Дриблинг безликих (СИ) - Карпо Катти - Страница 53

— Просто у физически активных больше преимуществ. — Лесик подмигнул заинтересованной аудитории и похлопал себя по бицепсу. — Но даже моих ресурсов будет недостаточно для создания по-настоящему опасной сферы. Наверное, профессор Эльблюм уже сказал вам, что артефакты, серьезно угрожающие здоровью и жизни, могут создать только те, у кого есть определенный талант. И склонности к уничтожению. И желание довести дело до ужасающих последствий. Короче, методы не для нашей веселой компашки.

«Опас-с-сная сфера. Хотела бы от такой полетать, а, мымренция?» — прошипела Ваниль.

Аркаша отодвинулась от злобной соседки еще на полметра. И наобум нацепила на лицо наиболее постное выражение. Трюки высшего уровня профессионализма для общения со вспыльчивыми персонами. Ведь не угадаешь, какая мелочь в мимике может спровоцировать ведьму на мстительную активность.

«Похоже, Брунгильда не делилась с ней историей о том, как я уже заимела опыт общения с опознавательной сферой. — Аркаша подперла подбородок кулаком. — И та, кстати, заговорена была вовсе не на простецкое лишение чувствительности у пальцев».

Она наблюдала за вдохновенно жестикулирующим Лесиком и краем глаза — за Ваниль. Разгар учебного занятия, вокруг полно студентов. Вряд ли ведьма решится на что-то опасное. С другой стороны, в прошлый раз присутствие зрителей в университетской столовой ее совсем не смутило. И крепко спящая совесть Ваниль даже не всхрапнула, когда она с радостью толкнула Аркашу под удар Пятнашки.

— Берем малюсенький заряд, — продолжал терпеливо объяснять Лесик. — Вообразите нечто мелкое, может, какую-то живность. И пусть она воплотится визуальным образом. Достаточно магического торнадо размером с половину вашего самого короткого пальца. Сейчас тут все с пальцами, а? Поболтайте в воздухе конечностями, чтобы я убедился. Или на щупальцах надо у кого-то расчет произвести? — азартно предложил парень. Слушатели одобрительно загудели. — В общем, половинки ваших индивидуальных спецэффектов хватит для минимально необходимого воздействия. Вспомните, какая реакция нам нужна? Чувствительный щелчок по лапам и минус тактильные ощущения на пару часов. То, что надо. Принцип вызова магии тот же, что и при создании любых заклинаний. И наконец после всех приготовлений пихаем ваше минимально ужасающее намерение прямо внутрь шара. Проще простого.

Не утруждаясь каким-либо логическим завершением для выступления, Лесик рванул вверх по лестнице, чтобы присоединиться к одной из компаний. Макияжная кисть торчала за его ухом, будто инструмент художника, часто впадающего в экстаз вдохновения.

Помещение наполнилось болтовней, шуршанием и рабочей возней. Волшебные бумкающие шары — одна из тех тем, что вполне способна развеять скуку учебной повседневности.

А Аркаше не удалось провести в скуке даже дня. Блэк-Джек умело «развлекал» свою самую юную обитательницу. И тем же занимался и сейчас. Напряжение из-за неприятного соседства и тяжелая сосредоточенность порождали дополнительные иллюзии ощущений. Аркаше стало трудно дышать даже от собственных волос, прикрывших лицо. Ваниль с открытой враждебностью пялилась на нее, словно ожидая момента, когда в ее защите появится брешь.

«Взъелась на меня из-за Момо. Хотя я даже не заявляла на него права. И вообще еще толком не разобралась в чувствах».

«Во вкусе этих созданий легкомысленные и доступные женщины», — вспомнились ей слова Грегори.

Спрятавшись за вуалью из удушающих локонов, Аркаша тоже открыла сезон слежки за «соперницей». Называть так Ваниль она стала мысленно, за неимением иного варианта переняв ее стиль обращения к ней, но усомнилась в том, настолько ли серьезно сама относится к их противостоянию? Ведьма Мимозы, по крайней мере, совершенно точно знала, чего хочет, и в каком конкретно статусе желает присвоить себе Момо.

«Ваниль доступная? — гадала Аркаша вместо того, чтобы задуматься над практической частью занятия. — Может, и нет, но для Момо она доступ наверняка откроет».

