Моя непокорная травница (СИ) - Амор Стейси - Страница 44

Шона была белой, словно снежная пелена.

— Там брат, а если... а если...

— Что ему будет? — хмыкнула воительница, абсолютно не беспокоившаяся за судьбу воинов. — Они не мальчишки, им, что, с нами прятаться?

Она села на пол, спиной прислонившись к стене. Я последовала ее примеру, потому что ноги уже с трудом меня держали. Сама я разделяла опасения Шоны, кусала губы и обгрызала ногти.

В гнетущей тишине не понимала, что происходит вне замка.

Когда молчание превратилось в мучительное, я не вытерпела, и задала Анне вопрос.

— Ты когда-нибудь сможешь простить Брюса?

Мне важно ее мнение. Она сама и другие подтверждали, что лично он никогда над ней не издевался, но и защищать не стал. Конечно, делала скидку на местные порядки, на традиции, древние обычаи, но так и не смогла их принять.

Скользнув ладонью по животу, размышляла, что у меня будет от него ребенок. Если я его расстрою, вызову гнев, он будет жестоко меня наказывать? А родись у меня дочь? Ее заставят выйти замуж из-за выгоды? Супругу будет позволено ее лупить?

— Его? — она задумалась.

Я долго ждала ее ответ. Попаданка совсем не торопилась, то хмурилась, то поднимала брови, что-то считала. Определенно не хотела расстраивать меня.

— Я бы хотела все забыть, Лиза, — подала она свою ладонь, — но не могу. И поэтому прощение тоже невозможно.

И все равно расстроила.

— Эй, ты ведь Анна, — вклинилась в наш тихий разговор Шона. — Я слышала о тебе.

— Да? — блондинка окинула брезгливым взглядом брюнетку, — а я, напротив, про тебя ничего не знаю.

— Это Шона, сестра лэрда Мерсеров, — представила девушек друг другу. — А это Анна, но ты, видимо, ведаешь о ней даже больше, чем я.

— Именно, — высоко подняла свой нос девушка. — Что-то твоя подруга тебе не сообщает, как отвратительно она себя вела в первые дни, как дерзила, как постоянно вызывала на себя гнев. И до нас дошли сплетни о поведении белокурой ведьмы.

— Дерзила, вызывала гнев? — рядом злилась и темнела лучница. — Меня продали, стерва. Продала та, которой я верила. Как я должна была реагировать?

— Как и другие рабыни, — с достоинством парировала Шона. — Лису, как и тебя забрали в рабство, но она не кидалась на всех с осуждением, за это ее все и полюбили, а ты...

Я влезла между ними. В силах и ловкости Анны не сомневалась, как и была уверена, что сестра Эвана тоже способна удивить своими боевыми навыками и острым языком.

— Хватит, хватит. Только ссор нам не хватало. Не так уже меня здесь и полюбили, — добавила, оглянувшись на других затаившихся женщин. — Даже сжечь пытались, каждый осуждает, проклинает за спиной, потому что я ведьма.

Бормотала, чтобы жительницы нас не услышали, но в помещении любая фраза разносилась молниеносно.

Одна из прислужниц подалась вперед.

— Вы ошибаетесь, госпожа. — Она и обратилась ко мне так, будто я уже вышла замуж за главу клана, будто я по рождению для них была аристократкой. — Все боялись Авы и ее гнева, но вас не ненавидят. Вы спасли наших мужчин, помогали, лечили.

— Ага, а потом намеревались поджечь ее под предводительством гниды-друида, — не утерпела и с сарказмом отметила вторая блондинка. — Отличная благодарность, зажигательная.

— Их уже настигла кара богов, — без эмоций отвечала работница кухни, — а все, сидящие здесь, подтвердят, что никакой недоброжелательности к вам не питали.

Я не знала, что сказать. С одной стороны, мне было приятно, потому что другие девушки высказались обо мне положительно, сообщили, что и мужья подтверждают их точку зрения, а с другой... тот животный страх, ужас будет теперь со мной навсегда.

Пробурчав что-то похожее на спасибо, прислушалась.

За стеной раздавались шаги, множество шагов. Приближались мужчины, но никто из нас не узнавал знакомых интонаций. Мы насторожились, Анна встала, вытащив из-за пазухи нож.

Не успев порядочно напугаться, кто-то два раза стукнул, приказав отпереть засов.

— Это Эван, — улыбнулась Шона. — Точно Эван.

