Незаменимый (СИ) - Агишев Руслан - Страница 31

Застыв у большого зеркала, женщина внимательно вглядывалась в свое отражение. Давняя привычка одинокой женщины, вот так смотреть и говорить с собой. Сейчас же для этого был двойной повод: она приняла очень важное для себя решение, о котором вряд ли с кем-то чужим поделишься. Только с самой собой, да и то за плотно закрытыми дверьми.

- Извини, Рафаэль, но мне придется это сделать. Ничего личного, малыш. Просто ты слишком дорого стоишь…

Камова грустно улыбнулась. Ей, и правда, было печально. Этот мальчишка ей действительно очень нравился, напоминая давно умершего сыночка. В какой-то момент она даже хотела усыновить его, зажив все вместе одной семьей. Но, к сожалению, ничего не получится.

- Извини, - покачала головой, прикусив губу.

Ее охватило какое-то странное чувство, в котором одновременно смешалась и грусть, и облегчение. Казалось, с души слез здоровенный камень, что лежал там много-много лет.

- Я, правда, больше не могу так жить, не могу обманывать саму себя. Не могу, - смотрела прямо себе в глаза, не отводя взгляда. - Никакая я не мадам Камова, почтенная вдова одного добропорядочного гражданина. Я Ирка Шило, - женщина с угрозой ощерилась, словно злобный пес. В глазах сверкнули хищные огоньки. Казалось, еще мгновение, и она вцепиться в горло. - Не мое сидеть в этой каморке! Свободы хочу, настоящей жизни! Чтобы как раньше все крутилось, вертелось, бежало…

Со стоном Камова закрыла глаза, погружаясь в сладкие, но давно уже забытые картины прошлой вольной жизни. В голове сразу же зашумело, потеплело в животе, задрожали ноги. В какие-то мгновения вспомнилось все: и шумные гулянки, и безумные развлечения, и море вина, и горячие шальные парни, и сводящее с ума ощущение азарта, и щекочущее чувство опасности. Как же ей всего этого не хватало все эти долгие годы.

- Я Ирка Шило! Если что-то не по мне, то сразу шило в бок, - с каким-то болезненным наслаждением произнесла она. - Шило…

И чтобы вернуть эту жизни (или хотя бы ее бледную тень), нужно было разобраться с Рафаэлем. Об этом попросили очень серьезные люди, которые могли почти все в этой жизни. По крайней мере она точно получит то, что всегда было ее по праву. Нужно лишь просто решить этот маленький вопрос.

- Все просто. Один дурачок сделает всю грязную работу или, по крайней мере, отвлечет все внимание. Мне же останется самая малость…

В глазах вновь сверкнул этот жуткий кровавый огонек, что когда-то давно наводил ужас на всех уличных шлюх столицы. Камова моргнула несколько раз, стараясь спрятать этого огонек поглубже. Просто для него еще было не время. Пока не время.

***

В имперскую канцелярию, где должно было предварительно слушаться дело о привилегиях и патентах, Рафи шел в приподнятом настроении. С такой «крышей» в виде дружбы с цесаревичем, как у него, дело обязательно решится в его пользу. Никаких сомнений в этом не было. В самом деле, кто в здравом уме выступит против любимца наследника престола.

Его стряпчий Пантюшин, правда, имел другое мнение, которое то и дело озвучивал. Приводя все новые и новые аргументы, уговаривал его пойти на мировую или, вообще, отказаться от иска.

- … Рафаэль Станиславович, уверяю вас, что это все напрасная трата времени, денег и нервов. Ваша позиция - заведомо проигрышная. Даже при самом благоприятном стечении обстоятельства нам ничего не удастся сделать. Про неблагоприятный сценарий я уже и не говорю.

Идя рядом с парнем, стряпчий все норовил вытащить из портфеля какой-то документ. Только сильный ветер снова и снова сводил на нет все его потуги.

- Братья Брокарь формально со всех правы. Можно, что угодно говорить, но по бумагам сделка прошла совершенно законно. Подписи на месте, печати и имперский регистрационный знак тоже, - с жаром доказывал адвокат, тряся портфелем. - С нашей же стороны в наличии лишь голые обвинения.

Но Рафи вновь отмахнулся от него.

