Космодесы 3 (СИ) - Лей Влад - Страница 42

— Я не знаю, г-жа, — честно признался я, — пока ничего не решил.

— Ну а раз не решили — жду вас на мостике, — приказала она, — все равно большую часть пути космодесы проведут в своих кубриках.

— Большую часть пути? — переспросил я.

— Надеюсь, что весь путь, — тут же поправилась Риплева, — но если возникнут проблемы… Лучше всего явитесь на мостик уже в броне. Посадим вас к Пучку на доп. терминал в качестве стажера.

— Есть! — откликнулся я.

И вот, теперь я оказался на святая святых «Энея» — мостике. Уж не знаю, с чего Риплева ко мне так благосклонна. Глаз, что ли, положила… Так у нее в экипаже полно молодых и смазливых офицеров. Тот же Пучок чем плох? Да и не слышал я никаких сплетен о том, что Риплева у нас «ходок» и занимается растлением молодых кадетов. Так что же тогда? Зачем ей я? Пилот у нее есть, причем отличный. В случае чего на замену тот же Пучок или его папаша имеются. Они ведь профи, и опыта у них выше крыши…

Или как раз в этом собака и зарыта? Быть может, наш пилот собрался на повышение? Слыхал я о чем-то таком… И тогда, получается, на его место могут посадить Пучка. Я тогда что, на его корабль, в «Метеорит»? Так Пучок вроде наотрез отказывался сидеть на мостике — ему его «Метеориты», рапидусы и прочие мелкие корабли приятнее. Тогда меня пророчат на место пилота?

Хрен знает. Даже гадать об этом не хочу. Тем более что я еще и сам не решил, хочу ли уходить из космодесанта. С одной стороны не хочу, а с другой…стать пилотом — это ведь совершенно иной уровень. Это и карьерный рост, и денег в разы больше, и риска меньше… Короче, надо думать.

Ну а пока…Риплева права — поприсутствовать на мостике во время рейда, когда от пилота потребуется все его мастерство, дорогого стоит. Авось чему-то научусь, что-то полезное, так сказать, на ус накручу.

Единственное, что раздражало, — в боевом скафе сидеть в кресле за терминалом было очень неудобно. А уж заставь меня Пучок что-то на терминале делать — сразу в отказ уйду. Неудобно это — пальцы, упрятанные в скаф, будут сразу по несколько клавиш нажимать, а подключаться к терминалу напрямую не могу — скаф, опять же, мешает, да и уровень моей неройсети не подходит.

Глава 21

Наглость — второе счастье

Вот уже час, как мы в открытом космосе. Штабные наконец-то дали отмашку, и корабли, которые должны были проводить разведку систем противника, выдвинулись.

Они, как гончие псы, чуя скорую погоню и развлечение, отчаянно «пыхали» дюзами, но все же шли ровно, практически нос в нос.

— Приготовиться к гиперпереходу! — голос капитана Риплевой был холодным и даже немного механическим, словно у робота, но он всегда был такой перед боем. Я никогда не видел, чтобы капитан нервничала. Наоборот — она всегда была спокойной. Казалось, что никогда и ничто не способно вывести ее из себя, заставить нервничать или тем более испугаться. Говорят, когда во время боя ее ранило, она даже не поморщилась, продолжала управлять кораблем, контролировать своих офицеров, и лишь когда корабль вышел из боя — позволила себе потерять сознание.

Врачи, к слову, ее еле откачали.

Были и другие примеры ее стойкости, невозмутимости и спокойствия. Но, как мне кажется, это уже были просто легенды. Тогда казалось…

А теперь, когда я сам был на мостике, слышал ее голос, то готов был поверить во все россказни и слухи, которые ходили среди космодесов и офицеров флота про Риплеву. Даже в те, что она якобы киборг или вообще синтет, то есть робот.

Но где же гиперпереход? Объявить объявили, а…

Огромные экраны на стенах, которые показывали картинку «снаружи», служа чем-то вроде иллюминаторов (но какой дурак догадается на боевом корабле ставить иллюминаторы — это же самое слабое место всего корабля и корпуса в целом), все так же транслировали черноту космоса и яркие точки — свет далеких звезд.

