Игрушка для Бурого (СИ) - Каневская Татьяна - Страница 7

— Из-за этого?

Бурый проходится взглядом по моим синякам. Я киваю. Продолжаю играть с ним в кошки-мышки. Рок молча наблюдает за нашими передвижениями. Не вмешивается, а потом и вовсе выходит. Чёрт! В его присутствии я хоть могу быть спокойна, что Бурый не полезет меня лапать, а сейчас…

Он хватает так неожиданно, что я пищу от страха. Не сразу понимаю, что Бурый держит меня очень аккуратно, чтобы не делать больно. Он приподнимает меня над полом, ставит ногами на кресло и резким движением стягивает джины ниже колен. Его глаза темнеют при виде многочисленных синяков.

Да уж, папа постарался. Силу не жалел, когда меня на прочность проверял.

Бурый протягивает руку, осторожно касается самого большого синяка на бедре, обводит пальцем жёлто-розовый контур.

— Кто это сделал? — его голос будто вибрирует от сдерживаемой агрессии. — Ты от меня уходила целая.

— Неважно.

— Это те отморозки тебя нашли? — продолжает допрос Бурый.

— Нет.

— Не нужно их жалеть.

— Это не они, — твёрдым голосом отвечаю я, натягивая джинсы обратно.

— Если ты врёшь, покрывая их, я узнаю. Если врёшь на счёт больницы, тоже узнаю. Запомни. Я ненавижу ложь. За ложь я наказываю. Тебе не понравится.

— Оставьте эти речи для других. Проверяйте, что хотите. Я сказала, как есть.

— Ты не сказала, кто тебя избил.

— Потому что это не ваше дело! — не выдерживаю и кричу ему прямо в лицо. — Отстаньте от меня.

— Ты забываешься, кукла, — рычит он грозно и сгребает меня с кресла.

Бурый подхватывает меня под попу, вынуждая обхватить ногами его талию и ухватиться руками за плечи. Мы замираем оба. Он смотрит на меня словно завороженный. Я такая же. Его лицо так близко, что я могу рассмотреть каждую морщинку в уголках его глаз. И конечно, я пользуюсь моментом и изучаю его.

Михаил… Непривычно называть его по имени даже в мыслях. Бурый привычнее. Он, если объективно рассуждать, очень привлекательный мужчина. Ямочка на подбородке, борода (её, и правда, стоит чуть постричь, но мне нравится), губы чётко очерченные, нижняя заметно полнее верхней, нос идеально прямой, глаза серые в обрамлении длинных ресниц, брови густые, между ними глубокие складки. На шее татуировка, но рисунок полностью не могу рассмотреть. Возможно, он покажет мне все свои тату. Боже! О чём я думаю вообще?

Трясу головой, чтобы стряхнуть морок. Близость мужчины действует на меня неправильно. Глупые мысли всякие в голову лезут. Я начинаю активно вырываться. Я на своих ногах могу прекрасно постоять.

— Угомонись, — рычит Бурый.

— Щаз.

Он делает несколько шагов к дивану, цепляется ногой за что-то и начинает падать назад. Мне становится дико страшно, что он может удариться головой об пол и снова потерять сознание из-за меня. Я обхватываю его затылок ладонями. Голова Бурого по инерции движется назад, но упирается в мои ладони, а я больно стукаюсь костяшками об пол.

Дверь в кабинет, в который раз, открывается. В проёме показывается голова Рока. Его брови взлетают вверх от удивления, когда он замечает нас. Представляю эту картину. Бурый лежит на полу, я сижу на его бёдрах, а его руки крепко держат меня за талию. И эти наглые руки начинают ползти вверх.

— Свали! — даже не поднимая головы, говорит Бурый Року.

— Понял, — тут же отзывается мужчина и закрывает дверь.

— Руки убери! — цежу сквозь зубы.

Бурый нагло улыбается. Его ладони накрывают мои груди и мягко сжимают. Я задыхаюсь от возмущения. В ту же секунду чувствую, как в ягодицы упирается что-то твёрдое. Ёрзаю. Бурый рычит и снова хватает меня за бёдра.

— Замри, кукла, иначе реально прямо на полу разложу.

— Зачем так грубо? — возмущаюсь я.

— Ты по-другому не понимаешь!

— А ты пробовал?

— А ты не много базаришь? Я для твоего рта быстро занятие найду.

— Я…

Открываю и закрываю рот, не в состоянии подобрать слов. Быстро понимаю, о каком занятии идёт речь, и поджимаю губы. Молчать. Нужно молчать.

