Враг моего врага (СИ) - Добрый Владислав - Страница 21

— Ты ведь это всем говоришь? — перебил я бога.

— Вовсе нет! — потряс он отрицательно козлиной бородкой. — Только тем, кому хватает удачи и упорства прийти ко мне. Но ведь я же бог. Моя работа дарить людям надежду.

— А Сперата ты одарил магическими талантами, — меня вдруг кольнуло беспокойство. — В обмен на что?

— Я же говорил. Хочу пару новых святилищ. Надоело болтать со стариками из Таэна, — ответил Пан, спокойно глядя мне в глаза.

— Почему сейчас? — не сдавался я.

— Потому, что могу, — по прежнему не отводя взгляд, ответил Пан. Это была не грубость, он просто говорил правду. Почему-то я был в этом уверен.

— Почему сейчас у тебя появились силы на это? — я решил кидать в колодец его искренности ведро своих вопросов, пока он не иссякнет. По моему опыту, этого осталась ждать не долго.

— Потому же, почему Великая Мать смогла притащить твою душу обратно из Перекрестка. Стена слабеет, потоки магии наполняют и тот, и этот мир. Тебе следует беспокоиться не из за меня. Я всего лишь старый бог. Очень добрый, только изредка вызывающи ужас, насылающий кошмары и, совсем редко, требующий кровавых жертв. И все же я тот, с кем люди могут ужиться, и жили тысячи лет. Тебе следует беспокоиться того, что может проснуться вскоре. И оно будет чуждо, как чужд людям Красный Волок.

— Как Император победил богов? — спросил я и задержал дыхание.

— Так же, как и всегда. С помощью других богов, — хохотнул Пан. — Тебе лучше спросить у твоей подруги, что наполовину состоит из любви, а наполовину из мести.

— Великая Мать, — сразу понял я.

— Да. Ей лучше знать детали, я могу только предполагать, я тогда уже был в Изумрудном Сне, — он обвел руками вокруг. — И этот мир был бы совершенен. Если бы он не был конечен. А я беспределен, понимаешь, человек? Даже целый мир для меня может быть тюрьмой.

— Это не настоящий мир, — высказал я что-то, что можно было назвать догадкой. А можно, смутным воспоминанием. — Это «карман». Складка между мирами. Ты либо сам сотворил её, либо нашел уже существующую. А чтобы выбраться тебе нужно…

Перед глазами на секунду мелькнула конструкция из множества обручей и сфер, вращающихся внутри друг-друга.

— О, ты начинаешь вспоминать, — оскалил зубы Пан. Зубы у него были крупные, с ноготь большого пальца. А клыки длинные и тонкие. — Но делай это осторожно. Помни, я не очень хороший друг. Зато просто непревзойденный враг!

И он снова расхохотался.

— Как мне выбраться из Таэна?

— Лучше всего спуститься вниз, на многие тысячи шагов от поверхности. Там есть город тех, кто пришел сюда первым. Он давно разрушен тысячеруким и сотнеголовым оружием Громовержца, но его порталы еще работают. Это самое ценное, что есть в Таэне — возможность перенестись за многие десятки дневных переходов. Я дам Сперату талант вызывать существ моего мира, что чуют порталы. Они послужат проводниками.

Пан на секунду задумался. Я вдруг понял, что он говорит очень осмысленно и долго. А вот я по прежнему чувствую себя в каком-то немного измененном состоянии. Словно немного пьян, и слегка сплю. Может, именно поэтому я его сейчас так хорошо понимаю.

— Там тебе могут встретиться старые и новые опасности. Поэтому я не буду предупреждать ни о чем, тебе придется быть готовым ко всему. Постарайся не потерять это тело, Охотник, — сказал Пан и поднял руку в знакомом жесте, готовясь отправить меня обратно.

— Подожди! — крикнул я. Пан раздраженно фыркнул. Но руку опустил. Я торопливо заговорил. — Ты ведь говоришь сейчас и с Рудо, и с Дукатом…

— Он упорно называет себя Герцогом, — хохотнул Пан.

— Что они за люди? — спросил я. — Я могу им верить?

— Конечно нет! — Пан от возмущения аж руками всплеснул, и даже флейта выдала удивленную трель. — Ты видишь так много своими золотыми глазами полученными от Гелиоса, но не видишь людей⁈ Рудо как паук, пожравший всех из своего выводка. Он видит вокруг лишь еду. И однажды, как только он решит, что сможет, попытается сожрать и тебя. Дукат точно такой же, с той лишь разницей, что им движет жажда славы и золота. Увы, но только такие люди и будут с тем, кто идет твоими путями, Охотник. Или они сделают их такими. Тебе следует к этому привыкнуть.

