Русь и Орда (СИ) - Злотников Роман Валерьевич - Страница 43

Даниил Владимирович, поравнявшись с нами, только раздраженно махнул рукой:

— Больше возможно, но никак не меньше! Ловушка это, не иначе! Откуда в Казани так много татар⁈

Взгляд деда, обращенный на меня, явственно потяжелел. И в стремительно сереющий сумерках я прочитал в глазах Рязанского князя пока еще только немой укор: «вот внук, чем затея твоя обернулась: в ловушку нас завел, в самую волчью пасть!». Может, он и прав — но как же ловушка? Как ордынцы сумели собрать в Казани столь сильный отряд, что рискнул напасть на укрепленную стоянку сильной дружины русичей⁈

— Сколько бы их ни было — отобьемся! Олег Иоаннович, мои ушкуйники удержат полуночную стену лагеря, даже не сомневайся. А как татары откатятся в очередной раз от наших саней, бей им вдогонку — у твоих гридей кони свежие, на разгоне стремительные. А у булгар лошади скоро устанут… Даниил Владимирович, а твои вои ведь все с полуденной стороны встали?

Пронский князь коротко махнул головой.

— Верно.

— Позволь же мне тогда, великий князь, с Пронской дружиной встретить ворога от реки… Глядишь, пригодится нам и полоненный царевич!

После недолго раздумья дед согласно кивнул:

— Дерзай, внук — с Божьей помощью!

…- Вперед, трусливые шакалы! Вперед!!! Покажите нам свою храбрость, заслужите ханскую милость!

Джумуш вынужденно покинул седло — как и многие иные булгары, коих гонят в бой сородичи Тохтамыша. И пока пара сотен лучников спешились, да собрались в кучу, чтобы вести более плотный обстрел, накрывающий стойбище урусов густыми, слитными залпами, иные нукеры уже ринулись к ограде из саней, где завязалась сеча!

Да, урусы напали на булгар, пытающихся растащить сани, приняв бой пешими — но это лишь малая часть дружинных. В большинстве же своем батыры противника все еще собираются в широком проходе между шатрами, на достаточном удалении от падающих с неба стрел… Покуда они не спешат на выручку сородичам, жарко рубящимся с булгарами у саней. Но ведь и пешие дружинники все еще справляются, сдерживая булгар за счет доброй брони и своей ратной выучки! Правда, защитников Казани становится все больше с каждым мгновением, и вскоре они сделают проходы в заграждениях в стороне от сражающихся… Собственно, и сам Джумуш уже не спешит окунуться в жаркую сечу — где приходится рубиться с бронированными дружинниками урусов кость в кость! И те не спешат умирать, охаживая татар частыми, размашистыми ударами наточенных секир…

Но голову молодого булгарина не покидает страшная догадка: как только проходы в заграждении будут свободны, сквозь них тут же ударят навстречу закованные в сталь, конные урусы! Ударят страшно, ударят в копье, снося противника с пути, давя спешенных булгар копытами тяжелых жеребцов! Быть может, чуть позже татарские лучники и смогут сбить их ход… Перед встречным «напуском» ханских батыров.

Но Джумушу, раздавленному копытами урусских скакунов, будет уже все равно…

— Смотрите, они пошли вперед, разгоняются!!!

Испуганный окрик кого-то из нукеров тотчас подхватили прочие булгары — и Джумуш замер на месте как вкопанный, не в силах идти вперед. Здравый смысл, подсказывающий, что урусы не смогут ударить в копье, пока проходов в заграждениях нет, уступил место животному страху перед тараном тяжелых всадников… Под копытами жеребцов которых дрожит сама земля!

Нет, молодой булгарин едва нашел в себе силы поднять голову и устремить свой взгляд вперед — туда, где в проходе между шатрами скапливаются дружинники. И он действительно заметил движение конных, от которого сердце парня просто обмерло… Но уже в следующий миг к своему вящему облегчению Джумуш понял, что вперед двинулось не более десятка урусов — а затем раздался уже знакомый голос царевича, обратившегося к булгарам на их родном языке:

— Братья! В последний раз призываю вас: остановитесь! Сбросьте с себя рабские оковы, прекратите пресмыкаться перед завоевателями, словно шелудивые псы пред господином! Нукеры Тохтамыша гонят вас на убой под копья и секиры урусов, трусливо встав позади вас! Но разве свои жизни они жертвуют за Тохтамыша⁈ Нет, они губят вас, словно покоренных хана Бату! Булгары, сородичи мои, остановитесь, перейдите под мою руку — и я обещаю вам жизнь! Жизнь вам и вашим родным, я обещаю мир Казани!

