Знамения (ЛП) - Райт Сюзанна - Страница 70

Хлоя была сама жизнерадостность, смех и озорство. Однако сейчас она была такой мертвенно-бледной, что Кинан удивился, как ещё бьётся её сердце. Под её глазами пролегли тёмные тени, а губы, казалось, побелели. Хуже того, её пульс был таким слабым, что удивительно, как он смог его обнаружить. Её тело отказывало. Он знал это. Они все это знали. И, чёрт возьми, ничего не могли с этим поделать. Теперь инфекция проникла в органы Хлои и методически убивала её. Слёзы защипали глаза, сдавили горло и грудь, но так и не текли. Он никогда не плакал. Сотрудники Рамсбрука выбили их из него.

Воздух в комнате был пропитан тоской и безнадёжностью, и вдыхать его было почти больно. Его спальня была битком набита людьми — из общины Хлои, из его общины. Кто-то говорил приглушенным голосом, кто-то тихо плакал, кто-то расхаживал взад-вперёд и язвил в адрес других.

Никто не пытался давать ему ложных заверений, и Кинан был этому рад. Потому что был почти уверен, что сорвётся на любом, кто попытается это сделать. Он чувствовал, как уходит время. Она слабела с каждой минутой, приближая его ещё немного к потере.

Глубокое одиночество витало на задворках его существа, готовое поглотить целиком. Его мир был бы тёмным, холодным местом без Хлои. В таком мире ему не интересно жить. Изнуряющее горе душило его, и рёбра казались слишком тугими. Он всегда верил, что найдёт способ спасти её. Он должен был в это верить. Поэтому оставался позитивным и цеплялся за надежду.

Эта надежда исчезла.

Теперь он чувствовал себя побеждённым. Истощённым. Освежёванным до самой души. Его демон был неподвижен и молчалив, злясь на ситуацию, злясь на то, что был беспомощен спасти Хлою, злясь на то, что вселенная заберёт её у него. Ему хотелось рвать, метать и выжигать Землю. Возможно, Леви почувствовал это, потому что держался рядом, как молчаливый столб поддержки.

Кинан хотел сказать ему уйти. Хотел сказать им всем уйти. Он хотел остаться с Хлоей наедине. Но знал: она бы не хотела, чтобы он лишал её близких этих последних мгновений с ней. Почувствовав тошноту, Кинан крепко зажмурился. Подумать только, он так долго скрывался от неё, потратил впустую всё то время, которое они могли бы провести вместе…

У него поникли плечи. Отчасти, Кинан иррационально злился на Хлою за то, что она бросила его, и ненавидел себя за это. Услышав скрежет дерева по дереву, он открыл глаза и увидел, что Тиг передвинул стул к другой стороне кровати. Адский конь наблюдал за Хлоей, его глаза были такими же пустыми, как у марионеток Эноха. Парень выглядел оцепеневшим — вероятно, от шока и отчаяния. Странно, но присутствие Тига не злило Кинана или демона. Возможно, потому что они оба были слишком глубоко погружены в страдания, чтобы беспокоиться о чём-то, кроме женщины, неподвижно лежащей на кровати.

Кинан запечатлел поцелуй на её руке. Хлоя не пошевелилась. Она никому не отвечала с тех пор, как потеряла сознание — даже телепатически. Тот ужасный момент, когда она упала на пол таверны мёртвым грузом… Чёрт. Кинан продолжал мысленно прокручивать это снова и снова, будто подсознание намерено мучить его этим.

— В этой комнате так много могущественных демонов, — сказал Тиг. — И всё же ни один — чёрт возьми, даже вся наша сила, вместе взятая, — не смогла её исцелить. Разве это, мать твою, справедливо?

Кинан встретился взглядом с мужчиной, зная, что его взгляд был пустым и мёртвым.

— Несправедливо, — сказал он сквозь плотный комок, застрявший в горле

Всё это чертовски несправедливо. Если кто-то и заслуживал прожить долгую, счастливую, полноценную жизнь, то точно Хлоя.

— Я пытался ей помочь. — Голос Кирана дрогнул, и его кадык дёрнулся. — Обычно это срабатывает. Почему сейчас не сработало? — спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.

Джолин положила руку ему на спину.

— Потому что она была слаба из-за инфекции и битвы. — Её глаза увлажнились. — Ты ни в чём не виноват, Киран. Никто в этой комнате не виноват.

Кинан не согласился. Если бы Нокс призвал адское пламя, когда Кинан попросил, этого бы не произошло. Да, она всё ещё была бы заражена, но у них, возможно, было бы время найти какой-нибудь способ её вылечить. Теперь не оставалось времени.

— Мы добрались до неё так быстро, как только смогли, — добавила Джолин.