И он взмахнул рукой, не давая мне шанса его остановить. Я открыл глаза и сел на каменном полу. Факел, выпавший из руки Сперата, почти не прогорел. Я положил руку себе на грудь. Кираса была целой.

— Мой сеньор, — сказал Сперат, поднимаясь на ноги. — Кажется, я знаю способ…

— Займемся этим немедленно, — перебил я его. И перевел взгляд на Рудо, а потом на Дуката. Те поднимались с пола. И ни один не выдержал моего взгляда, отведя глаза.

Глава 10

Слышишь?

Время субъективно. То тянется, то несется вскачь. Поэтому, когда теряются объективные ориентиры, например смена дня и ночи, то легко потерять его счет. Я не могу сказать, сколько мы шли. Мне кажется, не меньше суток. Но этого не может быть — поскольку мы только один раз вставали на большой привал, рядом со святилищем Пана. Большинство вздремнуло пару часов и вполне отдохнули. Хотя, люди были измотаны уже когда вышли из Тронного Замка. Больше психологически, чем физически.

Сразу после того, как мы вернулись из святилища Пана, нас нагнал Леонхарт с десятком арбалетчиков, принеся с собой веселое настроение и устойчивый запах перегара. Ребята все еще не совсем уверенно держались на ногах, даже странно как им удалось проследить метки, оставленные Рудо, и не свернуть куда-то не туда. Я не стал их отсчитывать — в конце концов, парни, рискуя жизнью уничтожали запасы вина, чтобы оно не досталось врагу.

Я выслал вперед Рудо а сам объявил небольшой привал. В длинной галерее достаточно было охранять только две стороны, удобное место для стоянки. Люди боялись погони, но возможность отдыха приняли с готовностью, тут же повалившись на пол. Кто-то даже обнаружил сочившуся из стен воду, мы даже наполнили несколько уже ополовиненных бутылок с вином. Вода была без цвета и без запаха. Видимо, чистая.

Сам я не стал ложиться, оставшись сторожить. Я с одного конца, впереди. Гвена с другого, позади. В подземелье звуки разносятся далеко. А иногда, благодаря причудам акустики, можно было даже разобрать слова, сказанные за сотни метров от себя. Причудам акустики и моему вернувшемуся тонкому слуху. Я услышал, как Рудо перечисляет действия сексуального характера со мной и моими родственниками, знакомыми и подчиненными, включая Коровку и Волока. Но его голос продолжал отдаляться, хоть и медленно. В конце-концов, я не ставил ему приказа не желать мне быть изнасилованным в задницу своим конем, я ставил ему задачу разведать проход вперед. Приказ он выполняет, так что претензий у меня не было.

Честно говоря, я рассчитывал дождаться погони и напасть на неё. Место было не самое удобное, но все же лучше дать бой сразу, пока мы полны сил, и заставить наших врагов отступить. В идеале, отказаться от преследования. Или, как минимум, начать осторожничать. В противном случае, на незнакомой, если так можно выразиться, местности, у нас нет шансов оторваться. Засада, несмотря на весь сопутствующий риск, предпочтительнее бегства по запутанным подземельям. Но это только при условии, что таэнцы бросятся за нами сломя голову, без плана, без подготовки — например, все факелы из Замка мы забрали. Они пойдут в темноту с чем придется. Это уже весьма неплохое преимущество. Однако, никто сверху так и не спустился. Рудо вернулся, и доложил, что вокруг вроде чисто, но он слышал голоса вдалеке.

Или Борсо с остальными плюнули и отстали, во что я не особенно верил, или готовят серьезную экспедицию. Поэтому дрыхнуть долго я никому не дал. Перед отбоем я оставил гореть всего один факел, потому что я жмот, и поднял людей, когда он прогорел на половину.

Хорошие тут факелы, таэнцы умеют их делать. Не удивлюсь, если такой факел горит часов пять. У нас таких факелов было довольно много, почти у каждого по нескольку штук с собой. Я заставил потушить почти все. И даже во время продвижения вперед следил, чтобы одновременно горело только четыре факела. Один рядом со мной, в руке у Сперата — надо было подсвечивать себя, я тут не только как знамя, но и гарантия выплат вознаграждения и всяких разных социальных льгот. Фактически, я воплощение государства если попытаться подобрать для меня аналог в моем мире. Без меня все развалится. Ещё один факел несли впереди, чтобы видеть куда идти, один позади, чтобы видеть что позади, и один в середине. Просто, чтобы видеть друг друга.