— Кстати, охуенный вид, — вдруг говорит, Бурый.

Я хмурюсь. Не понимаю, о чём он.

— Любишь быть сверху? — спрашивает он, подаваясь бёдрами вверх.

Я даже чуть подпрыгиваю, поэтому теряю равновесие и распластываюсь по груди мужчины. Упираюсь руками и пытаюсь подняться, но мне не дают. Секунда, и уже я лежу спиной на полу, а Бурый нависает сверху.

У меня губы в момент пересыхают от волнения. Провожу по ним языком и, кажется, допускаю ошибку. Зрачки Бурого расширяются, заполняя радужку чёрным.

— Ты — не кукла, ты — ведьма, — рычит он мне практически в губы.

Это хрипотца в его голосе вызывает дрожь во всём теле. Его губы так близко к моим. Поцелует или нет?..

Бурый не целует. Выдыхаю то ли разочаровано, то ли облегчённо, когда он отводит голову чуть в сторону и вдыхает мой запах у основания шеи. Борода щекочет чувствительную кожу, вызывая мурашки.

— Охуенно пахнешь, — тихо говорит он. — Духи не вздумай менять.

— Мгм, — бормочу невнятно.

Делаю судорожный вдох, когда огромная ладонь Бурого мою грудь накрывает, сминает. Да сколько можно меня лапать? Разум кричит от недовольства, а вот тело… Тело меня предаёт. В который раз предаёт и плавится под умелыми ласками. Чувствую, как твердеют соски. Жар приливает к щекам.

Это кошмар какой-то! Он ведь тоже это чувствует. Бурый хмыкает довольно, медленно опускает кружево бюстгальтера, высвобождая налившуюся грудь. Он смотрит мне прямо в глаза, а сам опускается к соску и проводит по нему языком. Прикусываю губу, чтобы не издать стон. Боже, как стыдно!

Я не должна так реагировать на его прикосновения! Но этот дьявол-искуситель прекрасно знает, что делает. Он обводит влажным горячим языком сосок, а после вбирает его в рот и чуть прикусывает.

Глаза от удовольствия сами по себе под веки закатываются. Я не могу противостоять цунами возбуждения, накатившего на меня. Бурый на мне как на скрипке играет, извлекая прекрасную музыку. Стон всё же вырывается из груди.

Не знаю, каким образом, но моя рука на его затылке оказывается, ноготками осторожно кожу царапаю. Чувствую, как дрожь по телу мужчины проходит. Его каменная эрекция мне как раз в промежность давит. Он подаётся бёдрами вперёд.

— Здесь твоё место, поняла? — рычит Бурый. — Подо мной.

— Н-нет, — всё же нахожу силы для сопротивления.

— У тебя выбора нет, детка.

Сердце отчаянно бьётся в груди. Меня то в жар, то в холод бросает. Я так поглощена новыми для себя ощущениями, что совершенно упускаю момент, когда рука Бурого проникает в джинсы.

Меня будто разрядом тока прошибает, когда его пальцы касаются клитора через трусики. Я с ужасом осознаю, что чувствую влагу на половых губах. Как? Как это возможно?

— Ах, — вырывается из меня, когда Бурый чуть надавливает на чувствительный бугорок и ведёт вниз.

Какой стыд! Какой стыд! Он же узнает, что я мокрая там.

— Охуеть, ты чувственная, — довольно улыбаясь, говорит он и убирает руку. — Восстановишься и начнём.

— Ч-что начнём? — дрожащим голосом спрашиваю я.

Бурый снова улыбается одним уголком губ. Он ловко прячет мою грудь в чашечку бюстгальтера и быстро поднимается с пола. Протягивает мне руку. Я вкладываю свои тонкие пальцы в его ладонь, и тут же оказываюсь на ногах. Мужчина притягивает меня к себе. Одной рукой крепко держит меня за талию, второй оттягивает мои волосы назад, заставляя откинуть голову. Когда он приближает ко мне своё лицо, я перестаю дышать.

— Взрослые игры начнём, — отвечает он на мой вопрос.

И снова его губы слегка касаются моих.

Подпрыгиваю на месте, когда дверь с грохотом открывается.

— Бурый, надо срочно ехать! — врывается в кабинет Рок. — Тео подстрелили.

Бурый меняется в лице, резко отпускает меня, подходит к столу, бросает мне рубашку.

— Одевайся и к Яне иди. Скажи, чтобы оформляла, — холодным голосом говорит он.

Я стою немного в ступоре.