Адвокат вольного города 7 (СИ) - Кулабухов Тимофей "Varvar" - Страница 47

— Не было назначено. Он мне поручал одно дело, и я не уверен, что имею право Вам об этом говорить.

— Чё?

— Говорю, задание дал секретное, никому не велел рассказывать, в том числе и прислуге. Говорит, как сделаешь, если получится, то приходи ко мне под утро в любой день.

Охранник не обиделся на слово «прислуга» и от моих слов сделался задумчивым.

— Хозяин может. Но его же нет… Что же делать?

— А в доме может кто что знает?

Охранник потянулся и набрал по внутреннему телефону.

— Да, это Арсен. Ко мне тут пришёл наш доставщик… Как там тебя? — перевёл он взгляд на меня.

— Алмаз, который молдаван.

— Алмаз. Ну что за «и»? Звоню, значит надо! Так вот, ему хозяин какое-то задание давал, а он мне не говорит. Вы пообщаетесь?

Он грохнул трубку и улыбнулся улыбкой человека, который решил моральную дилемму и сбросил с себя проблемы.

— Иди в дом, к Поликарпу Сергеевичу, общайся там и сам рассказывай, что тебе можно, что нельзя. Это всё не моего ума дело, понял? Всё, сейчас машину проверю и езжай. И кати сразу к главному входу, сегодня можно.

Накрапывал дождик. Поликарп Сергеевич открыл мне одну из створок остеклённых шикарных дверей и на секунду меня посетила мысль, что если получится, то эти дурацкие двери станут моими вместе с особняком и я понятия не имею, что с ними делать. Ну или меня похоронят, это всё ещё более вероятно.

— Слушаю, молодой человек.

— Да я даже не знаю.

— Представься для начала, — идеально поставленным голосом предложил слуга, а это был, насколько я понимаю, его личный водитель.

— Алмаз меня зовут. Да мне тут Амвросий Дмитриевич попросил одну штуку поспрошать.

— Кажется, я догадываюсь, — кивнул он.

— Так и как мне бы пред его ясные очи?

— Он убыл.

— Куда?

— Не твоё дело, голубчик. Вообще-то в Челябинск, то есть достаточно далеко.

— А как же он, стесняюсь спросить? — я указал на слугу, намекая, что хозяин не мог уехать без своего водителя. Не сам же он за руль сел?

Слуга усмехнулся, но скорее дружелюбно.

— Ты же не думал, что слуги дома — это всё, что есть у моего господина? Вопрос потребовал участия нашей охраны, так что убыл он с ней. И вообще, как я и сказал, тебя это не должно волновать.

— Ну, как не должно? — возмутился я. — Мне барин велел. Пойди и узнай у цыган. А как узнаешь…

— Если результат положительный…

— А он, Поликарп Сергеевич, знаете ли, положительный. Он трижды положительный, между прочим!

— Ого! Ничего себе. Посидите тут.

— А Вы что, знаете, об чём меня поручил барин? — подозрительное сощурился я, но он меня проигнорировал.

Слуга полез в карман и достал небольшой, но вполне узнаваемый мобилет.

После шестого гудка трубку взяли.

— Амвросий Дмитриевич, прошу прощения, что отвлекаю, — залебезил слуга.

— Ну что там у тебя? Опять колымага поломалась?

— Никак нет-с, всё в исправности-с. Тут пришёл давнишний водитель, цыган.

— Я молдаван! — возмутился я притворно и подпрыгнул на стуле.

— Да-да, молдаван. У него вопрос важный.

— Прямо настолько, чтобы ты мне звонил? — ехидно спросил Вьюрковский.

— Да, прямо настолько, Ваше сиятельство.

— Ну дай ему, что ли, трубку. Но если вы меня обманываете, то его выпорю, а тебя лишу коньяка на месяц.

— Ты уж не подведи, — одними губами выдохнул слуга и передал мне трубку.

Тут была некоторая сложность.

Адвоката Филинова Вьюрковский видел в жизни один раз, когда выстрелил в него посреди улицы в Кустовом. Кстати, наверняка этот же обманчиво вежливый слуга был за рулем их лимузина.

А вот по телефону он общался со мной не так давно.

Я откашлялся и заговорил более утробным и шепелявящим голосом:

— Ваше сияние… Это Алмаз, который… которому…

— Ты говори толком, не расшаркивайся там, Алмаз.

— Ну, Вы же велели прийти сей же момент, с утра прибежать и доложить!

— Давай с начала. Ты по поводу камушков?