- Мне все это крючкотворство уже здесь! - он выразительно рубанул по шее ребром ладони. - Бумажки, бумажки, одни бумажки кругом. Я же сам разговаривал с этим уродом Сивохой! Лично, понимаешь?! А его жены ты видел? Помнишь, что с ней сделали? И что это похоже на честную сделку?

Стряпчий уже молчал, оставив в покое свой портфель. Видно, крыть было нечем.

- Плевать я хотел на их бумажки! Они же в наглую отжали доходное дело! В этих играх такие деньги лежат, что и представить страшно. И предлагаешь забыть о них, этим чертям все подарить? - Рафи опять начал «заводиться». Этот разговор у них уже не первый раз начинался и всякий раз приходили к одному и тому же. - Нет, ни черта я им не отдам. Как раз наоборот, их дожимать нужно. Припугнем, что нужно покопаться в том, как утонул Сивоха. Упомянем в разговоре цесаревича с императором. Увидишь, как они трястись начнут.

И в имперской канцелярии все почти так и случилось. Пантюшин, по совету Рафи, сразу же «зашел с козырей». В присутствии директора канцелярии, двух его заместителей и братьев Брокарь сначала упомянул цесаревича, а потом и самого императора.

- … Господа, прошу обратить внимание на то, что в день пасхального торжества во дворце именно мой клиент, Рафаэль Станиславович Мирский, первым преподнёс Его высочеству цесаревичу Алексею и Его императорскому Величеству Александру Николаевичу настольную игру, именуемую «Монополией». Подарок монаршими особами был воспринят с высочайшим одобрением. Присутствующие на торжестве гости тоже обратили внимание на игру и высказали заинтересованность в ее приобретении. И кто после такого фурора решится добровольно распрощаться со своими патентами?

Слушая все это, Рафи одобрительно кивал. Адвокат говорил все совершенно правильно. Все разложил по полочкам, расставил нужные акценты. Сейчас еще про утонувшего Сивоху упомянет, и получится полный расклад.

- К тому же, господа, не кажется ли вам очень странной смерть господина Сивохи? Он, не старый еще мужчина, продав привилегии, получил на руки очень внушительную сумму денег, и вдруг тонет, - Пантюшин мастерски играл голосом, выделяя одно и игнорирую другое. - Сразу же возникает подозрение о странной своевременности такой смерти…

Закончив вступительную речь, адвокат сел рядом с Рафи. Теперь служащие имперской канцелярии должны были сказать свое слово, а уж потом могли ответить и братья Брокарь.

Директор канцелярии, тучный дядька в мундире действительного тайного советника, с каменным лицом оглядел всех присутствующих. После кивнул одному из своих заместителей, поручая первым высказаться ему.

- Господа, - заговорил тот надтреснутым козлиным и очень противным голоском. Честно говоря, и вид у него был соответствующий: худой старик с седыми, тщательно зачесанными назад волосами, нос самым натуральным крючком, во рту редкие желтые зубы. - Имперская канцелярия - есть особливое присутственное место, призванное защищать имперские законы. Засим наша святая обязанность неотступно следовать букве Полного собрания имперских законов, подписанных Его императорским величеством Александром Николаевичем.

В этот момент старик бросил благоговейный взгляд на огромный портрет монарха, висевший на противоположной стене кабинета. Выждав внушительную паузу, продолжил:

- Господами Брокарь были представлены, оформленные в строгом соответствие с установленными правилами, следующие документы: привилегии на гербовой бумаге в двух экземплярах…

Заместитель председателя вытащил из папки и показал всем присутствующим два плотных листа бумаги с золотыми вензелями. Следом достал из портфеля еще пару листов с большими двухглавыми орлами на лицевой стороне.

- … Договор купли продажи привилегий, заключенный между господами Брокарь и господином Сивохой… Соответственно, в двух экземплярах.

Рядом с обоими экземплярами договоров лег небольшой листочек, написанный от руки.

- Расписка от господина Сивохи о получении денег…

Гора бумаг и документов росла, с каждой минутой становясь все более и более внушительной. Одновременно куда-то испарялся и уверенный настрой Рафи. Ему все больше и больше казалось, что он уперся в бетонную стену и монотонно бьется в нее головой.