Изнанка (СИ) - "Cyberdawn" - Страница 30

— Как будет угодно почтенному, только…

— Корчмарь. Знаю. Поехали, — поднялся я.

Завалился в корчму, рявкнул приветственно, ну и негромко сообщил бандюгану, что семья Глупых теперь моя. Уголовник начал кривляться, даже приплёл своё уголовное «не по понятиям», на что я улыбнулся настолько сиволапо, что самому стало страшно.

— Так это ты про уклады владетелей и богов, Корчмарь? — уточнил я. — Правильно, по ним по правде, не то что какие-то «зако-о-оны».

Мафиозо сбледнул: по укладам… ну в общем, законы корифейства воспринимали его как некоторую личность, с некоторыми правами, защищёнными законом. Та же неприкосновенность жилища, штрафы — ну в общем, понятно. А вот по укладам он и вся его организованная преступная группировка… просто смазка для когтей. Они никто, звать их никак, и стоят они даже не «штраф за убийство» в корифейскую казну с выплатой родным, а вообще ничего.

Морду сделал жалобную, но я грабить грабителя не стал: он мне потенциально полезен. Так что вернул гонорар за суд (понятно, что как раз от Корчмаря) и даже ещё столько же «за то, что оберёг такого замечательного работника до встречи с замечательным мной». Ирония этого дела прям выпирала, связанная с удвоением: удвоенный гонорар откупных мафиозо, два ничего Управе Денежных Дел. Корчмарь же на деньги взглянув, перестал корчить из себя сиротку. Точнее, корчить-то продолжил, но явно удовлетворился: «выхлоп» с Глупых ему за пять лет выходил ненамного больше. И не удивлюсь, если гонорар в полсотни золотых был мне назначен именно по «бандитской справедливости», то есть: не имея возможности защитить, Корчмарь возвращал ему заплаченное таким своеобразным образом.

В общем, судя по всему, «разошлись ровно». Полтинник авров — деньги немаленькие, но Корчмарь (Глупых бы я прибрал к лапам в любом случае) мне был полезен. Алхимия, информация, возможность использования его бандюков. И, судя по незаметному кивку — понял всё правильно (что и не удивительно — простой человек в бандитских главарях должен быть ОЧЕНЬ умным, потому что, кроме ума, ему удерживать банду просто нечем).

Отдал Глупых Готному, подкинув причастному партнёру проблем. И направился в Услугу, прикидывая, а не навестить ли мне Радичей, как собирался. Но для начала мне помешала Лиса: уже вернулась. меня поджидала, и решила попрощаться. В редакции её «поймало» письмо из дома, так что она на «недельную вахту».

А наутро, распрощавшись с рыжей, я был озадачен. Дело в том, что за час до полудни в Медвежью Услугу щемились две группы товарищей. Одна группа товарищей была мне знакома неплохо, представлена одной извивающейся змейской мордой: Воевода Серпент, как он тесть.

А вот вторая — была не слишком знакома, но тем не менее, представление о её представителях я имел. Два чиновника высокого ранга и два жреца пантеона, причём вместе. И все из-под меня что-то хотят.

— Так, уважаемые, — решил я. — Вы и собратья — погодите в приёмной. Поговорить с другом — дело первейшее, — сообщил я чинам и жрецам, на что последовали понимающие кивки. — Кофе, водки или перекусить — скажите служке, доставит. Не думаю, что наша беседа займёт много времени.

— Немного, — кивнул Серпент. — Дел невпроворот, но поговорить надо.

Так что притащил я морду змейскую в свой кабинет, где эта прорва, не заморачиваясь бокалом, залпом усосала бутылку водки, мне подмигнув. Хоть об пол разбивать не стал! А после, посерьзёнев, Серпент стал рассказывать, на кой его змейскую персону ко мне принесло.

Змейский визит, как выяснилось, связан именно с копошением в моём дворе интриганов и хулиганов. А именно: змеюк передавал от козлиной рожи корифея «благодарности». Словесные, вот сюрприз-то: ни денег. ни ещё чего-то полезного в хозяйстве.

— Так ты же не на службе, Михайло. Невместно… — зашипел виновато змеюк.