Многие нукеры действительно замерли на месте, отчаянно колеблясь. Ведь не только же Джумушу стало очевидно, что внезапного удара по стойбищу урусов не получится! И что во время удара дружинных спешенным булгарам умирать первыми… А слова царевича Ак-Хозя — и все усиливающийся, частый грохот выстрелов из тюфенгов со стороны полуденных ворот крепости, только усилил эти сомнения.

Даже стрелки опустили свои луки в замешательстве… Впрочем, никто из булгар не знает, что же теперь делать дальше — даже те, кто действительно готов перейти под руку царевича, потомка эмиров Серебряного Булгара. Нет, нукеры лишь замерли на месте в нерешительности, готовые в склониться в любую из сторон…

И именно теперь ханские воины, степняки Кок-Орды налетели на спешенных булгар, обрушив на их головы яростные удары плетей:

— Трусы! Тохтамыш покарает вас за малодушие — а предателя Ак-Хозю уже на рассвете порвут конями! Идите вперед — и добудьте победу! Иначе ваши семьи ждет суровая расплата!!!

Удары плетей возымели свое действие — многие булгары тотчас бросились вперед, спасаясь от режущих воздух, узких кожаных ремней… Но тут плеть рассекла воздух над головой Джумуша, уже последовавшего вперед, за сородичами — и самым «шлепком» дотянулась до виска молодого нукера!

Острая боль, резкий запах собственной крови, весело побежавшей из сечки — и обидное унижение просто оглушили парня… Неожиданно для самого себя зарычав и не думая о последствиях, Джумуш заученно выхватил из ножен дедовскую саблю, в один миг распластав бедро обидчика резким ударом снизу-вверх! Всадник отчаянно закричал от дикой — а булгарин замер на месте, как вкопанный, только теперь осознав, что же он натворил… Покаяться Джумушу не дали — тотчас налетевший на парня десятник-арбанай резким ударом буздыгана проломил булгарину висок.

Шипастое навершие тюркской булавы не оставило ему не единого шанса…

Однако же убийство булгарина, посмевшего поднять руку на ханского нукера, не устрашило прочих защитников Казани — вовсе нет! Оно разом прорвало плотину их недовольства — и вместо того, чтобы послушно ринуться на урусов (бесславно сгинув под тараном тяжелых всадников!) дюжина спешенных булгар бросилась на татар Кок-Орды. А мгновенно вспыхнувшая промеж ними сеча в считанные мгновение переметнулась на обе тысячи нукеров под отчаянный, яростный клич:

— Бей псов Тохтамыша!!!

…- Вот сейчас и ударим, покуда смута у них! Вои…

— Нет, Даниил Владимирович, нет!!! Булгар больше татар Тохтамыша, наверняка больше! Они сами с ними справятся — а если сейчас ударить, весь разлад у них пройдет, и с нами рубиться будут уже вместе!

Пронский князь, чей призыв к атаке я бесцеремонно оборвал, нехотя кивнул, вынужденно соглашаясь с моей правотой.

— Олегу Иоанновичу лучше помоги сейчас — да передай, что удалось царевичу разделить местных и пришлых, что сработала моя задумка! А я с моими ратниками здесь подожду — как закончится промеж татар бой, глядишь, мы в Казань сквозь полуночные врата войдем…

— Добро! Дружина Пронская! За мной следуем, к крепости!!!

Всадники Даниила Пронского начали разворачиваться, уходить в сторону «плаца» — в то время как на лице Ак-Хозя отчетливо проступила тревога. Ну конечно, он остается со мной лишь в окружение пары десятков дружинников!

— Царевич! Не показывай им своего страха и своей неуверенности — иначе твой век в качестве эмира Булгара будет короток и печален. Подумай, мне и самому страшно оставаться с горсткой гридей супротив такой огромной толпы булгар! Но они сейчас льют кровь недавних союзников, восстав против своего хана по твоему слову! А значит, ни тебе, ни нам уже ничего не грозит… Просто помни, царевич: обратного пути уже нет, Тохтамыш тебя никогда не простит — твоя дорога теперь только с нами, плечом к плечу!