"Фантастика 2024-145". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - Зайцев Виктор Викторович - Страница 74

— Аш — подал голос Кнарп. — Спасибо. Вторая просьба выполнена. И последняя. Вообще это две просьбы, но сделаешь сразу обе. Включи запись нейросети. Я хочу записать мое завещание. Запись потом надо отправить в Конфедерацию, я скину тебе адрес…

Виртуальный экран отобразил значок работы камеры, и Сашка махнул рукой, показывая — начинай.

— Я, Кнарп ВарХарсен, перед встречей с Создателем, хочу просить прощения у всех, кому причинил зло и горе… Старик… перед тобой я виновен, и не искупить мне эту вину при жизни. Уходя к Создателю, прошу — прости, если сможешь… Руководству моего исправительного лагеря. Я прошу похоронить меня с солдатскими почестями, как капрала Гардаррского Иностранного Легиона…. Все. — Кнарп зарыл глаза. Видно было, что смерть подошла к нему вплотную.

— Аш, — открыв глаза, через силу выговорил он, — теперь тебе… Червоточина… В системе, где «Атха»… Вторая планета…. - он закашлялся. — …Ищи шестигранник!

Изо рта Кнарпа стекла струйка крови, он обмяк и стал выглядеть… каким-то умиротворенным. Сашка молча закрыл ему глаза, и остался сидеть рядом. У него начался «откат» после боя.

…

Через полчаса в небе появился челнок, севший с другого края полянки. Оттуда выскочили несколько человек и побежали к Сашке.

— Аш! — крик вывел Сашку из задумчивости, и он посмотрел на подбежавших к нему. Гай и трое охранников лагеря. — Так как? Ранен?

Сашка отрицательно покрутил головой.

— Он? — тоже отрицательный ответ.

— А… как? — Гай не мог подобрать слова.

Сашка устало показал рукой:

— Там. Ушастый, и двое… кто — не смотрел. Там — показал он чуть в сторону — еще один. И еще двое где-то там — махнул рукой в сторону леса.

Гай махнул рукой, и двое охранников помогли Сашке подняться и довели его под руки к челноку. Один, неся в руках тело Кнарпа, следовал за ними.

На полянке сел второй челнок, судя по маркировке, из другого лагеря. Высыпали охранники. Гай переговорил с командиром прибывшей группы, и те остались. А они направились обратно в свой лагерь. Полпути все молчали, потом Гай как в никуда сказал:.

— У нас еще потери. Один охранник и трое заключенных. Вызвались помочь группой. Нарвались на засаду. Их, значит, три группы было. В каждой по шесть человек. Каждая заслон по тройке оставила. Восемнадцать против сорока одного. Хреновый счет…

— Последние четыре моя вина — не почуял я те группы. — наконец что-то произнес Сашка.

— Аш, если бы не ты, так было бы вообще ноль-тридцать семь. Как его? — Гай указал на тело Кнарпа.

— Когда ушастый понял, что я уже подобрался к нему, выстрелил в Кнарпа из МКВ. Он еще был жив, но я ничем не мог помочь — подумав, добавил. — Ловите файл, его предсмертная просьба.

Из файла Сашка вырезал кусок, где Кнарп делился своей тайной с ним, и отправил его Гаю.

— Его нужно похоронить как солдата. Он достоин этого.

— Да. — Гай снова замолчал.

…

В лагере стоял кипеш. Прилетали челноки, один за другим. Привозили раненых, тела убитых. Прилетели чиновники из муниципалитета Берсуата. Наконец, из очередного прибывшего челнока стали вытаскивать и выкладывать на посадочном поле трупы нападавших. Сашка подошел поглядеть на них. Галифатцы… И один ушастый. Сразу видно, командир этой своры.

— Аш! — окликнул его знакомый голос. Войдан.

Сашка пошел ему навстречу.

— Жив! — Войдан был возбужден. — Слава Создателю! Аш, твои парни все еще ждут тебя. Их отпустили час назад, но они сказали, что без тебя никуда. Пошли, делать здесь больше нечего. Тут и без нас начальства хватает.

Они прошли к месту, где стоял челнок фирмы. Техники сидели прямо на поле рядом с челноком. Четверка товарищей, увидев Сашку, сразу встала. Да, выглядел он сейчас неважно — комбинезон в крови, весь в грязи, взгляд охреневший.

— Поехали, Аш — сказал Волот, и они вместе с Виданом помогли Сашке сесть в челнок. В пилотский ложемент уселся Войдан, сразу объявив:

— Лечу с вами.