— Но недостаточно быстро. — Губы Харпер задрожали, и она плотно их сжала. Он никогда не видел, чтобы предводительница выглядела такой хрупкой. Только сейчас, когда она прижалась к своей паре, и тихие слёзы стекали по пепельному лицу. Ларкин стояла с другой стороны от неё, поглаживая спину сфинкса, и её глаза были красными и опухшими.

Пенелопа высморкалась в салфетку.

— Я не могу потерять её, Ричи. Не могу потерять ещё одного ребёнка.

Крепко сжав плечи, Ричи поддерживал её, но ничего не сказал. Его пара стояла с другой стороны от Пенелопы, поглаживая по руке, ясно чувствуя, насколько близка женщина к тому, чтобы сломаться.

Пенелопа сжала в кулаке салфетку.

— Должен же быть кто-то, кто может что-то сделать.

— Если он и есть, нам так и не удалось такого найти, — прошептала Девон, будто её голосу не хватало силы.

Она уткнулась лицом в грудь Танера и заплакала.

— А как же Вивиан? — настаивала Пенелопа. — Разве она не может создать больше защитных экранов вокруг органов Хлои?

Вытирая мокрые щеки пальцами, Джолин покачала головой.

— Вивиан сказала, что для этого слишком поздно. Инфекция зашла слишком далеко. Хлоя не… — Она судорожно вздохнула.

Пенелопа прищурилась на Предводителя.

— Ты должна была защитить её. Ты сказала, что защитишь. Ты обещала, что защитишь.

Глаза Джолин закрылись.

— И я потерпела неудачу.

— Нет, — перебила Мартина, вцепившись в Бека, будто лишь он удерживал её на ногах. — Ты не потерпела неудачу, мама. Энох был слишком силён.

— Грёбаные демоны Лазаря всегда такие, — процедил сквозь зубы Бек.

— Вот почему ему никогда не следовало позволять присоединяться к нашей общине, — выплюнула Пенелопа. — Он не должен был…

— Я знаю, ты ищешь, кого бы обвинить, Пенелопа, но это не поможет. Ничто не поможет, — Ричи прочистил горло. — На данный момент мы ничего не можем сделать, кроме как быть с Хлоей в её последние минуты, — сказал он, и в его хриплом голосе послышались слёзы.

Пенелопа вздёрнула подбородок.

— Я этого не принимаю. Нет. Я отказываюсь это принимать. Она будет жить. Будет.

Мередит коснулась её волос.

— Пенелопа… — Это была тихая мольба.

Рыдания сотрясли Пенелопу. Силы, казалось, в одно мгновение оставили её, и она упала на пол, рыдая. Ричи и Мередит скорчились рядом с ней, такие же сломленные.

Кинан не мог заставить себя посочувствовать им. Им овладела странная апатия. Возможно, Тиг тоже почувствовал это, потому что адский конь не обращал на них никакого внимания. Он был чрезмерно сосредоточен на Хлое, будто достаточно пристальный взгляд мог просто разбудить её. Кинану хотелось, чтобы это было так. Он глубоко вздохнул, и его грудь расширилась, но стеснение осталось. Положив лоб на прохладную руку, которую держал, он закрыл глаза. Вокруг продолжались разговоры, но он не обращал на них внимания, сосредоточившись на слабом, неровном пульсе, который бился под большим пальцем. Даже когда он ослаб, в этом было что-то успокаивающее.

— Кинан?

Он напрягся при звуке голоса Нокса. Предводитель придвинулся к нему, но Леви встал между ними — и хорошо, потому что мысль о том, чтобы ударить Нокса, была чертовски соблазнительной.

Кинан даже не мог взглянуть на него, когда сказал:

— Не сейчас.

Желчь обожгла ему горло.

— Лучше, чтобы ты ушёл.

Потому что в момент, когда сердце его пары перестанет биться, Кинаном овладеет чистая ярость. Он наверняка сорвётся, и на единственном человеке, который мог бы предотвратить попадание в неё очередного шара смерти, если бы просто призвал адское пламя.

Кинана обхватили сзади женские руки. Харпер. Её плечи тряслись от беззвучных слёз. Он гадал, винила ли и она свою пару. Вероятно, нет. Она была мягкой под твёрдой оболочкой, которую демонстрировала миру. Она не стала бы возлагать вину ни на кого, кроме Эноха. Кинан не откликнулся на её прикосновение. Не хотел утешения. Он хотел, чтобы его пара проснулась и жила. Но этому не суждено случиться. Хлоя боец до мозга костей, но даже она не могла справиться с этим. На самом деле, она уже ушла. Её сердце могло биться, и душа, возможно, даже ещё где-то там, но она не проснётся. Впервые за долгое время у него чесались руки дотянуться до фляжки, и он знал, что сделает именно это, как только Хлоя умрёт.