— Открывайте, открывайте, — в тишине и я начала признавать веселый тембр мерсера. — Моя сестра, Лиса и ведьма с белоснежной шевелюрой, вы в безопасности.

Переглянувшись друг с дружкой, единогласно приняли решение отворить и выйти из своей темницы.

Боги, радости не было предела. Шона бросилась на грудь своему родственнику, другие женщины благодарили воинов и спешно выходили из подвала, а я и моя подруга по несчастью застыли у порога.

У лестницы выпрямился Брюс, щурился и переводил глаза с меня на Анну, с Анны обратно на меня. Его одежда, кожаные доспехи были в крови, сбоку, между застежек воткнулось острие стрелы с обломанным древком.

Я охнула, догадываясь, что оружие в боку приносит ему невероятную боль, а он продолжал стоять, весь каменный и невозмутимый.

— Мы победили, можете выходить, — устало проговорил вождь. — А ты, — фыркнул на другую иномирянку, — свободна.

— Свободна? — оторвался от сестры Эван. — Эта предательница и злая колдунья свободна?

— Я обещал.

Поддавшись порыву, я сделала несколько шагов к нему на встречу. Хотела повиснуть на шее, но его израненный вид и чужая кровь меня отрезвили.

— Лиса, — он выдохнул, и сам прижал меня к себе.

— Подожди, — критически оглядела мужчину еще раз и не найдя в его ранах ничего смертельного, повернулась к лучнице. — Прошу тебя, не уходи.

Анна поджала губы и завертела головой.

— Нет, мне нужно... — на мгновение девушка растерялась, — но ты знаешь, зачем я пришла.

— Да, и поэтому пока не уходи, погости здесь немного. — Попросила ее практически о невозможном и взглянула на лэрда.

Откажет или нет?

Он, очевидно, боролся со своими внутренними демонами, с желанием придушить беглянку, но отказать беременной возлюбленной побоялся. Он коротко кивнул, сжал кулаки, показывая, что моя просьба отвратительна и неприятна.

Воительница милостиво согласилась. И по-моему, на нее повлияли не мои уговоры, а кислая физиономия Брюса. За этим колдунья могла наблюдать бесконечно.

На улицу лэрд никого из нас не пустил. Не захотел, чтобы впечатлительные женщины смотрели на убитых. Велел Лиаму устроить Анну неподалеку от его покоев, а сам, схватив меня за запястье, потащил в комнаты.

— Ты болен, — я не сопротивлялась. — Дай сначала тебе помочь.

— Это значит, что ты больше не держишь на меня зла? — спросил мужчина, не давая мне и шагу сделать в сторону.

Добился чего хотел, мы наедине.

— Это значит, что я хочу тебе помочь, — быстро выпалила я.

Примирение возможно, глупо себя обманывать, но до него главе клана придется преодолеть большой путь. И мне самой требуется разобраться в собственных чувствах.

— Лиса...

— Не Лиса, Лиза. Буква З, — с вымученным видом проговорила.

Лучше всего начинать с собственного имени. Меня жутко коробило, что здесь никто не в силах его произнести. Я привыкла отзываться, но если Брюс ищет мира со мной...

— Лиса, Лиз-за, Лиза, — получалось не с первого раза.

— Все, хватит, — я вспыхнула, ощутив его руки у себя на бедрах. — Ты ранен и, похоже, плохо соображаешь. Дай мне тебя осмотреть.

Подтолкнула его к постели и прикусила губу. Брюс словно знал, какое впечатление на меня производит.

Он развалился, стянул рубашку с засохшей кровью и не поморщился, учитывая, что бок продолжал кровоточить. И ведь он не рисовался передо мной, не кокетничал. Просто не замечал глупую боль, мешавшую ему общаться с суженой.

— Не двигайся.

Я понятия не имела, можно ли мне приказывать и распоряжаться, никто не давал мне полномочий, но обнаружив за порогом покоев лэрда молодого юношу, повелела принести последнему много горячей воды с кухни.

Через пять минут мою просьбу исполнили. Женщины не ждали единственной целительницы в клане, принялись врачевать сами, пока я разбираюсь с вождем, и воду они же нагрели.

Поблагодарив юнца, вернулась к здоровяку. Он не отрывал пытливого взгляда от меня, а я хмурилась над раной в ребрах. Переживала, что их враг мог отравить стрелы. Судя по всему, Анна куда более умелая ведьма, ей известно и про яды, и про порчи.