Голограмма в центре мостика, где отражалась тактическая схема всей системы, все корабли, находившиеся тут, вдруг дернулась, изображение пошло рябью, а в следующую секунду…

Уж не знаю, так гиперпереход отображался на экранах, так его фиксировали камеры на обшивке, или же действительно все выглядело таким образом, но пространство впереди нас вдруг схлопнулось. Будто мы глядели на картину, которую внезапно кто-то нещадно смял до миниатюрных размеров, до маленького шарика, вокруг которого словно в искаженном зеркале был виден обычный космос и звезды.

И тут же мы устремились в эту маленькую точку.

Все словно вытянулось, удлинилось, а на меня будто бы упал огромный груз. И нет, это была не перегрузка, к которой я успел привыкнуть во время высадок. Это действительно ощущалось как огромный груз, навалившийся на тебя, но не пытающийся раздавить, а скорее не дающий пошевелиться. Сознание померкло, перед глазами все поплыло, а затем все вдруг исчезло, будто этого и не было.

Черт! А ведь знакомое чувство — сколько раз было, что я лежал на койке, сидел в столовке, шел по коридору, и вдруг вот так вот накрывало — это ведь во время гиперпрыжка и случалось.

Просто сейчас я увидел, что происходит в этот момент с кораблем, а не только на своих собственных чувствах и эмоциях был сосредоточен.

Все. На экране обычные звезды и обычный космос. Никакого груза, давящего на меня, я больше не чувствовал. Да вообще никакого дискомфорта.

— Курс 178−213−3. Полный ход, гипердвижок на холостые! — прозвучал приказ Риплевой.

Она так и стояла в прежней позе — заложив руки за спину и глядя на экран прямо перед собой. Похоже, ей гиперпрыжок вообще до лампочки. Везет же…

Далее мы сделали еще три прыжка. Поинтересовавшись у Пучка, я узнал, что разведчики просто обходят основные укрепления врага и его передовые дозоры, чтобы зайти с тыла. Вовремя спохватиться рой не должен успеть, а даже если и успеет — перехватить нас они не смогут. Максимум, что они смогут сделать, — подтянуть силы к наиболее важным своим объектам. Ведь что задумали мы — им невдомек. Наверняка считают, что наша эскадра — это диверсионная группа, нацелившаяся на какую-то цель.

А вот и нет. Мы просто прометемся по их системам, не приближаясь ни к каким объектам — ни к кораблям, ни к планетам, ни к астероидам, ни тем более к станциям. Пролетим, все увидим, услышим и сделаем ноги. Во всяком случае, план такой.

— Приготовиться к гиперпереходу!

Голос Риплевой заставил меня напрячься. Ну вот, опять. Сейчас меня снова накроет.

Я нисколько не ошибся — все то же ощущение тяжести, чуть было не выключившееся сознание, и резкое возвращение в норму.

Я поглядел на сидящего рядом Пучка — а ему хоть бы хны.

— Какого хрена? Ты что, вообще гиперпереход не чувствуешь? — спросил я.

— Почти нет, — пожал тот плечами.

— А меня чего так дубасит? — спросил я.

— А это у каждого индивидуально, — пояснил Пучок, — просто ты, видно, еще не привыкший…

— Да ну! Сколько уже мотаемся…

— Я с детства, а ты сколько? Два-три года? Год? — с усмешкой спросил Пучок. — Не парься! Со временем все неприятные ощущения либо вообще пропадут, либо станут минимальными. Пять-шесть сотен гиперпереходов, и ты их вообще замечать не будешь.

— Семь сотен? — выдохнул я.

— А ты думал! — хмыкнул Пучок. — Хотя, ты ведь космодес? Вы не меньше нашего брата мотаетесь по системам…

— Я где-то год в космодесах, — ответил я, — закончил учебку и отправился в бой. Ты, кстати, тогда сам в курсантах был и с батей в качестве инструктора нас вез.

— А-а-а… — вспомнил Пучок. — Мясо? Помню…

— Ну вот, — кивнул я, — моя первая битва.

— Да…тогда вам здорово досталось, — хмыкнул Пучок.

— Мясу всегда достается, — глубокомысленно заметил я, — на то оно и мясо…

— Приготовиться к гиперпереходу!

Прыгали мы еще два раза, а перед последним Риплева заявила:

— Ну-с, г-дины, приготовьтесь — сейчас мы окажемся на территории жуксов, так что не зевайте, не отвлекайтесь. Особенно операторов сканеров касается — собирайте данные. Я не буду торчать здесь, пока к нам не слетятся все жуксы из всей системы!