Нильгири: Я - Великий Лабиринт (СИ) - "Эд Рэд Бонд" - Страница 100

Реальность: Между Барнаулом и Змеегорском разница колоссальная, но Авель об этом не знает, так как ещё не выбрался за пределы больницы. Карт Барнаула у него нет, и с самим Барнаулом он не знаком, так как был лишь проездом в детстве. Так что сравнивать Барнаул и Змеегорск он может только из своих поверхностных случайных знаний, полученных из интернета. А поскольку он прожил девять веков в чужих мирах, то он наверняка многое забыл из того, что знал.

--------------------------------------------------

3. Авель в роли Рида.

Вечер: 21.56

Авель был «упакован» так, что и не узнать. Темная «спортивка», черная бейсболка, черные очки «аля - полицейский», черно-серые кроссовки, на лице – белая медицинская маска, ставшая обычной с момента начала пандемии. Такой обезличенный образ сегодня обязателен: слишком много внимания будет к нему очень скоро. Десятки людей из кожи вон вылезут, пытаясь понять, кто он и откуда. Так что … пускай помучаются! – Второй Император усмехнулся. Постепенно он привыкает быть Авелем Аверьяновым, скоро вообще разница в самосознании исчезнет. Насколько это возможно.

До НИИ он добирался с максимальной конспирацией: Степанцов довёз его из больницы до центра, там он вылез и поймал частника, а Степанцов ехал на всякий случай следом. Затем он сменил частника на такси, и добрался до НИИ. У порога его уже ожидал Никаноров с ассистентом, держащим над ним зонт. У Никанорова для него уже был готов «спецпропуск А-уровня», не требующий предоставления документов перед охраной. Охранник пытался уговорить Авеля снять маску, бейсболку и очки, но профессор так на него рявкнул, что тот поспешно скрылся в «дежурке». Авель молча кивнул. Он уже немного доверял Никанорову, но всё равно был готов к любым неожиданностям.

Никаноров так же молча провел его в лабораторию № 25. Это был зал, внутри которого находился большой цилиндр из бронестекла. Внутри цилиндра находился стенд, аквариум метров пяти длинной, металлический стол и набор самых разных «разделочных инструментов», от топорика до «мини-болгарки». Всё было, как Авель и хотел. Люди, которые увидят то, что произойдет, не должны пострадать. Поэтому он будет демонстрировать «чудеса Соль-ляриса» внутри «броне-цилиндра», а все остальные будут смотреть на огромный экран и через бронестекло.

На руках Авеля были одноразовые медицинские перчатки, покрытые тальком. Ни здороваться за руку, ни оставлять отпечатки он здесь не собирался. Он снова будет «Ридом», пусть его знают под этим именем. Рид. Когда он вошел, на него уставились шесть пар глаз незнакомых людей. – Дорогие коллеги! – сообщил Никаноров, обращаясь к собравшимся, - Счастлив представить вам моего знакомого, который предлагает приобрести у него нечто, что выходит за рамки привычного нам миропонимания. Сам объект он оценил минимум – два миллиона рублей. Объекты, которые могут появиться в результате взаимодействия – от пятисот тысяч и выше, судя по результату. Более маленькие цены – даже не предлагать. Я, со своей стороны, тоже буду участвовать в аукционе.

– Никто не будет покупать «кота в мешке»! – прозвучал один голос, нарушив молчание. – Разумеется, коллеги! Никто никого обманывать не собирается! Вы увидите то, что не можете увидеть нигде больше! Я, кстати, тоже не в курсе, что это! Просто мой знакомый предложил собрать здесь больше руководителей медицинско-биологических направлений науки, а не физиков и химиков. Но, тем не менее, наше НИИ тоже выделило квоту для участия в этом импровизированном аукционе. Если никто из нас не примет решения приобрести предоставленный лот, продавец намерен выставить его на настоящий аукцион.

Виктор Викторович, что касается вас, то вы здесь скорее случайно, чем закономерно, поскольку ни к физике, ни к медицине, ни к биологии вы прямого отношения не имеете. Вы у нас кто? Математик, создатель сложных математических моделей! Если бы профессора Ярцева не вызвали срочно в Москву, то ваш шанс попасть на эту встречу был бы минимальный! – Но я всё же попал! – ухмыльнулся математик, - Значит, мои модели работают правильно! – Ну, это вы не нам доказывайте, а комиссии, которая будет проводить аттестацию, - прохладно заметил Никаноров, - Так или иначе, мы здесь собрались лишь по одной причине: мой знакомый пообещал показать то, что «перевернет научный мир»!

