Как приручить дракона 2 (СИ) - Капба Евгений Адгурович - Страница 50

— Я узнал что у меня есть огромная семья! — бормотал я, карабкаясь по крашеной металлической лестнице к люку на крышу. Штиблеты скользили на перекладинах, трость в левой руке откровенно мешала. — И тропинка, и лесок, в поле — каждый колосок…

— Что ты там бормочешь? — он стоял у самой кромки люка и пялился на меня.

Он был похож на Шан Тсунга из «Мортал Комбата», ей-Богу. То бишь — на Хироюки Тагава в его роли. Самого Тагаву я дико уважаю, правильный мужик. А вот персонаж — противный. И этот был такой же: алые шаровары, позолоченные черные сапожки с загнутыми носами, какой-то дебильный кожаный лапсердак с полами до колен, с наплечниками и стоячим воротником, скуластое злое лицо и негодяйский разлет бровей — чистая карикатура! Еще и черные волосы за спиной развеваются…

— Это Родина моя, всех люблю на свете я! — откликнулся я, добрым словом поминая Владимира Орлова и Данилу Багрова.

— А?

— Бэ! — не откладывая дел в долгий ящик, я перехватил трость в правую руку и, распрямляясь, чтобы максимально усилить удар, врезал набалдашником вверх, прямо по драконьим яйцам!

— Йа-а-а-ау!!! — заорал Шан Тсунг, а точнее — Ао-Джун, и ускакал на пятках куда-то по крыше.

Я сам в некотором роде дракон, и поэтому прекрасно знал, что слабости человеческого тела нам присущи. «Дракон подлечит?» Подлечит! Но на это надо время! А его я давать этой скотине не собирался. Со всей возможной прытью я выскочил из люка и помчался за драконом, и настиг его у какой-то надстройки, сплошь утыканной антеннами.

Вместо скуластой восточной физиономии уже начали проявляться звероящерные черты, но из-за дикой боли в тестикулах Инлун никак не мог обратиться полностью, и продолжал отступать — и я использовал это для того, чтобы воткнуть ему наконечник трости в задницу. А точнее — в левую ягодицу.

Главные герои и черные властелины часто допускают одну и ту же ошибку: начинают точить лясы со своим антиподом. Скотина он, детей обижает! Какая разница, что ему от меня нужно, что он хочет предложить и за какой-такой баланс борется? Дерьмо это, а не баланс, если из-за него надо ноги мальчикам ломать! Может там по каким-то драконским и дарконоубивческим правилам нужно было станцевать и спеть перед поединком, но мне на это было наплевать. В моей жизни было не так много принципиальных правил, но одно я соблюдал неукоснительно: руки прочь от детей!

И да, ребенка ударить можно, обидеть нельзя, как говорил Макаренко. Дружеская затрещина или заслуженный щелбан легко переносятся пацаном, если все это происходит вдали от девичьих глаз и не несет на себе мерзкого отпечатка учительского самоутверждения и доминирования. Вспомните себя — что легче переносится и быстрее усваивается: щелбан или многоминутная нудная отповедь? Конечно, я не имею в виду девочек. Девочек вообще бить нельзя, разве что если она потеряла всякий человеческий облик и, например, пьяная с ножом кидается…

Ао-Джун девочкой не был, и облик человеческий терял весьма стремительно. Он рухнул ничком и корчился на рубероиде крыши, меняя свои формы ежесекундно и очевидно испытывая ужасные страдания. И орал как сумасшедший:

— ОТПУСТИ, ВЫНИМИ! УБЕРИ ЭТО ОТ МЕНЯ! Я ПРИШЕЛ С МИРОМ! Я ПРИШЕЛ СКАЗАТЬ ТЕБЕ, УБИЙЦА, ЧТО ДРАКОН ЯВИЛСЯ! У САЙЯ ПОЯВИЛСЯ НОВЫЙ ДРАКОН! ОН БЛИЗКО, ЗДЕСЬ, БЛИЗКО! ДАВАЙ НАЙДЕМ ЕГО И УБЬЕМ, ТОЛЬКО ПЕРЕСТАНЬ, ПЕРЕСТАНЬ! УБЕРИ ЭТО ОТ МЕНЯ!

Вот тут я знатно удивился. Выходит, он что, не знал, что я и есть дракон? Он думал — я убийца драконов, просто какой-то солдат-нулевка, который прикончил Малюту? Вот это номер! Получается, что это не просто обозначение, а конкретное название некой категории персонажей — Убийца Драконов? Он ведь еще говорил что-то о том, что я «вошел в силу»…

Наверное, я отвлекся, потому что Инлун рванулся, раздирая мякоть бедра со страшной силой, и освободился. Его фигура стремительно меняла форму, постепенно превращаясь в хорошо знакомого всем землянам, распиаренного в СМИ, монстра. Длинное, метра в три, синее тело — с крыльями, страшная бровастая мохнатая морда с выпученными глазами, длинными усами и пастью, полной острых зубов, гибкий хвост… Из него хлестала кровь — почему-то из хвоста, а не из задней лапы. Рана от Копья проявилась именно так, и не желала заживать.