Челнок поднялся над площадкой, развернулся и заскользил в сторону города.

…

В пути все молчали. Войдан был занят управлением челнока, из четверки техников видимо никто не решался начать разговор первым. А Сашка обдумывал слова, сказанные Кнарпом. Червоточина… вторая планета… шестигранник… Пока было ясно лишь то, что стартовая точка поиска — система, где осталась «Атха» — NPQV-1949-GWLK.

— Что такое червоточина… — пробормотал он вслух.

— Червоточина… — вдруг отозвался Бакуня — Червоточина — физическое явление в космосе, представляющее собой естественным образом сформированный переход между двумя точками пространства, позволяющий моментально перемещаться из одной её точки в другую. Червоточины делятся на стабильные или нестабильные… — монотонно забубнил он, как будто псалтырь читал. Тут он вдруг прервался и спросил:

— Аш… а зачем тебе это?

— Не знаю. — Сашка посмотрел Бакуне в глаза — Честно — не знаю.

— Аш… Аш… подожди — как-то странно посмотрел на него Видан — Ты только до города дотерпи, мы… сразу же — к Туре!

Дальше они летели молча. Только Видан тревожно поглядывал на Сашку.

— Все нормально, парни — наконец произнес Сашка, когда челнок уже садился на площадке в Берсуате. — Я сам смогу идти.

— Мы все же тебя проводим. — Это уже был Волот. Тот точно пока не проводит не уйдет.

В бар к Туре все шестеро завалились глубоко заполночь. Несмотря на позднее время, народу в баре было много, и неудивительно — город гудел, как разворошенный улей.

Увидев Сашку, Тура уронила поднос с бокалами и закрыла руками рот.

…

Уже под утро, накачавшись хаомой (как оказалось — почти земная водка, только забористее), народ расползался по домам, переваривая то, что сегодня узнали. Бар опустел. Разошлись все, и остался только Сашка. Хоть и выпил он немало, а не брало его.

— Идем ко мне — Тура смотрела на него с какой-то особой нежностью, но Сашка просто ощущал в её чувствах далекую боль. Она закрыла бар, и они прошлись по просыпающемуся городу до её дома.

А потом у неё дома они просто любили друг друга — тихо, нежно, ласково. У каждого в прошлом была боль потери — Тура была вдовой, её муж, офицер ВКС, погиб в бою тридцать лет назад. Она так и не вышла замуж, хотя и предложения были — не могла его забыть. И сюда уехала тоже для того, чтобы начать новую жизнь.

Сейчас они были как два дерева, которые надломил ураган — деревья повалились друг на друга, и устояли, друг друга поддержав. Потом они еще дадут корни, и каждое пойдет вверх, своей дорогой.

— Аш, сколько тебе лет? — лежа под Сашкиным боком, спросила Тура.

— Сорок шесть.

— Молоденький еще. Мне пятьдесят два.

На Земле Сашку это бы, наверное, испугало, но в мирах Содружества женщина пятидесяти лет выглядела зачастую моложе, чем тридцатилетние на Земле. В пятьдесят лет здесь женщина только вступала в «бальзаковский возраст». На земные «сорок» она будет выглядеть лет через только двадцать пять, успев за эти годы родить еще несколько здоровых и крепких ребятишек. Часто в семьях вырастали дети, уходили от родителей и начинали жить самостоятельно, заводили собственные семьи. А родители дарили им еще братиков и сестричек. Воистину, медицина — великое дело. Но, несмотря на молодо выглядевшее тело, глаза человека все равно выдавали его мудрость, приобретенную с годами, и житейский опыт. А любовь — это и на Земле вам скажут многие — она только после сорока и начинается.

…

Сашке пришло сообщение от Гая. На сегодня работы все отменялись, а вечером его приглашали в лагерь на похороны.

— Я чувствую, — снова заговорила Тура — Ты приехал сюда за чем-то. За чем — не знаю.

— За кем-то — Сашка не был сейчас настроен на многословие.

— И нашел?

— Да. Вчера. А сегодня еду на его похороны. Мой последний долг перед ним.

Они молча встали, приняли душ, оделись и вышли на улицу. Туре уже снова надо было в бар.

— Аш, — глаза её излучали тепло, и какое-то, что ли, понимание… — У тебя свой путь. Но если решишь остаться здесь, на Аркаме, в моем доме всегда будет место для тебя.