- Прямо таки перевернет?! – недоверчиво произнес некий учёный с гривой седых кучерявых волос и крупным носом. – Марк Захарович, не будем бежать впереди паровоза! Своё разочарование вы можете высказать после демонстрации лота, но никак не до! – ехидно заметил Никаноров. – А почему ваш знакомый нас так стесняется?! Мне бы хотелось видеть лицо человека, у которого мне предложено купить товар на крупную сумму! – заметил худой нервный мужчина, по виду – кавказец.

– Гия Рафаэльевич, вы слишком требовательны! – сдержанно отметил Никаноров, - Это вам не магазин возле дома, и не «акция в мегамаркете»! Сам приход моего знакомого с предоставляемым им на продажу объектом заведомо опасен для его жизни и здоровья. Мало ли какие преступные группы или враждебные спецслужбы других государств могут им в результате заинтересоваться. Поэтому для минимизации рисков он вынужден быть «инкогнито». - Та, подумаешь! Кому он нужен! – раздался ещё один голос, - А я поддерживаю требование чтобы продавец показал своё лицо и предъявил свои документы! Покупать непонятно что непонятно у кого! Вы нас за младенцев тут держите!?

Рид (Авель/Ра) засмеялся сквозь маску: - А в чём тут собственно, дело?! Вы пришли меня покупать или мой лот?! Чтобы меня купить у вас никаких денег не хватит! И здоровья – тоже! Поэтому если вы продолжите тут митинговать, я просто развернусь и уйду. А вы даже не скоро узнаете, какого шанса лишились! – Уважаемый, не реагируйте на их слова так болезненно! – сказал пожилой лысоватый полный мужчина в очках с роговой оправой. – По крайней мере, мне крайне любопытно увидеть то, что вы нам предлагаете, так что приступайте, пожалуйста, к демонстрации товара!

Рид минуту стоял молча и неподвижно, выдерживая «театральную паузу». Затем зашел в «стеклянный отсек» и закрыл дверь изнутри. Достав из пакета коробку, из коробки – контейнер, из контейнера – туесок, он поставил его посреди пустого металлического стола. Рядом положил топорик и длинную стамеску. Очень осторожно, медленно, аккуратно развязал ремешок, убрал задвижку и снял плетёную овальную крышку. Кубик «Сол-ляриса» выглядел, как и раньше. Не потемнел, не побелел, не завонялся. Всё в порядке!

Выглядел абсолютно таким же, как и в самом начале. Камеры наблюдали за ним с разных сторон, и собравшиеся видели «это» на мониторе в трех вариациях. – Ну, так и думал! Ерунда какая-то! Притащили меня сюда на ночь глядя, чтобы показать старое сало! – фыркнул Марк Захарович. И укоризненно посмотрел на Никанорова. Но все остальные молчали. Авель провел ладонью в десяти сантиметрах над поверхностью «обрезка». И моментально из серо-голубой поверхности один за другим вверх взметнулись десяти - пятнадцатисантиметровые стебельки с крохотными круглыми «глазками». – Это что вообще такое?! – хрипло спросил Гия Рафаэльевич, - Оно – живое? – Да, - Авель помахал над «кубиком» рукой, и все видели, как на мониторе с трех разных сторон отразились движения не только его руки, но и странных «стеклянных» стебельков.

- Это удивительно! – воскликнул Виктор Викторович, - Вы могли бы объяснить нам, что это такое? – Да, конечно, - Рид кивнул, - Это самая настоящая инопланетная форма жизни. Вернее – её фрагмент! Необъяснимым образом я оказался в другом мире, так же необъяснимо вернулся назад с этим образцом. – Хотите сказать, что это что-то большое? – переспросил мужчина в очках.

– Да. Очень большое, - согласился Рид, - Это фрагмент «живого океана», которого я по аналогии назвал «Соль-лярис». Весь «океан», по крайней мере, та его часть, которую я видел, имеет желеобразную консистенцию. При разрезе немного твердеет, что позволило вырезать этот кубик. – Рид немного помолчал, и продолжил: - А теперь, господа учёные, вы увидите то, что противоречит всему, что вам известно! Сейчас из этого маленького кубика выскочит один из обитателей «живого океана», так что будьте внимательны! - Ого! Там что-то всплывает! – почти крикнул ассистент Никанорова. – О, Боже!