А я не желал отпускать чудище. Размахнувшись, нанес еще один удар в хвост, у самого кончика — и пригвоздил Инлуна к крыше. Все было легко. Слишком легко! Или — сработал эффект неожиданности?

— ПОГОДИ, ПОСТОЙ! — я не знаю на каком языке говорил звероящер, кажется, его пасть даже не раскрывалась. — УБИЙЦА… ТЫ НЕ УБИЙЦА! НЕ СТОЛЬКО… НЕ ТОЛЬКО! ТЫ И ЕСТЬ НОВЫЙ ДРАКОН САЙЯ! БРАТ! ТЫ БРАТ МНЕ! МАЛЮТА УСПЕЛ! У САЙЯ ИЗ ЭЛУОСИ ЕСТЬ СВОЙ ДРАКОН!

Похоже, глаза мои горели драконским огнем — и это меня выдало. Он понял. Да и плевать, дело было решенное.

— ИДИОТ! — констатировали мы. — НЕ ВАЖНО, ЧЕГО ТЫ ХОЧЕШЬ. НЕ ВАЖНО КТО ТЫ. НЕ ВАЖНО, КТО Я. ВАЖНО, ЧТО ТЫ ПРИШЕЛ В НАШ ДОМ И ОБИДЕЛ НАШИХ ДЕТЕЙ. КАКОЙ ТЫ, К БЕСАМ, БРАТ? ДЕРЬМО ТЫ, А НЕ БРАТ, ТЕБЯ БЫ В МАТЬ ОБРАТНО ЗАПИХАТЬ И ПЕРЕТРАХАТЬ НА ЧТО-ТО ПУТНОЕ…

Это уже точно были драконовские заходы, я-то так не выражался! И откуда Горыныч нахватался? Может — от Гоши? А тот — от кхазадов? Или — от уруков? Так или иначе — я выдернул копье из хвоста Ао-Джуна и шагнул вперед, намереваясь покончить с ним, но чертов Инлун вдруг взмахнул крыльями — и воспарил в небеса! Откуда у него бесовы крылья? Китайские драконы же, вроде как, такой детали лишены? Или — нет?

Кровь хлестала ручьем с его израненного хвоста, монстра мотало из стороны в сторону — но он мало-помалу поднимался вверх, в ночное небо, которое стремительно заволакивало грозовыми тучами. Гроза — осенью? Что за черт?

— ДАЙ, ДАЙ МНЕ ДОГНАТЬ ЕГО! — ревел дракон.

— Идиот! — огрызнулся я, игнорируя жар в спине, между лопатками и зуд по всему телу.

Какое — догнать? В небе вились конвертопланы, на стадионе дежурила целая банда сильнейших магов, которые…

— Ох, мать! — это было похоже на действие римских свечей, только — в пятьсот, тысячу, пять тысяч раз мощнее.

Маги ударили. Их удар заставил небо окраситься во все цвета радуги, сноп искр и колдовского пламени ринулся в сторону засверкавшего вдруг призрачными отблесками Ао-Джуна. Инлун издал дикий рев, совсем непохожий на те вопли, что он исторгал из себя получив набалдашником по тестикулам или острием в афедрон… Рев этот, кажется, был мало того что видимым, но еще и осязаемым: звуковая волна столкнулась с магическими снарядами и они зависли в воздухе, точно как пули в фильме «Матрица».

Новый крик китайского дракона заставил небеса содрогнуться: тучи исторгли из себя плотные, тугие струи воды, которые ударили в землю со страшной силой. Грянул гром, засверкали молнии — это осенью-то!

— ИНЛУН, — фыркнул дракон. — ПОГОДНИК. ДАВАЙ ПОЛЕТИМ И СОЖЖЕМ ЕГО К БЕСАМ?

Ао-Джун завис метрах в пятидесяти от меня, медленно двигаясь в сторону стадиона. И кровь продолжала капать с его хвоста, и там, где она попадала на землю — живую, не покрытую асфальтом, там расцветали пионы. Быстро, чертовски быстро они прорастали и обзаводились листьями, бутонами и соцветиями… А с неба ударили молнии — туда, в стадион. В шатер, где собрался магический генштаб!

Если бы не история с пострадавшими пацанами — я бы ей-Богу сел тут на поребрике и стал бы плевать на землю с крыши и рассматривать, как жаба имеет гадюку. Мне что Инлун Китайский, что Игнатий Чарторыйский — все измеряется аксиомой Эскобара. Но — дети…

И чертовы конвертопланы явно ушли вверх, за линию грозовых облаков! Черта с два теперь ракеты «воздух-воздух» смогут поставить точку в этом вопросе…

Штаб, кстати, в целом не пострадал. Сияющая защитная полусфера раскрылась мгновенно, и молнии с небес били в нее одна за другой. Грохот стоял несусветный, грунт на стадионе расплавился до состояния жидкого стекла, маги и высунуться не могли, а дракон — он парил на одном месте, медленно размахивая крыльями и орошая кровью территорию Кадетского корпуса. Его движения становились все более вялыми, но и защита магов, кажется, истончалась…