Незаменимый (СИ) - Агишев Руслан - Страница 52

- Ещё и с этим наглым пацаном вопрос решился, - кивнул князь. Приятно, когда всё получается именно так, как ты и задумал. - Накажем за дерзость, а его сестра пойдёт приятным подарком. Найдем, кому её пристроить. Фамильяры такой силы сегодня в особой цене.

В этот момент дверь его кабинета тихо приоткрылась, пропуская внутрь изящную женскую фигурку в траурном платье и кружевной чёрной вуалью на лице. Князь ей кивнул, как старой знакомой, и показал на соседнее кресло. Гостью он сразу узнал.

- Ваше сиятельство, несравненное удовольствие снова лицезреть вас, - с манерами завзятого ловеласа Сабуров приподнялся и приложился губами к ладошке в чёрной шёлковой перчатке. Причем задержался гораздо дольше, чем это положено по этикету. – Вы обворожительны.

Судя по встрепенувшимся бесенятам в его глазах, он был явно не прочь позволить себе большее. Да и она, своим видом давала понять в ответ, что вряд ли была бы против. Но дело, прежде всего, считали они оба.

- Догадываюсь, что вы беспокоитесь о нашем небольшом деле, - улыбнулся Сабуров. – Вы пришли, как нельзя кстати. Спешу вас заверить, что ваша помощь оказалась весьма к месту. По указанному вами адресу мы обнаружили и ту девочку, и ее братца.

Глаза у княгини Голицына сверкнули. Явно разволновалась, хотя и старалась не подавать вида. Зачастило дыхание, поджались губы.

- Надеюсь, вы не считаете меня аморальной особой из-за этого поступка, - тихо проговорила она с жалобной хрипотцой в голосе. Кажется, даже сверкнуло несколько слезинок в уголках глаз. – Я ведь всего лишь слабая всеми покинутая женщина, которая недавно лишилась мужа и вот-вот окажется на улице…

Конечно, же это была игра, что понимали они оба. Однако эти правила игры были придуманы не ими, и приходилось их соблюдать. Она делала вид, что глубоко сожалеет о своем поступке, а он делал вид, что верит ей.

- Что вы такое говорите, ваше сиятельство? – Сабуров вскочил со своего места, словно удивленный этими словами. – Вы поступили совершенно правильно, что все нам рассказали. Этой девочке не место в какой-то там захудалой клинике. Род Сабуровых предоставит ей самых лучших докторов, самые превосходные условия. Из этого невзрачного камня будет создано настоящее сокровище, бриллиант.

В руках князя появился бокал с красным вином, которое тут же было предложено его гостье.

- Прошу вас, попробуйте этот напиток. Вам нужно успокоиться…

Женщина взяла бокал. Сначала чуть пригубила вино, а потом сделал глубокий глоток.

- А что будет с тем юношей… с братом этой девочки? Надеюсь, вы не причините ему вреда?

Голос у нее дрогнул, на что сразу же обратил внимание хозяин кабинета. Такая женщина вряд ли будет беспокоиться о каком-то там никому неинтересном пацане. Значит, дело было не просто в жалости или запоздалом милосердии.

И тут Сабуров плюнул на все условности и громко расхохотался.

- Ха-ха-ха-ха! Какое коварство, ваше сиятельство! – он с нескрываемым восхищением смотрел на нее. – Вы соблазнили этого мальчишку, а потом продали нам его с сестрой! Ха-ха-ха-ха! И только не надо этих оскорбленных взглядов! Я нисколько не обвиняю вас, а скорее хвалю. Вы чрезвычайно расчетливая молодая особа, которая точно знает, чего она хочет от этой жизни. При этом вы готовы на все.

Она, и правда, строила из себя грубо оскорбленную невинность. То бледнела, то краснела. Глаза метали молнии, глубоко дышала, словно ей никак не хватало воздуха. Но, наконец, и она сдалась, и отбросила, ставшие теперь не нужными, фальшивые маски.