От наспех сделанных выводов разило двусмысленностью. Аркаше стало тошно, и она попробовала подключить навык непредвзятого анализа. Раньше ей приходилось досконально сканировать тех, кто вступал во взаимодействие с ней и с тетей Олей. Чтобы вовремя уловить нюансы и воссоздать модель именно того поведения, которого от нее ждали. Как от хорошей девочки, выросшей в любящем окружении, конечно же.

К примеру, госпожа Бобруйская, специалист опеки, обожала красочные подробности и всегда с искренним интересом слушала бойкий рассказ Аркаши о развеселых семейных прогулках с Ольгой Захаровой и о разнообразных вкусностях, которыми часто угощала маленькую племянницу заботливая тетя.

Итак, условия даны. Характеристики получены. Задача ясна.

Что же требовалось от маленькой девочки?

Сущие мелочи.

Не перегибать, чтобы звучало правдоподобно. Улыбаться, но не слишком широко, а иначе распознают ложь. Держаться оживленно, словно воспоминания о приятных семейных моментах повторно дарят радость. Инесса Бобруйская воспринимала исключительно визуальную картинку и отчасти слышала интонации. Однако ее легко можно было сбить с толку восторгами по поводу какой-нибудь мелочи, по ее мнению, важной для ребенка, и замкнуть на ней все ее внимание. Выверенная стратегия успешно работала и лишь потому, что Аркаша, шаг за шагом прощупывая почву, анализировала личность специалиста опеки. И обнаружила базовые принципы, которыми женщина руководствовалась. Оставалось следовать ее ожиданиям и быть хорошей — по меркам Бобруйской.

Понять собеседника. И подстроиться.

Одно из адаптационных умений Теньковской, практически доведенное до совершенства.

Что до Ваниль, то подстроиться под нее Аркаша не сумела бы в принципе. Да и не этого от нее ждала сама ведьма. Выработанное умение вмиг обратилось бесполезной пустышкой.

«Она хочет, чтобы я отстала от Момо».

Суховатый вывод не требовал умственной работы, ведь Ваниль прямо и без всяких увиливаний и намеков говорила об этом. И, что любопытно, несмотря на обворожительную внешность и вызывающее поведение, Ваниль вовсе не была ветреной девушкой. Она не липла к парням и не призывала их липнуть к ней. Ее единственным интересом всегда оставался демонический юноша, покинувший Денеб и присоединившийся к Сириусу. И, к сожалению, свои желания Ваниль проявляла гораздо искреннее, чем непонятливая и вечно сомневающаяся Теньковская.

Зачем же напрягаться и прокручивать в голове поступки ведьмы? И глазеть на стройный силуэт, облепленный блузкой с откровенным вырезом, красивые оголенные ноги и длинные объемные локоны, над укладкой которых, скорее всего, трудились не один час?

Задав себе эти вопросы, Аркаша с удивлением обнаружила, что отчаянно желает узнать, подходит ли Ваниль под «стандарт» вкусовых предпочтений демонов. А вернее, одного конкретного демона. Пышно украшенный торт совершенно точно отберет внимание у скудного сухпайка. А роль убогого угощения доставалась ей. Девчонке, частенько бродящей в чужих и не подходящих по размеру вещах. Не заботящейся об аккуратности прически и предпочитающей носиться по округе нечесаной вплоть до того момента, когда такие, как Шаньян, соблаговолят сотворить что-нибудь сносное с ее космами. Девчонке, в порыве макияжных изысканий додумавшейся лишь намазюкать на губы оранжевую помаду.

Рассудительность твердила, что больше пользы Момо мог бы получить, выбрав Ваниль в качестве своего «бутерброда». Ведьмочка не отказалась бы и энергией с ним делиться, тогда как Аркаша здорово артачилась и не была такой уж покладистой и уступчивой. И со «сложными» прикосновениями не возникло бы проблем...

Удобно ли Аркаше прикрываться влюбленностью? Полностью ли покрывает это объяснение пробел, присутствующий в пространстве ее досадной неопытности и незрелости? Правда ли она влюблена в Момо? Она ведь совсем не старается с ним сблизиться и не ставит себе подобную цель. Не как Ваниль. Момо ей важен, но в том ли смысле, который подразумевает Ваниль, гоняющаяся за своим избранным принцем?