— Я — видом, — ехидно напомнил я. — Жрецы Пантеона — тоже владетели и не данники. Так что если обеднел корифей до неприличия — до и леший с ним. Но про «невместность» мне сказки петь не надо, — широко оскалился я.

— Язва ты, Михайло… а, нет, вспомнил: гастарит! — поправился Серпент. — Доложу твои слова, сам пусть решает. И есть к тебе от Корифея при… просьба. И чего ты рожи такие непотребные корчишь?

— Не «рожу», а морду почтенную и очень потребную, — сообщил я. — Даже если не брать в расчёт то, о чём ты почти оговорился… Хотя когда корифей меня во дворец звал, я потому и не пошёл: за услугу БЛАГОДАРИТЬ надо, а приказывать можно тому, кому платишь за это, — наставительно сообщил я страдающе извивающемуся змею. — И вот, корифей мне задолжал, по правде. Скуден деньгами стал — навь с ним, починю особняк, его дружиной порушенный за свой счёт, — с видом обездоленного до руин, но благородного домовладельца произнёс я. — Но ты мне говоришь: про-о-о-осьба. Давай так, Серпент: сразу «нет». Не желаю я просьбы исполнять. А будет дело для меня у Корифея и Корифейства — так на него я пойду тогда, когда у корифея со средствами наладится.

Последнее, кстати, было более чем нормально. Если соотнести с Землёй, то корифей выходил князь. Который мне по всем укладам задолжал. Говорить об этом Серпенту я прямо не стал, но сам факт был очевиден и понятен. И если корифей от меня что-то желает, то прежде, чем согласиться на найм, я тонко намекаю: предыдущий должок закрой.

— Пристукнут тебя, видом, с таким характером, — вздохнул змеюк.

— Пристуковалка не выросла. И, Серпент, я по правде — не прав? — захлопал глазами я.

— Да прав, прав, — раздражённо прошипел Серпент. — Сам смотри, Михайло: я тебе не голова, но советую как другу: прислушайся к просьбе. А она такова: не распространяйся о том, что было перед твоим домом. Бой был, да и всё.

— И как Корифей собственноручно орды врагов поверг — не рассказывать?

— Водки нальёшь? — изобразил из себя потерпевшего Серпент.

— На, — щедро выставил я на стол сныканную в ящике коробку, на дюжину бутылок.

— Эх, хороша у тебя водка, Михайло, — оприходовал змей бутылочку.

А я прикидывал и размышлял. Корифею ОЧЕНЬ не хочется, чтобы детали боя всплыли для общественности. И не во мне дело: я — фактор не слишком важный, «в общем». А вот то, что состав дружины, их возможности и прочее были таковы, что методы атаки нападающих просто не годились против жертвы… В общем, это наш венценосный козёл ОЧЕНЬ не хочет пустить в массы. Не удивлюсь, если какой-нибудь деятель поговорит в Рейнарами, как и в случае с просранными полимерами на Пряном. Потому что разумному человеку, по обдумавании ситуации-диспозиции, становится понятно: корифей был готов к нападению, именно такому, как оно было. И нашему козлейшему интригану категорически не хочется, чтобы это всплыло. И… а вот чёрт знает. Наверное — промолчу, но оставлю что-то типа «подарочка мёртвой руки».

— Так, Серпент, передать просьбу тебе корифей лично приказал? — уже без кривляний и жёстко спросил я, на что змей кивнул.

— Тогда передай от меня его величеству вот что, дословно: Михайло Потапыч — поверенный и трепать языком о делах не приучен. Если его к тому не вынудят, угрожая имуществу, жизни и интересам. И если кто его умудрится убить — цели своей не добьётся, а только неприятностей и бед для себя. Так и передай, слово в слово, воевода.

— С-ш-ш… передам, видом. Только с делами видомскими для корифейства…

— А это — другой расклад, — уже с сиволапой мордой ответил я. — Должок закроется — так и о деле говорить можно. С тобой, с управами, да хотя с кем, кому надо. А пока не закрыт… — выдержал я театральную паузу. — Тоже говорить можно. Только я сам определю, сколько мне задолжали, и к плате за работу сам и добавлю. А аппетиты у меня… — аж прищурился я, улыбаясь.

— Медвежьи, я помню, — фыркнул змей. — Ну хоть так — и то хорошо, Михайло. И мог бы и в гости позвать! А то каждый раз…