— Ась⁉ Да, про йих.

— Ну и что узнал, пустомеля?

— Дык, есть у цыган.

— Они так говорят или ты их видел? На что они похожи?

— Барин, не губи… Но я их не только видел, но и взял, чтобы Вам продать. Я сказал, что мой барин коллекционер и собирает такие камушки, только фамилии Вашей не называл, само собой. Они мне их дали, чтоб продал и деньги принёс.

— Да ну, — скептически сказал граф. — И на что они похожи?

— Ну, это…

Я достал макры из кармана и посмотрел на них.

— Ну, они желтоватые и крупные.

Слуга перехватил трубку и выдохнул туда:

— Ваше сиятельство, это Поликарп. Это они. Настоящие или прям один в один.

Видимо, граф ведёт поиск камней давно и всех туда подключил.

— Дык, мне-то что тепереча делать? — жалостливо протянул я, наклонившись к трубке. — Сам цыганский барон ждёть, а Вы, извиняюсь, уехамши!

— Не ссы в трусы, малой, всё нормально будет.

Я фальшиво улыбнулся слуге. Надеюсь, этот хрен собачий не пристрелит меня в следующую секунду? В особняк графа я езжу мало что без оружия, но и без броника, только Шило на мне и то потому, что меня в последнее время обыскивать перестали при въезде.

— Ты вот что, сколько им обещал? — рокотал мобилет приглушённым голосом Вьюрковского.

— Я думал, Ваше сияние скажет? — жалко пролепетал я в трубку.

— У меня есть стандартная упрощённая цена, по тысяче за штуку. Элементарно, Ватсон. Предлагаю так, история простая, макры у цыган ворованные. Мы не на базаре, бери по тысяче и уходи.

— Дык я согласный, всё, что Амвросий Дмитриевич прикажет, на всю тысячу за штуку согласный!

Трубка снисходительно усмехнулась.

— Поликарп?

— Я здесь!

— Пойди возьми из моей тумбочки, из расходных, три тысячи и отдай. Нет, не так. Из виду его не выпускай, головой отвечаешь!

— Так точно! — молодцевато гаркнул водитель и внушительно показал мне кулак.

— Возьмёшь деньги и иди, там, в дальнем зале, есть квази-тестер. Аппарат такой, помнишь?

— Конечно!

— Ни черта ты не помнишь без моей подсказки! На третьем режиме, должно показывать белый окуляр индикатора и цифру восемь. Если что-то не так, крути этого молдо-цыгана как урку. Приеду через пару дней и разберусь. Ну, а если всё верно будет, выдай ему деньги и пусть идёт на все четыре стороны. Алмаз, ты там?

— Куды ж я денусь, Ваше сияние? Туточки сижу.

— Сделай всё хорошо, получишь деньги. Сколько цыганам отдашь? Говори, как на духу⁈

Войдя в роль, я изобразил смесь смущения и страха, хотя видел меня только водитель.

— Пиццот… по пиццот, то есть — половину.

— А-ха-ха-ха! Ну каков же шельмец! Хвалю! Получай денежку, ищи ещё и они пусть ищут. Пусть знают, что граф не обманывает, а вот если его обмануть, то никто и не скажет, где могилка твоя. Фирштейн?

— Эээээ? Вот последнего не надо, Ваше сияние! Слушаюсь! Буду искать и не обманывать.

— Всё. Молодцы, хвалю. Будет, что на обеде в Эрмитаже отметить. Ну, бывайте, позже созвонимся.

Он сбросил вызов, а я незаметно выдохнул.

В ходе манипуляций водитель тщетно попытался обсчитать меня на сто рублей. После проверки макров он явно неохотно вскрыл банковскую упаковку и отсчитал мне три тысячи сотенными купюрами. Точнее сказать, отсчитал двадцать девять купюр, две тысячи девятьсот рублей. Крысёныш!

— Слушай, Поликарп, я при графе человек вежливый, но ты падла, если ещё раз попробуешь меня надурить… Ты выедешь из поместья в город по делам, а назад без головы вернёшься, понял?

В подтверждение своих слов я достал Шило и направил в сторону его брюха.

Водитель испугано ойкнул и тут же сделал строгое, обиженное лицо.

— Да я случайно обсчитался, щенок.

— Я тебя предупредил.

С видом оскорблённой невинности он «додал» мне сотенную купюру и швырнул в меня расходным домовым журналом, чтобы я расписался в получении.

Я поставил закорючку и неискренне улыбнувшись, попрощался.