Старейшины, шаман! – голос жениха перекрыл веселый гомон тех, кто уже заключил союз. – Я выбрал другую невесту и с ней хочу предстать перед духами!

Рокот барабанов затих. Пары расступились. Старики, сидящие на кошмах, зашевелились, обсуждая. Наконец тот, что помоложе, сказал:

– Бустар, ты славный воин и можешь сам выбирать, однако нехорошо обманывать невесту…

– Я предлагаю Таное замену! – объявил зеленокожий гигант и обернулся.

Из-за его спины вышел… В горле Танои встал ком. Младший брат Бустара. Очень молодой орк, почти подросток. Кем.

У юной орчанки от унижения заполыхали щеки. Стать женой младшего брата означало войти в семью Бустара младшей невесткой. Служить самому Бустару и его жене, жить в крохотной палатке, кланяться всем, не сметь носить украшения или наряды лучше, чем у жены старшего брата… А еще Кем был хромым, он никогда не станет воином, как Бустар. Останется навсегда пастухом и будет приносить жене только шкуры на выделку, и то те шкуры будут забирать старшие в роду, оставляя молодой семье, сколько посчитают нужным.

В свете костров глаза Лиены так сияли торжеством, злорадством, довольством, что Таноя поняла – жизни бывшая подруга ей не даст. Согнет в дугу. Потопчет ногами. Заставит жить в овечьем помете и служить до смерти!

Девушка беспомощно огляделась и поняла, что от нее ждут согласия на этот брак! Да-да! Выйти из брачного круга без мужа значит признать себя навсегда негодной к браку! Сознаться, что в тебе есть некий изъян, и бросить тем самым тень на братьев и сестер! И если братья легко отмоются от дурной славы, совершив удачный набег или вырастив добрых коней, то сестры… Таноя поймала суровый взгляд матери и опустила голову. Что остается в такой ситуации приличной орчанке из хорошей семьи, если она не желает быть изгоем? Только согласиться…

– Согласна ли ты, невеста Бустара, на такую замену? – вежливо спросил старейшина Таною, помня, что находится в брачном кругу перед лицом духов. Любое слово, сказанное в таком месте, духи слышали и могли наказать грубияна.

Орчанка подняла взгляд, смирясь со своей судьбой, собираясь уже дать согласие на брак с увечным, но перехватила взор Лиены. Довольная собой орчанка увидела драгоценный пояс и нехорошо прищурилась. Ей понравился подарок бабушки Эгев. Его она отберет первым, возможно, сразу после брачной церемонии. Или все же даст Таное провести праздник в нарядном украшении, а потом… Девушка так крепко стиснула пряжку, что крупный лиловый кристалл впился в ее ладонь, и острая грань прорезала плотную кожу. Кровь смочила самоцвет, кровь орчанки вскипела, и она внезапно для всех выпрямилась: