Малышка в руках дьявола - Паризьена Евгения Сергеевна - Страница 11

Долго заливалась слезами, но взять тряпку в руки не решилась. Случайно задремала на полу, очень сильно перенервничала.

В районе шести часов утра удосужилась приступить к уборке, даже избавилась от хандры. С Марусей связалась по телефону и сообщила, что не успею прийти домой. Сестрёнка справится без меня. Подонок Гарибальди, настолько жесток, что совсем не умеет обращаться со слабым полом.

Занималась чисткой окон, бросая взор на написанные холсты, как в одну из мастерских зашёл художник.

– Как теперь выставлять работу на конкурс? Ого! Какая красотка. Девушка, вы кто такая?

– Уборщица, сейчас скроюсь с глаз! – забрала ведро с подоконника, а сама поторопилась к выходу, но он остановил.

– Я никогда ещё не видел настолько обворожительных девушек! Не хотите поработать натурщицей? – высказался он с улыбкой на лице.

– Чего? В вашем разврате участвовать не стану! – на отрез отказалась, не хватало ещё иметь дело с извращенцами.

– В купальнике. Не откажите, пожалуйста! Вот, переодевайтесь! – распахнул дверцу шкафа и выдал мне шикарное бикини.

Быстро переоделась и показалась ему в полной красе.

– Божественно! Присаживайтесь и распустите, волосы. Какая ослепительная красавица! – не переставал хвалить, подняв настроение. Не надо было щеголять голыми формами, хоть на миг почувствую себя нормальной девушкой, а не вшивотенью об которую вытирают ноги. Художник взял мольберт, и уже приступил к созданию шедевра, как внезапно дверь распахнулась и восстал Гарибальди… Смотрит на нас и буквально срывается с цепи.

– Как ты посмел писать её портрет? Тебя уволить?

– Господин, она же одетая!

– Плевать! Никому не дозволено лицезреть её прелести! Она моя! Только моя. Сволочь. Она переодевалась при тебе? Уничтожу! – налетел на другого художника, и нанес ему удар в челюсть.

Густав

Я избил его до крови, готов был порвать на куски, никогда ещё прежде не просыпался такой гнев. Ненавижу, когда всякие пошлые козлы претендуют на моё имущество. Она именно принадлежит мне.

– Сэр, извините, я понятия не имел, что данная нимфа ваша!

– Не знал он. Передай всем художникам, которые трудятся на меня, чтобы никто без моего ведома не предлагал ей стать натурщицей! – пнул ногой ему в живот, осталось разобраться с девицей.

Специально вырядилась в купальник, чтобы его соблазнить. Словно нашкодившего котёнка потащил за волосы из мастерской. Прямо в коридоре, усадил на подоконник, и пристроился между ног. Её зелёные глаза цвета изумруда, блестят от слёз. Она догадалась какая участь её ожидает.

– Два месяца подряд! Ты неряха, будешь трудиться без зарплаты! Поняла? Решила пролезть в искусство через другую дверь? Переспать со всеми художниками? Наверняка всем уже раздала прейскурант! Не отводи взгляд, смотри на меня! – не в силах на неё на глядеться, она явно отличается от других. Заметил это ещё при первой встречи. Тот шарм, которым она обладает, притягивает остальных мужчин.

– Чтобы у вас язык отвалился! Я не являюсь продажной шлюхой!

– Врёшь, дрянь, по обвисшей груди все, итак, понятно. Не вылезаешь то и дело из постели богатых мужиков. Что клиентура закончилась в родном городе, и решила притащиться в Таллин? Но учти твоя жирная задница никого не впечатлит! – оскорблял её и казалось с новой порцией, причинённой боли, самоутверждался. Сначала она обомлела, застыла, как вкопанная, а после по её совершенной, гладкой щеке скатилась слеза. Думала растрогать, зря старается, я непробиваемый.

Бросилась в уборную, пусть там хоть вся обрыдается. Почему должен переживать на этот счёт. За всем происходящим наблюдал другой художник, тот ещё любитель учить уму разуму.

– Густав, по-моему чересчур с ней жесток. Не нравится, уволь бедную девушку. Зачем попросту мучить? Придумал штрафные работы? – заступился за неё, а мне нисколько не жаль. Должна как и все уважать хозяина, голодранка из провинции.

– Кто спрашивал твоё мнение? Она принадлежит мне и я буду с ней делать, всё что вздумается, пока не обломаю весь гонор и не увижу в хитрых зелёных глазах покорность! – резко ему ответил, а сам прямой наводкой поторопился в туалет. Надо же обливалась горькими слезами. И главное продолжает разгуливать по всему зданию практически в неглиже.

– Живо умыла свое уродливое лицо и пошла батрачить.

– Засуньте вашу должность глубоко в задницу. Ноги моей здесь не будет! – снова выпускает коготки, её сильный характер нельзя сломать.

– Оглохла? Я приказал взять швабру и помыть каждую ступеньку в этом здании. Уволиться она собралась, а кто выпустит? Сейчас вызову полицию и поведаю им в малейших деталях, как одна толстожопая проникла ко мне в дом и хотела его обнести, -снял с себя пиджак и накинул ей на плечи, лицезреть пышную пятую точку нет сил.

– Лгун! Вы сами предложили нам остаться с сестрой!

– Кому они поверят вшивой голодранке или известному Алессандро Гарибальди? – перешёл на шантаж, а она с вызовом бросила на пол пиджак. Долго придётся перевоспитать, очень много гонора.

– Вы чудовище! Всё равно от вас сбегу!

– Заканчивай ныть, пора спину надрывать! – повёл за собой, как скотину. Сам не понимаю, почему настолько сильно презираю эту девушку. Она вызывает во мне целую бурю эмоций. Привёл к стилисту и приказал. – С этого момента, внешним видом этой неряхи занимаешься лично. Если хоть раз придёт в короткой юбке, доложишь мне! Ей разрешено носит лишь брюки, но чтобы ни в коем случае не обтягивали задницу. Чего пялишься, как баран на новые ворота? Исполнять!

Весь день не мог настроиться на работу, всему виной она. Натали, которая не покидает мысли, чёртова девка из провинции. Касаюсь кистью холста, уже неделю не получается завершить работу. Мне художнику, подавай вдохновение. Дверь кабинета скрипнула, и я заметил пришедшую невесту. Вот её мечтал здесь видеть в последнюю очередь.

– Мой дьявол сегодня не в настроении. Кто посмел вывести на гнев? Густав, я скучала, этот шоппинг в Милане так выматывает!

– Элис, я ненавижу, когда меня отвлекают! – грубо убрал её худощавую руку, а сам позвал секретаря.

– Вызывали, господин?

– Да. Пусть Натали немедленно придет. И только пусть попробует ослушаться, так и передай жирдяйке! – разместился в кресле, достав из сейфа сигары, не мешало бы немного расслабиться.

Элис присаживается в кресле напротив, и тут пришла кудрявая замарашка.

– Зачем вы меня звали? – твёрдо заявила, а мой взгляд упал на брюки со свитером. Благо больше никто не посмеет на неё глядеть.

– Начинай полировать туфли моей невесте. Теперь это твоя обязанность!

– А сама она не справится? Мне в галерее нужно убраться! Кто-то разлил три белых банки с краской. Думаю это важнее всякой обуви! – распинается, будто её кто-то послушает.

– Заруби себе на носу! Приказы хозяина не обсуждаются! Приступай! – призывает снова вцепится в её локоны, и насильно заставить исполнить мою волю.

Тяжело вздыхает, но начинает протирать обувь, неужели не ляпнет ни одного колкого словечка.

– Там на показе мод, каждый фотограф мечтал заполучить мой снимок. Они прям устроили соперничество! – докладывает невеста, а я совершенно её не слушаю наблюдаю за покорной Натали. Настолько красива смотрелась. В моём воображении она полностью голая, на коленях делает минет. И так каждый день, пока вдоволь не наиграюсь. Её можно посадить на ошейник и изредка кормить. Чёрт, она даже тряпкой работает соблазнительно.

– Довольно, теперь займись моими! – выдыхаю дым, дожидаясь прихода оборванки. С неохотой приступает к обязанностям, а я еле сдерживаюсь, чтобы не разорвать выданное ей тряпье и не наказать на столе за гонор и похабный характер.

Нас потревожил влиятельный спонсор, поэтому пришлось лишить себя такого удовольствия.

***

После уматывающих обсуждений, спустился на первый этаж, где столкнулся с неряхой.