- Да, да, я знаю чего хочу от этой жизни, и готова ради этого на все. Вы же прекрасно знаете, какова была моя жизнь рядом с пьяницей-мужем и деспотом-свекром. У монашек жизнь и то была светлее и радостнее. Этот старый дурак меня чуть не за служанку держал, - и столько искренней ненависти было в ее голосе при упоминании старого князя Голицына, что Сабуров аж присвистнул от удивления. – А когда эти два урода отправились в ад, их родственнички хотят меня обобрать и оставить без гроша в кармане. Ведь, поэтому я пришла к вам. Надеюсь, вы помните, что обещали мне помочь?

Сабуров неопределенно махнул рукой. Мол, он все помнит.

- Мое слово – камень. Обещал, значит, сделаю. Ты получишь титул и большую долю наследства княжеского рода. Никто тебя не троне, будешь жить в свое удовольствие. А если хочешь большего…

Его рука коснулась женской шеи и медленно заскользила вниз, к белоснежной ложбинке, виднеющейся в лифе платья.

- Хочу, ваше сиятельство, - тут же жадно отозвалась княжна, развернувшись к хозяину кабинета. – Хочу большего…, всего... Хочу, чтобы эти твари-родственнички сдохли, чтобы долго мучились перед смертью. Я все им припомню, каждое оскорбление, каждую усмешку… Хочу, чтобы они у меня в ногах валялись, пощады просили.

Неопределенно хмыкая, мужчина мял женскую грудь, явно не собираясь этим ограничиваться.

- Вы ведь поможете бедной вдове, которая готова отблагодарить своего спасителя, - княжна, облизывая губы, запрокинул голову. – Готова на все…

Хороша чертовка, не отнять. Сабуров рыкнул, и двумя руками разодрал ворот платья, освобождая молочно белые полушария…

***

Столица. Резиденция князей Сабуровых

Одна из старейших усадеб, жемчужина имперского барокко, занимала почти целый квартал, ограниченный чёткими линиями проспектов Благоверного князя Владимира и Его Высокопревосходительства генерал-губернатора Сахалинского губернаторства И. П. Столыпина. Комплекс величественных зданий неизменно украшали мраморная колоннада, величественные широкие лестницы с уставшими на дыбы львами. По белоснежным стенам вились причудливые каменные узоры, превращая их в произведение искусства и притягивая взоры прохожих.

Кабинет князя Сабурова, как и всё комнаты и залы резиденции, отличался монументальными размерами, более преличествующими самому государю-императору, а не одному из своих подданых. Высоченые потолки, гигантский письменный стол, ростовые окна, всё здесь «работало» на подавление вошедшего, на его превращение в незаметную песчинку, готовя тем самым гостя к встрече с хозяином кабинета.

-... Садись, Алексей.

Сабуров-старший пристально разглядывал только что вошедшего в кабинет сына. Это была их первая встреча за последние пол года, с момента отправки последнего в ссылку.

-Ты изменился. Повзрослел... наконец. Пусть это станет для тебя хорошим уроком, а главное последним уроком.

Сын напоминал каменную статую. Сидел на самом краешке кресла с идеально прямой спиной. Голова смотрела прямо, подбородок чуть вздёрнут, глаза широко раскрыты. Посмотреть, так идеальный сын, верный своему отцу и семье, готовый исполнить любое указание старшего.

-Ты должен знать, что этот урок стоил нашему роду немалых потерь, – князь многозначительно качнул головой, давая понять, что они, и правда, понесли серьезный ущерб. – Мне пришлось пойти на значительные уступки в наших делах на Дальнем Востоке. Это был очень болезненный удар, сын, который ещё долго будет откликаться на благосостоянии нашего рода. Если будет ещё один такой удар, то...

Алексей поклонился, благодаря отца.

-Отец, я усвоил урок. Такого больше не повторится, – парень с серьёзным видов снова склонил голову. - Можешь мне верить. Я понял, что своими опрометчивыми поступками поставил под угрозы положение семьи. Моему поведению не было прощения. Ещё раз прошу прощения, отец, у тебя и всего рода. Я всё осознал.

Опустил голову.

-Прости.

У Сабурова-старшего потеплело в глазах. Кажется, впервые за много-много лет его сын повёл себя, как взрослый ответственный человек, как будущий князь Сабуров. Как же долго он ждал этого, как надеялся услышать эти слова, как молил об этом Бога. Мужчина, чувствуя вставший ком в груди, сделал вид, что ему что-то попало в глаз. Смахнул слезу и вновь посмотрел на сына.